предрассветной мгле.
— Уберите этого человека с моих глаз, — приказал он. — Выкиньте его за борт.
Пират молил о пощаде, но двое телохранителей адмирала подхватили его, приподняли над палубой и, двумя быстрыми шагами преодолев расстояние до поручней, перекинули через борт. Послышался всплеск, и крики несчастного стихли. Через несколько секунд он уже исчез среди волн.
Гиско улыбнулся. Сегодня боги благосклонны к нему. Вчера одна из галер арьергарда захватила пиратскую бирему, державшую курс на север через пролив. Большую часть команды тут же предали смерти: карфагеняне ненавидели пиратов не меньше, чем другие народы моря, — но главарей доставили на флагманский корабль, чтобы под пытками выведать об активности римлян на море. Первоначальный план Гиско предполагал энергичные поиски центра снабжения римлян после того, как флот прибудет в Панорм, но удача улыбнулась адмиралу, и пираты сообщили сведения, необходимые для борьбы с врагом.
— Капитан Маго, — приказал Гиско, — подайте сигнал флоту: первые четыре эскадры остаются здесь с «Мелкартом», а остальные шесть продолжают идти в Панорм на максимальной скорости. Командиры эскадр вызываются на флагман.
— Слушаюсь, адмирал, — ответил Маго и направился на корму, чтобы передать распоряжения Гиско шедшим в кильватере флагмана судам.
Через несколько минут от флота отделились четыре эскадры по пять галер: каждая состояла из квинквиремы и четырех трирем. «Мелкарт» также нарушил строй.
Пятнадцать минут спустя на борт флагмана поднялись четыре командира эскадр. Гиско ждал их на баке.
— Римляне используют порт Бролиума как базу для снабжения. Это здесь… — указал Гиско на далекий берег. — Два румба к западу от мыса. Мы займем позицию в двух лигах к северу, чтобы отрезать их от материка. Развернетесь носом к материку. Никаких парусов. Я хочу, чтобы силуэт ваших судов был как можно меньше. На таком расстоянии от берега грузовые суда — даже если они вас заметят — не смогут вернуться в порт. Квинквиремы займут места на флангах. Я в центре. Вы преследуете их и гоните ко мне. Зажмем их между нами.
— Так точно, адмирал.
Четверо капитанов отсалютовали и повернулись, собираясь покинуть бак.
— И еще одно, капитаны, — добавил Гиско, задерживая их. — Пленных не брать. Все суда должны быть потоплены. Без исключения. Понятно?
— Так точно, адмирал, — повторили командиры эскадр и удалились.
Друз Аквиллий Мелус, капитан транспортного судна «Онус», нервничал. В порту Бролиума распространились слухи, что трирема, которая вчера на полном ходу ворвалась в бухту, повстречала целый флот карфагенских галер. Слухи были противоречивыми: одни говорили, что флот держит курс на восток, другие утверждали, что на запад, а численность вражеских кораблей называлась самая разная, от трех до сотни. Одно очевидно и несомненно: дни беспрепятственного снабжения армии с материка через Бролиум сочтены. Мелусу оставалось лишь надеяться, что это не относится к дням его жизни.
Капитан перевел взгляд на главный парус и проверил его положение. Судно медленно выходило из бухты. Его судно — сто футов в длину и тридцать в ширину — походило на морское чудовище. Длиной оно не уступало квинквиреме, но было гораздо шире и в два раза выше. С берега дул легкий бриз, и после того, как они покинут бухту, скорость не превысит четырех узлов. При таком ходе путь до Неаполя займет два полных дня. Мелус оглянулся на тридцать два громоздких грузовых судна, шедших под парусами. К концу дня они разделятся: новые суда опередят старые, а опытные экипажи — неопытных, причем каждое будет двигаться в удобном ему ритме.
К ночи суда удалятся друг от друга на полмили, чтобы избежать столкновений в темноте. Теперь же флотилия транспортных судов напоминала Мелусу растянувшееся по всей бухте стадо овец, с белыми подбрюшьями парусов. Великолепное зрелище. Капитан посмотрел на небо. Ясный день предвещал спокойное плавание. Прекрасная погода для навигации. Всего два дня, повторял он про себя. Всего два дня, и они будут дома.
«Аквила» отошла от причала, когда последнее судно торговой флотилии поднимало якоря и ставило паруса. Более крупные суда шли под парусом с меньшей скоростью, и Гай искусно лавировал среди них, используя лучшую маневренность галеры под веслами. Сципион в одиночестве стоял на кормовой палубе и внимательно наблюдал за действиями экипажа. Ступив на борт «Аквилы», он впервые в жизни оказался на галере. Свита консула была скромной, если сравнивать его прибытие в Бролиум на транспортном судне двумя днями раньше. Из-за ограниченности свободного места на боевом корабле его сопровождали лишь начальник личной охраны, четыре преторианца и нубийский невольник Халил. В любом другом месте подобное пренебрежение безопасностью граничило с безрассудством, но для галеры в открытом море и такая охрана выглядела чрезмерной. Здесь единственный враг — это карфагеняне, и если «Аквилу» атакуют превосходящие силы противника, тот факт, что у Сципиона четыре телохранителя вместо двадцати четырех, не будет иметь никакого значения.
Аттик исподтишка наблюдал за консулом, пока «Аквила» обгоняла грузовые суда. Луций приказал поднять парус, заменяя усилия гребцов ветром. Сочетание весел и паруса позволит сохранять дистанцию и держаться впереди флотилии грузовых судов. На бак вышел Септимий и встал рядом с Аттиком.
— В Рим! — с улыбкой хлопнул он Аттика по плечу.
Капитан не смог сдержать ответную улыбку — хорошее настроение друга, возвращавшегося в родной город, передалось и ему.
В молодости, когда в его крови еще бурлила страсть к путешествиям, Аттик хотел увидеть Рим и другие большие города Республики, а потом и дальние берега Средиземного моря, воды которого омывали весь известный мир. С возрастом эта страсть ослабла, столкнувшись с суровой действительностью, а также с обязанностями в отношении корабля и команды. Но мечта увидеть Рим никогда не покидала Аттика: ему хотелось оказаться в центре Республики, почувствовать атмосферу города, вдохновлявшую его граждан на завоевание мира.
Капитан Мелус не отрывал взгляда от галеры, без видимых усилий рассекавшей волны. После выхода из порта ветер усилился, и теперь, в двух часах хода от Бролиума, галера все еще находилась на расстоянии мили от головных судов флотилии, по правому борту. Мелус двадцать лет провел на торговом судне, дослужившись до должности боцмана. Заработанные за все эти годы деньги он потратил на покупку доли «Онуса», и благодаря военным действиям на Сицилии и почти постоянным перебоям со снабжением это вложение оказалось очень прибыльным. Морская блокада все изменит, и теперь капитан проклинал переменчивый характер Фортуны.
Вдруг Мелус заметил, что на галере спустили парус. С расстояния одной мили он сумел разглядеть появившихся на палубе людей. Похоже, что-то случилось.
— Судно прямо по курсу!
Мелус оглянулся. Крик раздался с топа мачты. Подняв голову, капитан увидел, что дозорный указывает рукой вперед. Почувствовав, как изнутри поднимается неприятный холодок, капитан поспешил на бак. Перегнувшись через поручни, Мелус пытался разглядеть корабль, но ему пришлось ждать, поскольку он находился на двадцать футов ниже дозорного.
Там, мелькнуло у него в голове, прямо по курсу!
Мелус быстро заморгал, чтобы дать отдых глазам, и снова сфокусировал взгляд на том, чего он никак не ожидал — и в то же время боялся — увидеть. С такого расстояния деталей не разглядишь: понятно только, что судно идет прямо на них и его нос нацелен на «Онус», словно наконечник стрелы. Похоже на… нет, сомневаться не приходится… это галера.
— Еще два судна впереди! В одном румбе по правому и левому борту! — снова крикнул дозорный. Мелус уловил нотки страха в голосе матроса, осознавшего смысл того, что он видит. Через пять секунд капитан сам заметил два судна по обе стороны от первого. Засада. Теперь уже не было и не могло быть сомнений, кто они такие.
Мелус уже собирался объявить тревогу, когда услышал пронзительный звук сигнального рожка с
