Для работы над этим вариантом Стругацкие утилизировали машинопись рассказа „Частные предположения“ и романов „Страна багровых туч“ и „Полдень, 22 век“.
В „Комментариях к пройденному“ Борис Натанович пишет, что в первом варианте у повести „не было эпилога, кончалась она расстрелом колонны равнодушных машин из скорчера (называвшегося тогда бластером) и отчаянием Саула, осознавшего, что нет на свете силы, способной переломить ход истории“. Эпилог, вспоминает Борис, был написан уже после того, как повесть попала в редакцию. Эпилог, из которого мы узнаём, что Саул — беглец из советского концлагеря. Затем, продолжает Борис Натанович, по настоянию редакции, советский лагерь был заменен на немецкий.
Однако рукопись „Первого варианта“ говорит нам о другом. Сравнив „Первый вариант“ с окончательным (опубликованным) текстом повести, мы увидим не только значительные стилистические отличия, не только сокращение (или полное уничтожение) одних эпизодов и расширение (или появление) других, но и отличия в описании характеров, в перераспределении, назовем их так, „резонёрских“ функций. В „Первом варианте“ абсолютным резонёром выступает Саул: увидев, что на планете есть жизнь, он призывает немедленно вернуться на Землю, он напоминает о запрете самодеятельных контактов с инопланетянами, он охлаждает пыл своих наивных товарищей. Не Саул (как в окончательном варианте), а Антон расстреливает колонну „равнодушных машин“. При этом, однако, „Первый вариант“ уже имеет эпилог. Эпилог, из которого явствует, что Саул был советским заключенным. Сравнив эпилог из „Первого варианта“ с эпилогом варианта опубликованного, мы убедимся, что в опубликованном варианте был заменен не только текст документа, из которого читатель узнаёт о прошлом Саула и не только бред больного Саула, отсылающий нас к реалиям в „Первом варианте“ — советского следствия, а в окончательном — фашистского концлагеря. Положив рядом эти тексты, мы увидим, что эпилог „Первого варианта“ подвергся столь же интенсивной переработке, что и весь остальной текст „Первого варианта“.
Таким образом мы можем констатировать две вещи: 1) рукопись „Первого варианта“ правилась уже вместе с эпилогом; 2) существовала еще одна — по крайней мере одна — рукопись, которую можно назвать „Вторым вариантом“.
Косвенно существование „Второго варианта“ повести, который и был предложен редакции, подтверждается сохранившейся у меня внутренней рецензией Кирилла Андреева. Вот что Андреев в этой рецензии пишет:
„Вопросы в конце — прием очень милый, но не завершенный. Во-первых, их слишком мало. Во-вторых, они слишком различны по значимости. Изменение имени — произвольная шутка авторов. В действительности он мог изменить его гораздо раньше — в 1937 или в 1949 годах. Но делать это для отдаленных веков довольно странно“.
Никаких вопросов, никакого изменения имени нет ни в „Первом варианте“, ни в окончательном варианте. Значит в руках у Кирилла Андреева был какой-то другой, промежуточный, текст.
Три машинописные страницы.
Набросок начала первой главы. Отличия от окончательного текста—стилистические.
Использована обратная сторона машинописи рассказа „Спонтанный рефлекс“.
Озаглавлен: „Суета вокруг дивана“
5 страниц рукописного — простым карандашом и чернилами — текста.
План повести содержит описание сюжетных ходов, как использованных, так и не использованных. Начинается строчкой:
„1. Гл. герой — маг-аспирант, Анатолий Федорович Редькин, 25 лет“
Заканчивается строчкой:
„Административные законы выше законов природы. Маги ничего не могут сделать против милиции“.
На обороте пятой страницы красным карандашом:
„Список идей
Каждый человек — маг, если он мало заботится о себе и поглощен работой.
Что есть человеческое счастье? Современный институт“.
Озаглавлен: „Схема № 1 г. Соловец“
План-карта города Соловца, аккуратно нарисованная синими чернилами. Обозначены, в частности, ул. Лукоморье и Изнакурнож. Имеется и Лысая гора.
Озаглавлен: „Изнакурнож.
Суета вокруг дивана“
Две страницы машинописного текста с правкой и пометками красными чернилами, синими чернилами и карандашом.
Подробный план повести из восьми глав, во многом совпадающий с первой частью „Понедельника“. Главный герой повести снимает жилье у Наины Яги-Баяновой и сталкивается со множеством удивительных вещей, материализовавшихся из сказочных сюжетов. В последней, 8-й главе, в Изнакурнож является комиссия „по проверке бабкиной деятельности“, героя повести прогоняют из избы, являющейся „служебным помещением“, и тут кто-то из членов комиссии предлагает ему перейти на работу в институт.
Из этого плана ясно, что герой задуманной повести не автотурист, для которого Соловец — точка на карте, а некто, уже работающий в этом городе. Судя по всему — хоть это и не отмечено в плане повести — герой работает в обсерватории, которая, кстати, обозначена на план-карте (Документ 5). Об этом же говорит замечание на полях первой страницы, сделанное синими чернилами: „Обсерватория ли? Можёт, что-нибудь невинное? Невдохновляющее? Из мещан в науку… Может, как у Кафки? „Приехал, получив назначение в Учреждение?““
Озаглавлен: „Маги“
Три страницы машинописного текста из них третья оторвана посередине.
Набросок, впоследствии преобразовавшийся в первую главу третьей части повести. Начинается словами: „Восемьдесят три процента всех дней в году начинаются одинаково: звенит будильник“. Однако, героя, просыпающегося по будильнику, зовут не Саша Привалов, а Толя Редькин. Что соответствует первоначальному плану повести.
Заканчивается строчкой:
„Толя повесил трубку, опустился на ноги и потрогал ухо. „Не хватало на защиту прийти с волосатыми ушами“, подумал он“.
Рукописный лист (синими чернилами) — список сказочных реалий, среди которых, в частности, значится один из экспонатов Зала истории русской магии: „Святая вода (святость 40 градусов, допускается осадок, хранить в сухом месте)“.
Начинается строчкой:
„1. Ковер-самолет — висел в комнате на стене“.
Заканчивается строчкой:
„Бабка развела чертей“
На обороте. Начинается строчкой: „Скелет змея-горыныча“, заканчивается: „Дерево: „Дуб зеленый“ (осень, дуб желтый)“.
Рукописная страница (сначала чернила, затем карандаш), судя по всему — заметки, сделанные в процессе работы над второй частью.
Начинается словами: „В отделе абсолютного знания все были заняты выдумыванием различных способов перемещения по времени…“ Пунктирно — пункт за пунктом — намечено развитие сюжета второй части.
