Время твари. Том 1

спросил северянин у Кая, когда трактирщик убрался на кухню. — Увидишь: нам ее еще ждать и ждать. А ужин тем временем совсем остынет. Не знаешь ты женщин, брат Кай…

— Комната ее высочества прямо над нашими головами, — сказал болотник. — Я не просто так выбрал именно этот стол, а чтобы можно было следить за происходящим в комнате. Скажи мне, брат Оттар, какая обувь у принцессы?

Северянину пришлось напрячься, чтобы ответить на этот вопрос.

— Туфли из мягкой кожи… — неуверенно он. — Да — туфли! Она морщилась от боли, когда наступала на корень в лесу или на камень на степной дороге. Это я помню.

— Два десятка ударов сердца тому назад принцесса переодела обувь. Теперь на ней не туфли, а крепкие сапоги.

Оттар скривился от напряжения, пытаясь услышать над головой стук каблуков.

— Человек надевает обувь в последнюю очередь, — продолжал Кай. — Когда уже полностью одет. Значит, нам следует ждать ее высочество с минуты на минуту.

Оттар рассмеялся:

— А вот тут твоя наука слушать не сработала! И все потому, что, как я уже говорил, женщин ты не знаешь! Да она может сотню пар обуви перемерить, прежде чем выбрать подходящие…

— У Гуга-портного я не заметил сотни пар обуви, когда он поднимался по лестнице. Его подмастерье нес довольно большой тюк с одеждой, это правда, но там вряд ли помещалось больше двух пар обуви.

— Пф-ф! — фыркнул северянин. — Да этот подмастерье десять раз бегал из трактира и в трактир с тряпками и баулами! Он мог…

Оттар не договорил, вдруг обернувшись к лестнице и разинув рот. Даже у болотника дрогнули губы, когда он обратил взор на принцессу Литию, спускавшуюся по ступеням в трапезную. Такой рыцари свою принцессу еще не видели. Такой принцессу, должно быть, не видел никто.

Лития была одета в короткую кожаную куртку, кожаные же штаны, туго обтягивающие бедра, и высокие сапоги. Тонкий стан охватывал широкий пояс, на котором висела довольно большая, но весьма удобная сумка с одной стороны и пустые ножны — с другой. Отмытые и расчесанные волосы сияли прежним золотом. Принцесса скрутила их шнурком на затылке.

— Великий Громобой… — прошептал Оттар. — Да она еще красивее, чем прежде!..

— Это верно, — так же шепотом согласился Кай.

Принцесса, не обращая внимания на восхищенные взгляды толстопузых горожан, присела за стол рыцарей, на скамью рядом с болотником.

— Ваше высочество, вы… вы… — начал Оттар, но так и не смог подобрать слов.

— Обворожительны, — подсказал болотник.

— Благодарю вас, сэр Кай, — улыбнулась Лития. — И вас благодарю, сэр Оттар, — спохватилась она.

— Отличный костюм для путешествия! — откликнулся тот. — Еще бы вот… пустые ножны заполнить — было бы просто великолепно! Какой путешественник без оружия? Кстати, один из моих мечей отлично подошел бы к этим ножнам.

— Чтобы носить при себе оружие, нужно уметь с ним обращаться, — заметил болотник.

— Так за чем же дело стало? — Оттару показалось, что, произнеся это, Лития подвинулась чуть ближе к Каю. — Научите меня, сэр Кай.

— Если таково ваше желание…

— О-о-о! — протянул северянин. — Одумайтесь, ваше высочество! Ведь брат Кай вас щадить не будет. Он вас колошматить будет с утра до вечера — и на привалах отдыха не давать!

— Ничего не дается без труда, — парировала принцесса.

Оттар вздохнул, вынул из-за пояса один из коротких мечей и положил его на стол перед Литией.

За дверью, в комнате без окон ровно дышала во сне золотоволосая принцесса. Рыцарь Болотной Крепости Порога сэр Кай сидел у ее двери. Сомнения, терзавшие рыцаря все время после расправы над чернолицыми, не оставляли его.

Кого он убил? Людей или Тварей? Преступил ли он клятву, обязующую его защищать людей, или выполнил свой Долг? Кто он теперь: все еще рыцарь Братства Порога или клятвопреступник?

Столько вопросов и ни одного ответа.

Как не хватало Каю сейчас его учителей из Болотной Крепости! Он часто вспоминал братьев- болотников, а чаще других — старика Герба и юного Трури. Трури погиб еще в то время, когда Кая не посвятили в рыцари, когда он еще обучался в Укрывищах при Крепости. Погиб, ринувшись в битву, исход которой он отлично представлял. Погиб, защищая людей, прикрывая их от одной из самых опасных Болотных Тварей — Хозяина Тумана, не предполагая победить и не думая выжить. Стремясь продержаться как можно дольше, прежде чем подоспеет подкрепление. Просто выполняя свой Долг. Сейчас Кай совершенно искренне завидовал Трури. А Герб… Жив ли теперь старый рыцарь? Или сложил свою голову где-нибудь вблизи Порога — в Лесу Тысячи Клинков, в Гнилой Топи, в Змеиных Порослях или у Черных Протоков? Герб, окажись он сейчас рядом, конечно, помог бы. У него-то точно нашелся бы ответ на мучающие Кая вопросы.

Но Герба рядом не было. Рядом с Каем, на единственной в комнате кровати, укрывшись покрывалом из козьей шкуры, сопел Оттар, рыцарь Северной Крепости Порога. Он спал, но Кай знал: достаточно малейшего шороха — и северянин проснется, схватит топор, лежащий у кровати…

Болотник неслышно усмехнулся в темноте. «Не проснется и не схватит», — подумал он. И, без звука поднявшись на ноги, сделал то, что решил сделать еще по дороге в Лиан. Кай скользнул к кровати, завел указательный палец Оттару под подбородок с левой стороны и, мгновенно нащупав нужную ему точку, сильно нажал.

Громадное тело северного рыцаря вздрогнуло от короткой судороги… и тут же расслабилось. Оттар задышал глубоко и шумно.

Кай вернулся на свое место и, снова глубоко задумавшись, стиснул подбородок в кулаке.

Тварь — нелюдь, несущий гибель людям. Это болотник крепко уяснил давно. Люди могут становиться Тварями — тоже факт, который нельзя оспорить. Но где та тонкая грань, позволяющая различить в человеке Тварь? Выходит, человек, убивающий другого человека, — тоже Тварь? Но люди постоянно убивают друг друга. По самым разным причинам. Из страсти к наживе, из страсти к власти… из любви или ненависти… из-за множества других страстей… Люди одержимы страстями — в этом их суть. Обуреваемые страстями, они ведут свои игры, вмешиваться в которые рыцарям-болотникам нельзя.

Внизу, в трапезной скрипнула входная дверь. Явно не загулявший горожанин, жаждущий подкрепиться перед сном стаканчиком чего-нибудь горячительного, вошел в трактир. И не кто-то из прислуживающих на кухне вернулся с прогулки к уборной во дворе. Этот ночной гость старался не создавать лишнего шума. Кай прислушался и услышал, что вошедший был среднего роста и среднего возраста, худощав, носил сапоги на подошве из толстой мягкой кожи, привычки к тяжкому физическому труду не имел и передвигался на лошади гораздо чаще, нежели пешком. Да и крался он довольно умело, а в голенищах его сапог прятались два длинных ножа…

Другой человек появился в трапезной, но он вошел не со двора. Он выскользнул из комнаты, которая располагалась за стеной трапезной, рядом с кухней. Кай без труда услышал, что этот второй — долговязый хозяин трактира. Какое-то время двое шептались — очень тихо и осторожно. Затем дверь скрипнула еще дважды.

«Среди людей есть те, кто убивает себе подобных по воле долга, — продолжал размышлять болотник, поднимаясь на ноги, — это воины, выполняющие приказы командиров. Случается, что воины нападают и на мирных жителей, режут и насилуют женщин, убивают малых детей… Но даже самые жестокие из них способны пощадить раненого врага или отдать последний кусок хлеба голодному ребенку из вражеской деревни. Разбойники и наемники, убивающие ради денег, — они избрали для себя такой путь из- за отвращения к честному труду, но и они живут, руководствуясь чувствами, среди которых нередко присутствуют жалость и любовь. Тварь же не знает пощады и убивает не по причине ненависти…»

За открытым окном комнаты послышались крадущиеся шаги и приглушенные голоса. Не подходя к