или справа, — думал, пока в эту скалу не врезался. Шнека дала течь. Гребцы и воины в воду попрыгали. До берега-то все благополучно доплыли, да только их там ждали уже… родичи Тиллета Толстобрюхого. Ну а дальше понятно… Воинов на прибрежных камнях порубали, гребцов из воды баграми выловили, как белуг, — и в цепи. А Ханас с Тиллетом сошелся в поединке. И Толстобрюхий ему разумную его головушку топором-то надвое раскроил. Вот так-то бывает, брат Кай…
— Я тут вот о чем подумала, сэр Кай, — медленно заговорила принцесса Лития. — Мы знаем, что такое Тварь. Правильно?
— Твари — нелюди, несущие вред людям, — сформулировал болотник. — Верно, ваше высочество. Я внимательно слушаю вас.
— Мы знаем, что такое Тварь, — закончила Лития, — но знаем ли мы, что такое человек?
— Ну вы даете! — расхохотался Оттар. — Договорились! Что такое человек?! Да это же и ребенку несмышленому понятно!
— Если для вас это так просто, сэр Оттар, — сказала принцесса, все еще сидящая на руках у северянина, — тогда потрудитесь дать ответ.
Северный рыцарь хмыкнул.
— Человек, — бодро начал он, — это… — Тут верзила осекся, нахмурился и зашлепал губами: — Это… Который… Ну…
Лития звонко рассмеялась. Через силу улыбнулся и Кай.
— Да что вы сбиваете-то! — осердился Оттар. — То есть, ваше высочество, я не про вас, я про брата Кая. Человек — это… А то вы не знаете, что такое человек? Башка, два уха, ноги-руки, пузо… и другое всякое — вот вам и человек.
— Ты не человека описываешь, — заметил болотник, — а разделанную тушу в лавке мясника.
— Как это?.. Какую тушу?! Ну то есть… Руки-ноги и все остальное… Живой, говорить может, — добросовестно принялся перечислять Оттар, — ходить, прыгать…
— Несколько лет назад, — сказала принцесса, — в королевском дворце я наблюдала, как маги Сферы Жизни забавлялись тем, что из глины создавали големов. Големы имели вид человека и разговаривали, как люди, а некоторые даже умели смеяться и плакать.
Северянин непонимающе наморщился.
— Думать! — выкрикнул он мысль, неожиданно пришедшую в голову. — Человек умеет думать! А голем — нет! И еще: человек может это… ну… простите, ваше высочество, но я все-таки скажу… Человек может родить другого человека. Не всякий, конечно, человек, а баба, но и мужчина тоже в этом деле не последнюю роль играет.
— Мастерски сработанный голем, в которого вложены необходимые заклинания, способен создать другого голема, — парировала Лития.
— А думать големы все же не могут! — восторжествовал Оттар.
— Огры и гномы вполне способны размышлять, — сказал Кай, — они разумны, но они — не люди.
— Тьфу ты!.. — окончательно запутался верзила-северянин. — Я, честно говоря, всегда считал, что история про Ханаса Краснорукого всего лишь байка и его шнека налетела на скалу по вине задремавшего рулевого. Но сейчас вижу, что это — чистая правда. На самом простом можно так заморочиться, что…
Позади путников послышался какой-то шум. Рыцари остановились. Оттар, подчинившись требованию принцессы, осторожно поставил ее на землю. Путников нагоняла большая громоздкая карета, похожая на гигантский сундук, поставленный на колеса. Карету влекли два здоровенных битюга. Возница, подпрыгивавший на козлах, — пузатый детина в рваной рубахе, только немного уступавший комплекцией своим битюгам, — отчаянно засвистел и взмахнул кнутом, требуя уступить дорогу.
— Ах ты… — немедленно разгневался Оттар, но все же вынужден был отскочить в сторону, чтобы не погибнуть под конскими копытами. Литию болотник увлек на обочину парой мгновений раньше.
Карета пролетела мимо путников, обдав пылью. Двое мужчин на подножках экипажа, вооруженные короткими мечами, болтающимися на поясах, довольно расхохотались.
— Эй, чумазые! — крикнул один. — Глотните-ка пылюки!
Оттар, зарычав, вытащил из-за спины топор и бросился вслед карете. Впрочем, пробежав несколько шагов, остановился и вернулся обратно — состязаться с каретой в скорости не имело смысла.
— Клянусь Громобоем! — свирепо проговорил северный рыцарь. — Я с этими невежами еще посчитаюсь! Они у меня собственными зубами плеваться будут! Уши из носа выковыривать! Печенкой своей гадить!.. — тут он замолчал, очевидно вспомнив, что рядом с ним находится королевская дочь.
Но Лития не обратила внимания на его брань.
— Великие боги! — простонала принцесса, разглядывая свою одежду. — Неужели я так грязна и отрепана, что меня можно принять за нищенку?!
— Это не так плохо, ваше высочество, — высказался болотник. — Нищие меньше привлекают внимания. Люди, как правило, стараются их не замечать.
Ничего не ответив на это, принцесса плотнее завернулась в плащ, спрятав спутанные волосы под капюшоном.
Около часа шли молча. Принцесса на ходу то и дело отряхивала свой плащ. Оттар, снова укрепивший топор за спиной, ворчал что-то злобное. А болотник размеренно шагал и глядел прямо перед собой, точно ничего вокруг не замечая. И губы его шевелились, будто он беззвучно все еще спорил с кем-то…
Когда на дороге показалась та самая карета, но уже неподвижно стоявшая на краю дороги, опасно наклонившись, северный рыцарь сэр Оттар возблагодарил Андара Громобоя за посланную ему удачу и потащил из-за спины топор.
— Остановись, — велел ему Кай.
— Они ж нас с пылюкой смешали! — захрипел, притоптывая ногами от нетерпения, Оттар. — Они ее высочество оскорбили! Да за такое им — смерть неминучая полагается, это тебе любой скажет.
— Сэр Оттар, я прошу вас успокоиться и убрать оружие, — проговорила из-под низко надвинутого капюшона принцесса. — Такова уж чернь: чтобы почувствовать себя лучше, им необходимо найти кого-то ниже себя.
— Да как же!..
— Остановись, брат Оттар, — веско проговорил Кай. — Нет нужды убивать людей, если они не угрожают тебе смертью.
— Да я могу и не до смерти! — все еще надеялся Оттар. — Только кости им переломаю и все! Ваше высочество, я же за честь вашу вступился, как мой рыцарский долг велит.
— Долг… — повторил болотник, и голос его изменился. — Долг следует выполнять.
— Так и я про то же! — возликовал северянин.
Очень несладко пришлось бы недавним обидчикам, растерянно бродившим сейчас у кареты, если бы не принцесса.
— Я запрещаю вам, сэр Оттар, вступать в бой с этими мужиками, — твердо проговорила Лития. — Я достаточно насмотрелась на драки и кровопролития… в Дарбионском королевском дворце.
Оттар прорычал что-то, как голодный пес, из-под носа которого более ловкий зверь уволок кусок мяса, и замолчал.
Здоровенный возница и двое мужчин с мечами на поясах сгрудились над лежащим в дорожной пыли колесом, обод которого был безнадежно разбит. Рядом с ними появился еще один человек — толстяк в фиолетовом камзоле дорогой ткани выкатился из кареты. Возбужденно потряхивая пятью подбородками, толстяк размахивал коротенькими ручками и орал на возницу и мечников — должно быть, его охранников — так громко и непристойно, что принцесса за сотню шагов начала брезгливо морщиться.
— Ну ладно, — примирительно заговорил Оттар. — Если уж этим гадам и бока пощупать нельзя, разрешите тогда, ваше высочество, помочь им карету починить.
— Что с вами, сэр Оттар? — удивилась Лития. — Вот уж не думала, что воины Утурку, Королевства Ледяных Островов склонны прощать тех, кто нанес им оскорбление…
— Да не… — отмахнулся, пряча ухмылку, северный рыцарь. — Я, ваше высочество, не поэтому. Я к тому, что неплохо было бы пару монет заработать. Чтобы было чем в трактире расплатиться. Раз уж выгляжу я как нищий, то чего уж работой на мужиков гнушаться…
