Кавказ бежали 70 тысяч человек. Были уничтожены посевы, 100 тысяч голов крупного рогатого скота распределено среди грузинских переселенцев и разграблено войсками. Голод, холод, эпидемии тифа и холеры среди беженцев унесли жизни еще 15 тысяч человек. Это была национальная катастрофа. Драматические события революции разломили Осетию пополам – не смотря на то, что осетины, населяющие южную часть Осетии, выразили в переданном 23 мая 1920 года 'Меморандуме трудового народа', направленном в ЦК РКП(б) свою волю и желание быть единым народом в составе России. Северная часть осталась с Россией, южную взяло под свой контроль новообразовавшееся и самопровозглашенное грузинское государство. Юго-Осетинская автономная область была создана только после образования Закавказской СФСР в 1922 г.
Установление Советской власти в Грузии остановило геноцид, но, поскольку Грузия вошла в СССР, вопрос о государственных границах превратился в вопрос о границах административных и потерял остроту. Раздел Осетии на Северную и Южную стал формальным, но состоявшимся фактом.
Прошло много лет. Угли старого костра разворошила горбачёвская перестройка.
В 1989-92 годах грузинской стороной была предпринята попытка повторного геноцида, приведшая к гражданской войне в Южной Осетии. Южная Осетия и город Цхинвал были взяты в кольцо военной, экономической, информационной и транспортной блокады. Несколько месяцев город оставался без воды и света. Ввод трехтысячного экспедиционного корпуса сил МВД и Национальной Гвардии Грузии в Цхинвал усугубил конфликт. Они стали одной из воюющих сторон. Началось страшное. Убийства, насилие, погромы, жестокие избиения даже стариков и женщин. Грабежи и мародёрство приняли массовый характер. Бандиты грабили и жгли дома и целые сёла, угоняли скот, изгоняли жителей, захватывали заложников, в числе которых были и дети. Мелкие стычки происходили в основном в селах Цхинвальского а, начиная с марта, и Знаурского районов. В результате грузинской агрессии по состоянию на май 1991 года в Юго-Осетии погибло более 260 человек, сотни ранены, сожжено 58 сел, из них 28 разграблено и разрушено полностью. Сотнями исчисляются сожженные в городах дома, свыше 120 осетин попало в грузинские тюрьмы, обнаружены места тайных групповых захоронений… В отношении осетин начаты этнические чистки – как на территории Южной Осетии, так на территории Республики Грузия. Часть населения ушла, как и в 20-х годах, в Россию. Количество беженцев из Грузии и Южной Осетии, которые нашли приют в Северной Осетии и других районах России, достигло 80 тысяч. Но это было лишь начало…
Преследования осетин начались не только в Южной Осетии, но и в самой Грузии (на территории автономии проживало около 65 тысяч осетин, а за ее пределами на грузинской территории – около 160 тысяч). Людей вырезали семьями, откровенно выдавливали с насиженных мест: в осетинские деревни переставали подавать электричество, воду, подвозить хлеб, другие продукты и товары. В результате десятки тысяч осетин стали беженцами – они перебирались сначала в Цхинвал, потом дальше, через границу, в Северную Осетию. Одновременно около десяти тысяч грузин вынуждены были бежать из Южной Осетии в Грузию.
Надо ли говорить, что Союзное руководство всё это время молчало, предоставив конфликту возможность свободно развиваться? Многочисленные обращения к Президенту СССР, Правительству страны и к правоохранительным структурам с просьбами о защите населения Южной Осетии – остались без ответа. Союзное руководство продемонстрировало полное нежелание защитить проживавшее на национальных окраинах население от притеснений и от истребления, восстановить его конституционные права. В Грузии это привело к распространению конфликта на все осетинское и грузинское население. К гражданской войне.
В Юго-Осетии демонтировали автономные структуры, законодательно и фактически перекроили её границы. Аннексия Юго-Осетии в 1991 году вступила в завершающую фазу. Если бы не мужество и самоотверженность её населения, то, помимо сербов в первой мировой войне, в историю уже сейчас вошел бы еще один, изгнанный со своей земли, народ.
Конфликт, то затухая, то разгораясь, принял форму войны на истощение. Поражение Юго-Осетии, отрезанной от ресурсов, и от помощи со стороны России – дело времени. Даже присущая осетинам отвага и клятвы умереть на пороге своего дома, без вмешательства России, не спасут их от неизбежного поражения.
Глава 3. Цхинвали. Мужчины
Из женского плена Сан Саныча выручил «подвижный патруль».
Высокий, крепко сбитый капитан-десантник, представившись старшему по званию, проверил его документы и командировочное предписание и вызвался показать дорогу до полевого узла связи. Капитан как раз собирался отлучиться на обед в том же направлении.
В дороге офицеры разговорились. Сергей, так звали десантника, оказался земляком Сан Саныча. Выяснилось, что родом они из одного и того же далёкого от местных событий городка. Нашлись общие знакомые, памятные местечковые темы, и офицеры договорились встретиться вечером – отметить встречу. Кто знает, что значит для военного человека случайно встреченный земляк – не станет их осуждать.
Прямо с узла связи капитан, проявляя заботу о земляке, пообещал позвонить в гостиничку, выделенную местными властями под нужды введённых в регион военных, и договориться о месте.
– Со вчерашнего дня я в гостинице на ночь пост выставляю – бойца с автоматом. Вот он как раз твоему водиле в расположении батальона койко-место и освободит. Распоряжусь – его у нас и покормят, и скучать не дадут. Да и земляков у него среди молодых солдат – каждый второй! Машину тоже в батальоне оставишь, от греха подальше. А я утречком, после подъёма, на ней же к тебе пост снимать приеду… Не против? Ну и славно! С одной стороны – мне с утра в эти концы пёхом не переть, с другой – твой УАЗ возле гостиницы светить – только грузинский патруль провоцировать… Окраина – мало ли что…
Правильно поняв вопросительный взгляд майора, пояснил:
– Понимаешь, Саша, тут совместное патрулирование с грузинскими ментами введено… Якобы для прекращения произвола и для наведения порядка.
– Как это – 'патрулирование с ментами'? Это же они осетин резали?
– Ну… не это наша идея. У России появился президент, и первое чем занялся – развалом и без того затрещавшей по швам страны. Что касается допуска в город бесчинствовавших тут грузинских милиционеров – то именно так теперь в Москве 'примирение' понимают. Что-то они Гамсахурдиа пообещали, что-то – он им. Думаю, о развале страны договорились. Для них это самая интересная общая тема. А мы теперь отдуваемся – приказ… Представь картину: по двум сторонам улицы идут два патруля – наш и грузинский. И не за порядком смотрят, а за друг дружкой – кто первым палить начнёт... 'Напарнички', мать их...
– Ну и как?
– Куда им – ссыкливые они... Они больше по ночам стреляют. В спины. Правда, недавно и днём казус случился. Мимо такого совместного патруля грузовик с прогоревшим глушаком проезжал. Стрельнул – они и попадали. Грузиняки, ясное дело, сразу же наших поливать начали... Хорошо хоть с них стрелки, как из моей жопы гаубица!
Машину резко встряхнуло на выбоине. Офицеры, чертыхнувшись, схватились за поручни и рассмеялись. Переждав реакцию майора, капитан продолжил:
– Естественно, если такому 'совместному' патрулю удается разбежаться – обе стороны только рады. Наши – забуриваются куда позагорать или в гости (осетины просто помешаны на гостеприимстве). Грузины же ходят, изображают паспортный контроль, а на деле – к осетинским домам присматриваются… Они здесь по вахтовой системе, и, чтобы не с пустыми руками возвращаться, выбирают дом позажиточнее, потом являются целой ватагой на 'Урале' или ' КАМАЗе', выводят семью во двор, ставят на колени перед арыком, ножом по горлу... И ровными рядочками... Мал, мала, меньше... Не щадят ни мамок, ни папок, ни детей, ни дедов седых... А как расправятся с хозяевами, начинают 'трофеи' грузить: мебеля, хрусталя и ковры... Набивают полный кузов, с боков огораживают это дело выдранными с мясом оконными рамами, и перехватывают верёвочкой... Бывает, и стальные ворота прихватывают... Осетины уже не раз заявляли, что в пришлых бандитах тех же самых грузинских ментов узнают, что заходили к ним 'в порядке паспортного контроля'… Только переодетых на тот момент в цивильное. Сейчас, правда, как десантуру ввели, в самом
