успеешь раньше.
Шрам над глазами жгло, словно огнем молнии. Я стиснул рукоять меча.
– Ты носишь знак Валорета, о котором говорила Айонделла. И, если я еще не разучился считать, ты седьмой сын Шэвэшера Элахада. Вот почему Морйин послал за тобой убийц.
Атара положила руку мне на плечо, я ощутил ее волнение. Мастер Йувейн радостно улыбнулся, словно отыскал утерянный кусок головоломки. Мэрэм гордо вскинул голову.
– Почему ты не сказал мне об этом в замке герцога? – спросил я.
– Потому что ты мне не доверял – а я не доверял тебе.
– А почему я должен верить тебе сейчас?
Кейн засопел и заглянул мне в глаза.
– И правда, почему, Вэлаша Элахад? Почему? Я верю твоей доблести и огню твоего сердца. Я верю твоему мечу. Я верю твоим словам. Я верю, что если ты отправился на поиски камня Света, то не повернешь назад.
Он раскрыл ладонь и показал мне черный камень, который выковырял из головы предводителя Серых.
– Вот один из тех камней, о которых говорится в пророчестве Айонделлы. А камень, что дали вам локии, – другой.
Мастер Йувейн достал зеленый джелстеи из кармана и поднял сверкающий кристалл к солнцу.
– Первые два из семи камней найдены. И вот стоим мы, пятеро из семи братьев и сестер земли.
– Невозможно, – прошептал я – Не обо мне говорит пророчество. Не о нас.
Но даже произнося эти слова, я уже знал, что это не так. Что-то звало меня – далекое и такое близкое, шептало мне сильным ветром, к которому нельзя было не прислушаться. Что-то пылало во лбу, покалывало позвоночник и гремело, как гром, с каждым ударом сердца.
– Ты не можешь изменить судьбу, – сказал Кейн. – Ты можешь только попытаться от нее бежать.
Я заглянул в его темные зрачки и ощутил целое море чувств: гнев, надежду, ненависть, любовь – и жажду жизни во всех ее красках. А еще в нем была страшная тьма, которой я боялся больше, чем самой смерти.
Неожиданно Кейн выхватил меч, которым убил так много Серых. Длинное лезвие сверкнуло в солнечном свете.
– У тебе есть дар вэларды. Когда хочешь, ты слышишь правду в сердцах других. Прислушайся к моему: я буду служить тебе этим мечом, пока мы не отыщем камень Света. Твои враги будут моими врагами. И я умру, защищая тебя.
В Кейне была тьма, черная, словно космос, – и в то же время было что-то невыразимо яркое. Те глаза, что смотрели на врагов с адской ненавистью, теперь сверкали, как звезды. Они ослепили меня, и я с трепетом взирал на это сияющее существо.
– Я буду драться с тобой бок о бок у самых врат Дамуума.
– Хорошо, – я склонил голову, – идем с нами.
С этими словами я положил руку на его меч. Через секунду он убрал свое страшное оружие в ножны, и мы по-братски пожали друг другу руки.
Странно было решать, не спросив мнения других. Но я знал, что мастеру Йувейну нравится мудрость Кейна, а Мэрэму – мощь его меча. Что до Атары, она испытывала к этому несравненному воину лишь уважение.
– Коли судьба свела нас, мы должны быть как братья и сестры. Я рада, что ты с нами.
Мастер Йувейн и Мэрэм тоже приветствовали присоединение Кейна к нашей компании. Мы все стояли под дубом и улыбались друг другу.
– Вот только кое-что в своей истории ты пропустил.
– Что же?
Атара, чья наблюдательность была остра, как и ее стрелы, улыбнулась.
– Рассказывая, как Эрйи похитил камень Света, ты упомянул, что перед смертью он спрятал его в пещере. Как же камень отыскали вновь?
Кейн коротко рассмеялся.
–
Я посмотрел на солнце.
– Если мы хотим попасть на сбор, то лучше ехать. Через два дня король Киритан объявит о начале поиска.
Мы вновь улыбнулись друг другу и принялись сворачивать лагерь.
Глава 17
– Надо по-прежнему соблюдать осторожность, – сказал Кейн, оседлав своего гнедого. – Один из Серых сбежал и, может быть, отправился за подмогой.
Эта новость нас встревожила, особенно Мэрэма.
– Сбежал?
Кейн кивнул и посмотрел на луг.
– Серые всегда охотятся, собираясь по тринадцать. Я насчитал двенадцать тел. Выходит, один из них скрылся в лесу.
– Плохо, – сказал Мэрэм.
– Ничего, здесь Серый не найдет себе подобных; не найдет, наверное, и никого из убийц Морйина. По крайней мере в Трайе. Однако следующие несколько дней мы должны держать глаза открытыми.
Я ехал впереди, прислушиваясь и приглядываясь. Атара, с луком наготове, ехала рядом со мной, за ней следовали мастер Йувейн и Мэрэм. Кейн замыкал колонну; он сказал, что неплохо разбирается в засадах и никому не позволит подкрасться незамеченным.
Через час езды по прямой дороге лес закончился, уступив место широким фермерским полям. Местность была ровной и открывала обзор на многие мили в любом направлении. На полях колосились овес, ячмень и рожь, на пастбищах у маленьких деревянных домиков жирел скот. Оказывается, наша битва с Серыми произошла очень близко от населенных земель. Позже, когда мы остановились перекусить, я признался, что никогда не видел, чтобы люди за стенами города селились так плотно, а Кейн посмеялся надо мной. Он поведал, что окрестности Нарского тракта еще безлюдны в сравнении с истинными центрами алонийской цивилизации, что лежат вдоль Истаса и реки Пору.
– Что до городов – ты никогда ни одного и не видел. И никто не может этим похвастаться, пока не увидит Трайю.
Так как он, похоже, знал больше, чем все мы вместе взятые, я спросил, не известно ли ему, кто именно стрелял в меня в лесах около отцовского замка.
– Да кто угодно! Вероятнее всего – клирик Каллимуна или его прислужник. Мастер Йувейн прав: только они используют киракс.
При упоминании о яде, навсегда запустившем когти в мои жилы, я вздрогнул.
– Похоже, Серые способны чуять киракс в моей крови.
– Киракс известен как Великий Отверзатель – он открывает двери к смерти. Но если не убивает, то открывает путь к вещам еще худшим.
Я вспомнил свой сон с Морйином и стиснул зубы.
– Не мог ли Красный Дракон использовать его, чтобы мучить меня? Попытаться превратить меня в гуля?
Кейн улыбнулся.
– Киракс был создан для того, чтобы убивать, быстро и ужасно. И невозможно использовать его для того, чтобы превратить человека в гуля.
Я облегченно улыбнулся. Впрочем, мое облегчение длилось примерно секунду.
– Однако для тебя, с твоим даром вэларды, киракс особенно опасен. Если Морйин попытается превратить тебя в гуля, ты должен бороться изо всех сил, чтобы помешать ему.
– Нелегко понять, почему он просто не превратит в гулей всех.
– Ха! – резко засмеялся Кейн. – Достаточно тяжело превратить в гуля хоть
