экспедиций, устремлённых к манящей вершине мира, но теперь уже на летательных аппаратах.
Первую страницу этой истории открывает в 1925 году Руал Амундсен, прославивший своё имя походами на морских судах в Арктике и открытием Южного полюса. Норвежец организует первую в мире экспедицию на самолётах в район, где на севере сходятся все земные меридианы. В своей книге «По воздуху до 88° северной широты» Амундсен пишет, что его задачей было проникнуть как можно дальше в неисследованную область между полюсом и Шпицбергеном и выяснить, «что там находится или чего там не находится».
В середине апреля 1925 года корабли «Хобби» и «Фрам» доставили из Тромсё в Ню-Олесунн участников экспедиции вместе с двумя двухмоторными гидропланами типа «Дорнье-Валь». Это были летающие лодки, которые могли взлетать как с воды, так и со снежно-ледяной поверхности.
21 мая со льда Конгс-фьорда стартовали оба самолёта, на борту которых находились Амундсен, Элсуорт, Рисер-Ларсен, Дитрих-сон, Омдаль и Фойхт. Сначала летели вдоль побережья. У самой северо-западной оконечности Шпицбергена вошли в густой туман. В дальнейшем он рассеялся, и под летающими лодками засверкал сплошной лёд без разводий. В ночь на 22 мая показалась полынья, напоминавшая озеро с вытянутыми в разные стороны заливами. Для проведения необходимых наблюдений Амундсен принял решение воспользоваться первой возможностью для посадки.
Во время спуска в заднем моторе флагманской машины неожиданно начались сильные перебои. Тяжело нагруженный гидроплан не мог долететь до озера на одном моторе и вынужден был садиться прямо между торчавшими торосами в ближайший узкий залив, наполненный мелкими льдинами и «салом». Следовавший сзади второй самолёт сел в нескольких километрах на другую полынью. Наблюдения, проведённые Амундсеном, позволили определить, что они находились примерно в двух лётных часах от цели.
Чтобы выжить в создавшейся обстановке, необходимо было вытащить один самолёт из полыньи на лёд, расчистить стартовую площадку и, наконец, подняться в воздух и долететь до Шпицбергена. Потребовался почти месяц нечеловеческих усилий, прежде чем все шестеро сумели в сложнейших условиях взлететь на переутяжеленном гидроплане и направиться назад к берегам архипелага.
Когда в баках осталось всего сто литров бензина, показался мыс Нордкап — северная оконечность Северо-Восточной Земли. Как раз в это время обнаружилась неисправность боковых рулей. Спустя десять минут рулевые приводы окончательно заело, и спуск на воду сделался неизбежным. Несмотря на сильное волнение и ветер, первый пилот Ялмар Рисер-Ларсен мастерски совершил вынужденную посадку. Лишь через час удалось благополучно подойти к острову и пришвартовать гидроплан к большой льдине. Люди выбрались на берег, чтобы приготовить еду, как вдруг раздался чей-то громкий крик: «Смотрите, корабль!»
Шедшее быстрым ходом маленькое судно не заметило полярных Робинзонов. Тогда Рисер-Ларсен дал команду: «Всем в машину!» В один миг заработал мотор. Вскоре полярники были около промыслового судёнышка. Норвежские моряки тут же узнали своего национального героя и оказали ему и его спутникам радостную встречу.
Появление в Конгс-фьорде «воскресших из мёртвых» было с ликованием встречено всеми обитателями Ню-Олесунна.
Хотя первая попытка достижения полюса на самолёте не увенчалась успехом, она внесла солидную лепту в тот опыт, который был столь необходим первопроходцам…
Ровно через год, в мае 1926 года, в Ню-Олесунне встретились две воздушные экспедиции — американская, руководимая командором военно-морского флота США Ричардом Эвелином Бэрдом (впоследствии адмирал, выдающийся полярный исследователь, начальник четырех американских антарктических экспедиций), и норвежская, ведомая все тем же упорным и расчётливым «капитаном льдов» Руалом Амундсеном.
Пароход «Шантье» доставил в Конгс-фьорд Бэрда вместе с пилотом Флойдом Беннетом. На лёд разгрузили большой трехмоторный аэроплан: размах его крыльев достигал 19, а фюзеляж — 13 метров длины. В те годы большинство самолётов носили собственные имена. В целях рекламы Бэрд нарёк свой «Фоккер» именем «Джозефин Форд». Так звали внучку автомобильного миллионера, финансировавшего эту экспедицию.
Две первые попытки подняться в воздух окончились неудачей. Тогда Бэрд снял все лишнее оборудование, чтобы взять с собой 4,5 тонны горючего, продукты на 10 недель и минимум снаряжения.
Наконец 9 мая нагруженная сверх нормы машина после очень длинного разбега оторвалась от залива и ушла в воздух. Через час остроконечные горы и ледники, служившие пилотам ориентирами, сменились ледяным однообразием океана. Стояла прекрасная солнечная погода — довольно редкий союзник полярных экспедиций. Тогда она явно решила помочь американцам.
Пройден район прошлогодней вынужденной посадки Амундсена. Через 8 часов 30 минут полёта авиаторы обменялись крепким рукопожатием: их аэроплан достиг земной «макушки». Отсюда предстояло совершить путь назад.
Пробыв около 15 часов в воздухе и покрыв за это время расстояние более 2500 километров, самолёт показался над Конгс-фьордом. После возвращения Бэрда и Беннета первым подошёл к ним и поздравил с успехом сам Руал Амундсен. Известно, что впоследствии появлялись в печати спорные сообщения, ставившие под сомнение достижение полюса американцами. Бесспорно же другое — это был типичный случай проявления необыкновенного спортивного азарта и жажды установления невиданного рекорда. Чтобы отправиться в столь рискованное путешествие, надо было обладать большим мужеством.
Пока все крупнейшие телеграфные агентства мира сообщали подробности полёта к самой северной точке Земли, в Ню-Олесунне стартовала экспедиция Амундсена.
В отличие от американцев он поставил более сложную задачу — совершить беспосадочный трансконтинентальный перелёт через полюс в Северную Америку. В известной мере это позволило норвежцу не считать Бэрда своим конкурентом, хотя тот и опередил Амундсена на два дня с открытием полюса с воздуха в их негласном честолюбивом соревновании между собой. Неудачная попытка, предпринятая на летающих лодках в прошлом году, убедила норвежцев, что для достижения Американского материка и вообще для сверхдальних полётов в Арктике в то время дирижабль был предпочтительнее аэроплана.
Экспедиция 1926 года была продумана Руалом Амундсеном со свойственной ему максимальной тщательностью и предусмотрительностью. После этого перелёта он решил завершить свои полярные странствия.
Как и в прошлом году, экспедицию финансировал американский капиталист Линкольн Элсуорт, участвовавший в качестве навигатора и в первом полёте Амундсена на двух гидропланах. Норвежский аэроклуб приобрёл у итальянского правительства полужёсткий дирижабль N-1, который получил имя «Норге» («Норвегия»). Этот корабль достигал длины 106, ширины 19 и высоты 26 метров, имел три мотора; его оболочка вмещала 18 500 кубометров газа, а вес всей конструкции составлял 13 тонн. Он мог развивать максимальную скорость 113 километров в час. Его команда насчитывала 12 человек.
На должность командира корабля Амундсен пригласил выдающегося итальянского конструктора и строителя дирижаблей сорокалетнего полковника Умберто Нобиле. Старшим офицером и штурманом был назначен премьер-лейтенант норвежского королевского флота Ялмар Рисер-Ларсен — пилот предыдущей экспедиции Амундсена. Среди участников будущего перелёта насчитывалось 7 норвежцев, 6 итальянцев, 1 швед и 1 американец. По предложению норвежского аэроклуба экспедиция получила официальное название «Трансполярный перелёт Амундсена — Элсуорта — Нобиле».
10 апреля 1926 года дирижабль вылетел из Рима. Его путь пролегал через Англию, Осло, Гатчину (под Ленинградом), Вадсё (северо-восток Норвегии). 7 мая «Норге» опустился в Ню-Олесунне. Здесь воздушный корабль ввели в эллинг, специально построенный для него во время прошедшей зимы. Вблизи этого огромного сооружения норвежцы воздвигли ажурную металлическую мачту высотой с двенадцатиэтажный дом. К ней-то и должен был причаливать дирижабль.
Четыре дня экспедиция готовилась к старту. 11 мая все население посёлка собралось у эллинга, чтобы проводить воздушный корабль в неслыханный полет. «Норге» плавно взмыл над заливом и медленно удалился в северном направлении.
Около половины второго ночи 12 мая дирижабль пробил клочковатый туман. Штурман, «поймав» солнце, тщательно определял местоположение. Закончив измерения, Рисер-Ларсен радостно воскликнул:
— Ну вот, мы и на полюсе!
Дирижабль опустился до высоты 100 метров. На самую северную точку земного шара были сброшены
