Камень Света

ишканы, я поспешил через Эньо в замок герцога Резу.

– Но откуда ты узнал, что мы там появимся? Мы сами не знали этого, пока не выбрались из Черной трясины.

Глаза Кейна загорелись, как угли в горне. Он свирепо улыбнулся.

– Я предполагал. Герцог Бэрвэн ест из рук ишканов, как пес, так что с какой стати было бы вам ехать в его владения? Но как еще вы могли пересечь Эньо? Где еще могли оторваться от ишканов, если не в Трясине?

Я кивнул, тогда как Мэрэм и мастер Йувейн смотрели на меня, молча вспоминая ужасы той ночной поездки.

– Я знал, что, если я в вас не ошибаюсь, вы выберетесь из Трясины – и отыщете путь в вильд локии.

– Но что такое Черная трясина? – спросил Мэрэм, содрогнувшись. – Не хотел бы я видеть такое место на земле.

– Надо сказать, что Трясина не вполне принадлежит земле.

Кейн рассказал, что есть места силы – обычно в горах, – где токи земли собраны в огромные пучки огня. Если их нарушить, как это сделали древние ишканы, уничтожив при помощи огнекамня целую гору, то происходят странные вещи.

– Миры, что вращаются вокруг других солнц, имеют свои токи. И все эти линии во вселенной связаны между собой, как и земли разных миров. В местах, таких как Трясина, возможно попасть из одного мира в другой.

– Выходит, мы попали в такой же мир, как Земля? – спросил Мэрэм.

– Нет, не такой же. Говорят, Трясина связывает Эа только с Темными мирами.

Я смотрел на солнце, льющее лучи на зеленую листву и разноцветные лесные цветы, и не хотел даже представлять, на что похож Темный мир. Похоже, Мэрэма и Атару тоже посетили такие мысли, они казались очень озадаченными словами Кейна. Однако мастер Йувейн медленно кивнул, листая книгу.

– Темные миры упоминаются в «Трагедиях». Это миры, отвернувшиеся от Закона Единого. «Солнце там не светит, люди не смеются, и не поют птицы». Один из таких миров – Шэйтар, Дамуум – другой. Там заключен Ангра Майнью.

Конечно, даже я слышал об Ангра Майнью, Темном Ангеле – повелителе Тьмы. Рассказывают, будто он был величайшим из Галадинов, перед тем как пал и начал войну против Единого. Валорет и Ашторет, вместе с великим творцом ангелов, в конце концов победили его и заточили в мире Дамуум. Наверное, этот мир как-то затемнился из-за его присутствия.

– Следовало повнимательнее читать «Сэганом Эли», – упрекнул нас мастер Йувейн. – Тогда вы разбирались бы в истинной природе тьмы.

Я подавил дрожь и мрачно улыбнулся. Мне не требовались книги для того, чтобы помнить о безнадежности, наполнявшей Черную трясину.

– Если мы попали из Эа в другой мир через Черную трясину, не могут ли существа из того мира попасть в наш? – спросил я у Кейна.

– Нет такого пути, – ответил Кейн, следуя моим мыслям. – Нет карт, ведущих из Трясины в другие места. Проходы в иные миры открываются случайно и исчезают без предупреждения, словно дым. Тот, кто оказывается пойман там, вскоре сходит с ума, ослабевает, теряется. Разум не в состоянии определить, где выход, и замыкается в себе, как мы замкнуты в своих телах. Однако порой что-то уходит из одного мира и отыскивает путь в другой. Как Серые; возможно, изначально они пришли из Темных миров. Может быть, даже с самого Дамуума.

Завтрак наполнил меня новыми силами, и я неожиданно понял, что могу встать и потянуться. Чувствовать под ногами землю было прекрасно. Прекрасно жить в таком мире, как Эа, где солнце встает каждый день и птицы распевают чудесные песни.

– Серые взяли наш след еще до того, как мы покинули Эньо.

– Да, – ответил Кейн. – Когда клирики Морйина не смогли убить тебя, он решил послать своих самых сильных слуг.

– Ты следовал за нами с самого замка герцога, да? И знал, что нас преследуют Серые?

Кейн кивнул, потом встал рядом со мной.

– Ты был в великой опасности и не понимал ее источника. А я понимал. Понимал я и то, что они тебя достанут – сперва мысленно, а потом и ножами, – если я не поеду следом и не убью их первым.

– Если ты и в самом деле хотел нам помочь, то что-то долго ждал… – промолвил я, глядя на луг.

– Другого выхода не было. Невозможно подкрасться к Серым и атаковать их, пока их разумы не сосредоточатся на жертве.

– Выходит, ты использовал нас, как наживку?

– А было бы лучше, если бы я попал в их ловушку и погиб вместе с вами?

Я кивнул, так как его слова имели смысл.

– Мы должны поблагодарить тебя за то, что ты пошел на такой риск, спасая наши жизни.

– Мне не благодарность ваша нужна.

– Тогда что? Ты сказал, что год меня разыскивал. Зачем?

Остальные тоже поднялись и подошли к нам. Все ждали, что он ответит.

Солнце поднималось выше, и в лесу становилось жарковато. Кейн шагал взад и вперед под дубом. Его мрачное скуластое лицо напоминало череп, вены на шее пульсировали под обожженной солнцем кожей, на скулах перекатывались желваки.

Да, – подумал я, – этому человеку приходилось выдерживать страшные сражения, и самые тяжелые – с самим собой.

Я ощущал его сомнения и то, что он злится на себя за них.

Наконец Кейн повернулся ко мне.

– Я расскажу тебе о пророчестве Айонделлы Кайрилэнд. – Звуки, исходившие из его горла, напоминали скорее рычание животного, чем человеческий голос. – Слушай, слушай хорошенько… Семь братьев и сестер земли с семью камнями войдут во тьму. Камень Света будет найден, и Майтрейя восстанет…

– И начнется новая эра, – перебил его Мэрэм. – Мы уже знаем слова пророчества – посланцы короля Киритана принесли их в Меш.

– Вот как? – Пылающие глаза Кейна остановились на Мэрэме.

– Да, семь камней…

– Замолчи! – неожиданно приказал Кейн. – Замолчи сейчас же – ты ничего не знаешь!

Рот Мэрэма захлопнулся, как у черепахи. Он с удивлением и некоторым страхом посмотрел на Кейна.

– Вам неизвестно пророчество целиком. Вот его последняя строка: седьмой сын со знаком Валорета убьет дракона. Старый мир будет разрушен, и создан новый.

Его голос затих в глубине леса, а я стоял, потирая шрам на лбу, и думал об Азару, Кэршаре, Йарашэне, Джонатэе, Рэваре и Мэндру – шести моих братьях, сыновьях Шэвэшера Элахада. Потом Мэрэм повернулся ко мне, словно бы увидев в первый раз. То же сделали Атара и мастер Йувейн.

– Почему же посланцы короля Киритана ничего не сказали об этом?

– Потому что не знали.

Кейн посмотрел мне в лицо и поведал о трагедии Айонделлы Кайрилэнд.

– Известно, – сказал он, – что Айонделлу поразил нож убийцы – как раз тогда, когда она записала первые строки пророчества. Однако мало кто знает, что в Трайю проникли клирики Морйина, помогавшие убить прорицательницу. Перед тем как умереть, она прошептала последние строки двум клирикам Каллимуна – Таланну Хэстару и Сешу Йонку.

– Если строки пророчества были тайной, то как ты о них узнал?

– Таланн и Сешу сказали Морйину, конечно же, – темные глаза сверкнули ненавистью, – а перед тем как Таланн умер, он прошептал полный текст пророчества мне .

Я посмотрел на нож Кейна, висевший у него на боку. Не хотелось даже думать о том, что сделал Кейн, чтобы Таланн выдал такую тайну.

– Таланн был убийцей. А я – убийца убийц. Когда-нибудь я убью самого Великого Зверя – если ты не