Присутствующие заволновались, лихорадочно вспоминая всех, с кем их сводила судьба за долгую, полную приключений жизнь в этом Мире.
— Может, Кали? — робко заикнулся один из лаборантов, но на него тотчас зашикали.
— Я же просил: доброжелательного бога, — с укором напомнил Крион.
Действительно, предложенная кандидатура отличалась редкостной кровожадностью.
— Если бы среди наших друзей числились боги, то никаких проблем сейчас бы не было, — проворчал старый маг, которому при взрыве подпалило бороду, и потому он был сердит на Криона.
— А о чем, собственно, идет речь? — спросил Ярок Гиншпиль, который сдержал свое обещание и ни на минуту не выпускал Криона из поля зрения, везде следуя за ним по пятам.
Техномаг досконально объяснил присутствующим свои соображения насчет семян, колебаний из иного мира, влияния «Синей грезы» на человеческий организм и того, что из всего этого следует.
— Мы разрушим связь между семенами и их родиной, и тогда они действительно станут безвредны! — радостно воскликнул один из волшебников.
— Остались сущие пустяки... — буркнул все тот же престарелый маг, владелец пострадавшей бороды. — Не подскажете, как это сделать? Прибегнуть к помощи богов невозможно, потому что в последнее время они предпочитают не показываться на людях, кроме того, они все, как один, страшные эгоисты и все равно не станут нам помогать.
— Что же делать? — В голосе Ярока Гиншпиля явственно послышались нотки разочарования. Он уж было обрадовался, что выход найден и можно вздохнуть спокойно.
— Да, что делать?! Что нам делать?
Взгляды всех присутствующих снова обратились на Криона, который в этот момент сортировал по цвету и степени ядовитости пакетики с магическими порошками. Под тяжестью навалившихся на него взглядов техномаг вздрогнул. Он всегда был очень чувствителен к подобным вещам.
— Вы меня спрашиваете? — К Криону на миг вернулась его обычная рассеянность. — Есть у меня одна идея, осуществление которой может нам помочь. Это ничуть не хуже божественной помощи. Но даже если все получится, то на ее претворение в жизнь все равно нужно какое-то время... Соул, — Крион повернулся ко Второму Совета, — Патруль Города в состоянии поддерживать порядок в столице еще две недели?
— Если надо, то он очень сильно постарается, и порядок будет обеспечен, — с угрюмым видом сообщил Соул. — Правда, Ярок?
Тот кивнул в знак согласия.
— Но жертвы «Синей грезы» не могут ждать так долго!— воскликнул, всплеснув руками, худенький темноволосый китаец, занимающий пост Главного лекаря. — Их организм истощен. Господин Вистроу находится в серьезной опасности.
— Ерунда! — отмахнулся Крион. — Не пойму, в чем проблема. Или здесь недостаточно волшебников? Поместите его в закрытый временной континуум вроде этого, — он достал хрусталь с Керой, — и дело с концом.
— Но это же практически невозможно! — зашумели волшебники. — Формула этого заклинания была утеряна с тех пор, как сгорели все книги по этому столь редкому направлению магии.
— Вы имеете в виду пожар в Бельдерской королевской библиотеке? — Крион озадаченно приподнял бровь.
Получив утвердительный ответ, он удивленно покачал головой:
— И что, никто из вас не знает этой формулы и не умеет этого делать? Нет? Странно, но я же откуда-то знаю ее. Это совсем не сложно...
— Может, это заработала генетическая память? Память предков, например? — предположил Борхс Бурн, знаменитый коллекционер ядов и противоядий, намекая на заостренные уши Криона — знак магической наследственности. — Я когда-то где-то слышал, что подобное вполне возможно.
Остальные маги всем своим видом выражали открытое недоверие. Им не нравилось слово «генетика». Впрочем, все маги, хоть и мало кто признается в этом, по натуре консерваторы. Их профессия сама по себе не предполагает склонности к новшествам. У волшебников даже есть поговорка на этот счет: меньше новинок — больше вдохов. В смысле делай, как делали твои предшественники, ничего не меняй и проживешь скучную, зато длинную жизнь.
— Если у кого-то есть какие-то сомнения на этот счет, то вот она, формула! — Крион исписал с двух сторон маленький клочок бумаги и сунул его в руки ближайшему магу.
Тот принял бумагу с таким благоговением, словно это была древняя святыня его предков.
— Заучивайте наизусть — и за работу! — скомандовал Крион. — Нужно успеть помочь всем, кого угораздило выпить этот напиток. Начните с самых тяжелых, пока для них еще не стало слишком поздно. Какие выбрать камни под вместилища, я надеюсь, вы сами знаете.
Откровенно говоря, Криону иногда хотелось побыть большим начальником. Не всю же жизнь Квинту им командовать, тем более что на этот раз ему подчинялись беспрекословно.
— А что нужно сделать, чтобы извлечь их обратно? — Вопрос задал молодой, но на редкость рассудительный маг по имени Ивлин, ровесник Криона.
Ему пророчили большое будущее и блестящую карьеру. Может, он и не был столь гениален, как Крион Кайзер, но среди магов равных ему в упорстве и в усидчивости практически не было.
— Нужно прочитать формулу наоборот и начертить в процессе символ Чае — освобождения, — объяснил коллеге Главный техномаг Министерства. — А перед этим положить камень на что-нибудь твердое и отойти подальше. Если все сделано правильно, то перед высвобождением должен послышаться хлопок, словно из бутылки выскочила пробка.
Получив ответ на интересующий его вопрос, Ивлин с достоинством наклонил голову, благодаря, и отправился вместе со всеми магами в больницу помогать пострадавшим.
Когда лаборатория опустела и в ней остались только Крион, Советники и техничка, которая в недоумении чесала затылок, разглядывая многочисленные последствия взрыва и пожара, техномаг решил, что настало время заняться своими делами. То есть делами Агентства Поиска. А спасение Мира все равно от него никуда не денется.
— Теперь я вынужден уйти. Один, — сказал Крион и, решив напустить немного туману, таинственно добавил: — Мне необходима медитация на грани сознания, дабы стать вакуумным лучом света в предстоящем грозовом черном противостоянии, что ложится на гравитационные полюса.
Это была полная чушь, но на непрофессионалов она действовала безотказно. В итоге Соул понимающе покачал головой, а Ярок Гиншпиль со смесью дружелюбия и сострадания похлопал Криона по плечу.
На самом деле Криону всего лишь хотелось, чтобы его ненадолго оставили в покое. Он ничего не ел с самого утра, да и тот маленький завтрак, который они с Дарием наспех проглотили перед отлетом дракона, был так давно, что казался сказкой. Техномаг жаждал услышать от Квинта последние новости, раскидать вещи в своей комнате, прокатиться по лестничным перилам и стащить у Дария блинчик прямо со сковородки. Может, еще взорвать что-нибудь, но очень маленькое и без последствий... В общем, вернуться в обстановку привычного домашнего уюта и, сбросив бремя власти и ответственности, снова побыть самим собой. Для этого ему, естественно, было необходимо вернуться в Агентство.
Квинт с вздохом удовлетворения опустился в кресло. Перед ним сидели все сотрудники Агентства Поиска, включая Гарди, которая сотрудником не являлась, ей просто было интересно, и Дерблитца, который спрятался под столом — как ему это удалось сделать, осталось загадкой, потому что овчарка выросла до размеров теленка и теперь не существовало никакой возможности выставить ее из кабинета.
Вчера Дарий добрался-таки до кухни, газовую плиту уже починили, и теперь, воздав должное кулинарному таланту гнома, все сидели сытые и довольные. Недавние неприятности были забыты, словно их вовсе не существовало. На столе перед Квинтом лежали два хрусталя, в одном из которых был заключен Дорин, а в другом его жена Кера. Квинт взял камешек с Дорином и, прищурившись, принялся его разглядывать.
— Так, значит, вот он, какой... таинственный похититель льда, — сказал начальник Агентства. — Ледяной кристалл у него внутри, в желудке, и извлечь его на свет божий без убийства самого человека- дракона невозможно. Очень хорошо, что вы его отыскали, — обратился он к Дарию и Криону, — но что мне предъявить хранителю музея? Он-то надеется получить экспонат обратно в свои руки.
