Он указал на свою черную машину.
— Нет! — ответил Скрибин.
— С вами желает побеседовать один человек. Это очень важно! Пожалуйста сюда! — проговорил Вега более настойчиво, но все еще вежливо.
— Я не сойду с места! Сейчас кто-нибудь подъедет, и вам не поздоровится!
Между тем Брауну удалось втолкнуть девушку в машину.
— Не вынуждайте меня прибегнуть к насилию! — сказал Вега.
— Вы низкий человек, бандит! — с презрением бросил ему в лицо Скрибин.
Вега посмотрел на Брауна. Тот понимающе кивнул и подошел к инженеру. Оба они стали оттеснять его к машине, в которой уже сидела Анна, и как Скрибин ни сопротивлялся, его затолкнули на заднее сиденье, к Анне, и заперли дверцу. Девушка плакала, закрыв лицо руками. Вега нажал кнопку на щитке управления, и металлические шторки закрыли окна машины.
Затем вместе с Брауном Вега быстро направился к машине Скрибина. Они вытащили из багажника связанного шофера. Николаев еще дышал. Браун с мучительным чувством смотрел на этого человека, который не сделал ему ничего плохого. Он сказал тихо, без всякой надежды:
— Пощадите его, Вега! Ведь он ни в чем не виноват!
Вега нахмурился.
— Не болтайте вздора! — ответил он. — Мы должны убрать его как свидетеля. Шофера посадим в машину!
Они разрезали шнур, стягивавший руки и ноги Николаева, и посадили его на переднее сиденье. Вега распахнул все четыре дверцы автомобиля, сел за руль, включил мотор и дал полный газ. Машина развернулась, и в следующую секунду, после того как Вега выпрыгнул из нее, ударилась в придорожный столбик, перевернулась и рухнула под обрыв. Разбитая, смятая, она медленно погрузилась в воду.
Браун и Вега сели в вездеход. Из открывшихся в его обшивке щелей медленно выдвинулись четыре стальных пропеллера. Они вращались все сильнее, и вот, наконец, машина дрогнула, отделилась от асфальта и полетела в сторону моря.
— Но это... это нападение! Это похищение! — не могла успокоиться Анна. Она вся дрожала. Темнота действовала на нее угнетающе.
Она нажимала на ручку дверцы, однако та не поддавалась, окна по-прежнему были зашторены. Но вот вспыхнула маленькая электрическая лампочка и осветила голубой потолок.
— Не бойся, Ани, — сказал Скрибин, погладив девушку по волосам. Но голос его на сей раз прозвучал уже не так уверенно и твердо. Анна почувствовала это и всхлипнула: — Папа! Что нам делать?
Голова ее опустилась на его плечо.
— Ну, ну, дочка, не впадай в панику! Может быть, о нашем исчезновении уже знают. Александр Павлович первым поднимет тревогу — ведь у нас с ним была назначена встреча на восемь часов. И Николаев тоже.
— Но мы же не знаем, что с ним случилось!
Скрибин потер лоб.
— Да. Эти типы, вероятно, напали на него, может быть, ранили, связали. Но наши его найдут!
Однако Скрибин совсем не был уверен в этом и нахмурился, сознавая, что во всем случившемся виноват он сам.
Нынче утром он ни разу не взглянул на шофера, рассердившись на него за опоздание. Теперь он припомнил, что шофер прятал от него лицо и за все время не проронил ни слова. Но как он, Скрибин, не обратил на это внимание?
Сначала опоздание, потом это странное поведение шофера и очки, которые Николаев имел обыкновение надевать только в дальнюю дорогу, — все это должно было насторожить его...
— А портфель? — спросила Анна. — Они, наверное, за ним охотятся.
— Едва ли. Они не найдут в нем ничего интересного. Кое-какие чертежи... незначительные и неполные. Им нужен я. Это ясно.
— Но зачем?
Скрибин пожал плечами.
— И надо же случиться, что именно сегодня ты решила поехать в обсерваторию со мной! — сокрушенно сказал он.
— Нет, не сожалей об этом! — прервала его Анна. — Так даже лучше. Вот и хорошо, что я с тобой, что мы вместе.
Над головой что-то засвистело, затем раздалось гуденье. Дочь и отец почувствовали, что мощная сила поднимает автомобиль.
— Взлетаем! — воскликнул Скрибин. — Недаром у этой машины такой странный вид. Это вездеход, и я не удивлюсь, если мы опустимся на воду и поплывем!
— Куда же они везут нас?
— Узнаем, все узнаем, моя девочка и будем действовать сообразно с обстоятельствами. — Скрибин нежно взял девушку за подбородок и добавил: — Ты, Анна, не унывай! Прошу тебя, ты моя дочь и должна уметь владеть собою.
Скрибин произнес эти слова, не вкладывая в них особого смысла, но Анна почувствовала в них упрек. Она была дочерью ученого-проектировщика и строителя Жемчужной звезды, искусственной планеты, в металлическом корпусе которой в нескольких тысячах километров от Земли жили и работали астрономы, метеорологи, геофизики, географы, инженеры, техники.
Год назад коллектив инженеров, архитекторов, конструкторов, астронавтов, возглавляемый инженером Иваном Скрибиным, закончил работу над проектом космического города, который будет создан в пространстве между Землей и Луной. Этот проект превосходил смелостью замысла самые невероятные сочинения фантастов. Планета-город должна была вращаться вокруг Земли. Мощные грузовые ракетопланы уже доставляли в космос отдельные части будущей планеты. Это будет настоящий город в космосе под огромным куполом из стекла и пластмассы. Прослойки купола будут заполнены озоном и другими газами, которые обладают свойством пропускать солнечный свет, но задерживать вредные лучи. Искусственная атмосфера ничем не будет отличаться от земной. А через два-три года под куполом начнет жить своей нормальной жизнью космический город — город в безвоздушном пространстве, город со всеми удобствами, садами и бульварами, животными и людьми.
Гигантское сооружение — комплекс, состоящий из многочисленных сферических, цилиндрических и кубических корпусов, соединенных огромными трубами — улицами. Царство стали, алюминия и пластмассы. Планета будет вращаться вокруг собственной оси и таким образом получит силу тяжести...
Да, у Анны было основание гордиться своим отцом.
И она, его дочь, не должна проявлять малодушия.
— Они не убьют нас, папа? — спросила со страхом Анна.
— Думаю, что нет. Они могли бы сделать это сразу. Им нужна моя жизнь, а не смерть! Как плохо, что и ты попала в расставленную для меня западню. Именно это угнетает меня больше всего.
— Нет! — с негодованием прервала его Анна и повторила: — Хорошо, что мы вместе!
Анна помнила себя еще маленькой девочкой, с огромными глазами, в которых, казалось, застыл вопрос, и большим бантом в волосах. Она тогда вместе с родителями жила в Софии. Мать Анны, болгарка, работала инженером-химиком на одном заводе.
Вечерами маленькая Ани выбегала на двор, протягивала ручонки к небу и кричала своим тоненьким голоском:
— Эй, звездочка! Упади мне в руки!
Но в подставленные ладошки падали только маленькие груши, когда отец начинал трясти дерево. А до звезд было не дотянуться. Вот если бы отыскать палку подлиннее...
Но почему отец не хочет сбить для нее хотя бы одну звездочку — какие они красивые, сверкающие.
— Я хочу вон ту, большую звезду! — настаивала девочка. — Мама, достань мне ее! Я буду катать ее
