Подошли Грев с Рахом. Герб опустил тело Старха на землю. Четыре рыцаря стояли над трупами пяти товарищей и молчали. Говорить было незачем — перед каждым встала картина произошедшего. Для любого болотника восстановить ход событий, основываясь на консистенции крови, свернувшейся на латах, положении тел, характере повреждений и прочем, было делом почти мгновенным.
Не четверо погибло в этой схватке, отгремевшей более трех часов назад, а трое. Дальний патруль, чей маршрут следования пересекался здесь с маршрутом патруля Герба, наткнулся на Хозяина Тумана — это случилось еще утром. В битве с Хозяином и его сворой погибло три рыцаря, тело одного из которых уцелевшие болотники взяли с собой. Двоих оставили — видно, забирать было особо нечего… Третий — Гал, молодой рыцарь, обучавшийся в одно время с Каем, — оказался ранен настолько тяжело, что не мог самостоятельно передвигаться. Пережив по пути к Гнилой Топи схватку с Гадким Дикобразом (об этом говорила рана одного из рыцарей, перевязанная тряпкой, от которой еще густо несло целебной мазью, нейтрализующей яд Дикобраза), трое болотников вступили в бой со стаей Зубастых Богомолов.
Эти твари и впрямь напоминали насекомых, благодаря которым получили свои имена, — с той только разницей, что размером превосходили откормленного быка и обладали страшными клешнями, способными раздробить здоровенный валун. Нападая, они выпускали клубы черного дыма, лишь раз вдохнув который человек слеп и умирал в жутких судорогах. Тяжелый этот дым не рассеивался ветром, прогнать его можно было только магией. По степени опасности Богомолы уступали лишь Хозяину Тумана. И конечно, легендарному Черному Косарю… Обычно Зубастые Богомолы появлялись из-за Порога поодиночке, но нередко объединялись в небольшие стаи, по три-четыре особи. На такую стаю и вышли рыцари: двое израненных, обессиленных предыдущей битвой и один едва живой…
Кай в последний раз скользнул взглядом по изрытой земле и посмотрел на две неподвижные туши.
— Их должно быть четыре! — сказал он, чутко оглядываясь по сторонам. — Две твари ушли!
Герб качнул головой.
— Ушла только одна. И ушла недалеко. Тварь изранена. Она оставалась неподвижной долгое время и начала двигаться совсем недавно.
Кай удивленно глянул на старика, но смолчал.
— Оружие, — коротко приказал Герб. — Pax и Грев. Рыцари собрали оружие павших болотников, включая и мечи тех, кто погиб в схватке с Хозяином Тумана: два клинка в ножнах, связанные между собой бечевкой, лежали рядом с откушенной по локоть, окровавленной рукой одного из рыцарей.
Выстроившись
Кай шагал следом за Гербом. Только когда труп твари скрылся позади них в тумане, он понял, почему старик приказал спешить. Казалось бы, Зубастый Богомол, уже изрядно потрепанный в схватке, не представлял особой опасности для ближнего патруля, на который неминуемо выйдет — если уже не вышел. Зачем тогда тратить силы на то, чтобы его догнать?
Вовсе не за Богомолом вел старик свой отряд — догадался Кай. Полностью уничтоженный дальний патруль оставил незакрытым окно шириною на весь остаток пути, который не успел пройти. И через это окно к Крепости хлынули твари. Кто знает, сколько их сейчас бродит по территории Гнилых Топей, сколько скрывается в тумане, выжидая? А Грев ранен, да и остальные болотники обессилены схватками и долгим переходом почти без отдыха. У Кая не осталось ни одного заклинания, и сила амулетов давно истощена… Герб попросту уводил людей от опасности, пытаясь добраться хотя бы до мест, охраняемых одним из ближних патрулей.
Недалеко впереди вспух угрюмый стон: «У-ум… у-ум…», в котором легко было узнать голос Дохлого Шатуна, и почти сразу же пахнуло характерной для этой твари трупной вонью. Где-то слева, может быть шагах в двухстах, раскатился звонкий щелкающий посвист Рогатого Змея — знак того, что Змей заметил добычу и готов напасть.
— Не останавливаться! — негромко прикрикнул Герб. И после этих слов в сердце Кая толкнулся страх. Страх вовсе не за свою жизнь. Ведь они — бегут! Спасаются бегством от тех, кого обязаны уничтожать. Если уж рыцари Ордена Болотной Крепости бегут, что же тогда крепкого остается в этом мире?
Герб ускорил шаг. Подняв шит, он отвел назад руку, сжимающую меч. Кай рванул было за ним, но, не оборачиваясь, старик выкрикнул:
— Не встревать! Круговая оборона!
Из тумана выступила громадная фигура, поводящая перед собой чудовищными клешнями. Герб кинулся на нее. Скользнув под одной из клешней, ударом щита вскользь он отбил вторую и с размаху всадил меч в сочленение, соединяющее вооруженную клешней конечность с телом. И тут же отскочил.
Богомол зашипел. Тряся башкой, он отступал, и левая клешня его безжизненно свисала вдоль тела, и движения были замедленны. Кай успел еще заметить, как Герб снова кинулся в атаку, — и тут начался весь этот кошмар.
Дохлый Шатун и Рогатый Змей напали одновременно с разных сторон. Кай принял Шатуна, Рах и Грев выступили против Змея, как против врага более опасного.
Тухлая вонь окутала Кая, когда из туманных клубов на него вышла, медленно переставляя толстые лапы, тварь, похожая на огромного голого медведя. Лоснящаяся зловонным жиром кожа свисала хлюпающими складками, мощные челюсти были сомкнуты, а глазки поблескивали тусклым желтым светом. Кай тут же отвел глаза — ни за что нельзя было встречаться взглядом с Шатуном. Мастера Укрывища говорили, что тварь способна заставить мозг человека закипеть и взорваться.
Тварь выглядела крайне медлительной, но впечатление было обманчивым. От вони Дохлого Шатуна замутило, но Кай знал, что это не просто тошнота. Через несколько вдохов ядовитые пары проникнут в кровь, и суставы застынут, лишив тело возможности двигаться. Кай не стал задерживать дыхание. Вонь твари имела магическое происхождение, и только магией можно было ее рассеять, но нужного заклинания сейчас не было в памяти парня, заклинания, которые он приготовил в Крепости, давно уже израсходованы. Единственный выход был — покончить с Шатуном как можно скорее. А для этого надо было решиться… И он решился.
Кай кинулся вперед, занеся меч для удара. Шатун отпрянул, присев на задние лапы. Сделав ложный выпад, парень швырнул в тварь щит и меч. Со стороны казалось, что оба броска прошли одновременно, но на самом деле щит полетел в Дохлого Шатуна на крохотную долю мгновения раньше. Тварь отреагировала на щит, втянув башку в плечи, но от меча уйти не успела. Клинок рассек жирные складки, глубоко погрузившись в тело. Шатун зарычал, напрягся, словно для рывка, но, вдруг обмякнув, обрушился на землю. Кай скакнул к нему, подобрал щит, выхватил меч и откатился в сторону — туда, где Рах и Грев добивали Рогатого Змея. Только после этого Кай смог позволить себе облегченно вздохнуть — получилось!
Грев, прикрывая Раха, отбивал мечом судорожные броски длинного и гибкого змеиного тела, покрытого неисчислимым множеством острейших рогов разных размеров и конфигураций, а Рах, укрывшись за спиной товарища, торопливо договаривал Секущее Слово Оома — и пальцы болотника точно росли, наливаясь ярким желтым светом. Забрало со шлема Грева было срезано ударом одного из рогов, лицо заливала кровь. Рука, которой он удерживал щит, заметно подрагивала, когда удар приходился на щит, кровь густо брызгала из-под щита. Последнюю строфу заклинания Рах прокричал. Грев, услышав, отскочил назад, и Рах нырнул вперед, вытянув руки. Длинные и кривые желтые светящиеся когти, выросшие на пальцах болотника, за один взмах рассекли тварь на множество кусков — точно головку сыра.
Отчаянно завизжав, опрокинулся Зубастый Богомол. На мгновение место схватки окутала ватная тишина. Потом затрещали вокруг синие всполохи, и над головами болотников заметались стаи Мороков. Голова Кая закружилась, но не очень сильно: видно, в его Белом Обереге осталось еще немного энергии.
Усы и борода старика были выпачканы кровью: алой, человеческой — своей — и пурпурно-черной
