скорлупки. Осторожно разъединив их, юноша капнул ярко-красной, как кровь, жидкостью на пересохшие губы парня. Аж тотчас открыл глаза и сделал глубокий вдох.
— Это придаст тебе силы, — сказал Кай, снова запечатывая орех, — чтобы идти. Мы возьмем тебя с собой. Мы не имеем права оставлять тебя среди людей, пока не узнаем, что за Тварь на тебя напала.
Ночной лес казался теперь Ажу совсем чужим. Хоть ветра не было совсем, парню чудилось, что древесные корявые ветви шевелятся и листва на них шепчет что-то угрожающее. Тьма колыхалась вокруг, будто живой и сильный зверь, ожидающий момента, когда люди заберутся поглубже в его раззявленную пасть — чтобы сомкнуть ужасные челюсти.
Парень тащился вперед — туда, куда увлекала его веревка. В кромешной тьме едва можно было различить силуэты деревьев, и небо было черным и низким, как крышка погреба, в котором совсем недавно нашел себя парень. Эти жуткие рыцари шли впереди, но Аж не видел их. Мало того, он даже не слышал, как лязгали их доспехи, не слышал, как трещали сучья под их ногами. Словно никаких рыцарей и не было. Словно волокла Ажа на веревке — сама тьма. Это странное снадобье, смочившее ему губы, было, видимо, волшебным. Неимоверная усталость и слабость от раны покинули тело. Даже боль чувствовалась приглушенно. Обычной бодрости Аж не ощущал, но ему было ясно — под действием снадобья он сможет держаться на ногах еще очень долго.
А потом на небо выкатилась луна, и все вокруг оказалось забрызганным ее мертвенным светом. Аж моргнул и замер, увидев два клинка, направленных ему в лицо.
— Он остался человеком, — прогудел рыцарь в черных доспехах из-под опущенного забрала.
— Пока, — отозвался рыцарь, на доспешных шипах которого тусклым серебром отливал лунный свет. — Возможно, Тварь, ранившая его, не обладает ядом, способным изменить человека. Возможно, у яда этой Твари другие свойства.
— Возможно, в слюне этой Твари вовсе нет никакого яда, — добавил черный рыцарь.
— Возможно и это, — согласился его товарищ.
Клинки исчезли в ножнах. Аж сглотнул. И тут только осознал, что — спасен! Он не превратился в оборотня! Он не стал кровожадным чудовищем! Значит, он выживет!.. Невольно парень рассмеялся. Ноги его задрожали, и он опустился на землю.
— Оставайся здесь, — сказал ему черный рыцарь.
Оба рыцаря исчезли — бесшумно и молниеносно — прежде чем смысл услышанной Ажем фразы успел проникнуть в его разум. Крестьянин остался один.
Первое время он не испытывал страха. Он вообще не испытывал ничего, кроме громадного облегчения. Потом на дне его сознания, точно слепые рыбы в черном омуте, затолкались смутные мысли: о чем разговаривали между собой эти люди? Чудовище, напавшее на него, выходит, вовсе не оборотень? Тогда что это за монстр?
И кто они такие, эти рыцари? И куда они сейчас подевались?
Аж осторожно огляделся, стараясь не шевелиться, чтобы не издать даже слабого звука. Теперь, когда на небе появилась луна, он разглядел, что находится на поляне, недалеко от жилища Варга. Парень припомнил, как его волокли сюда — веревка то и дело натягивалась, не давая Ажу замедлить ход. Несколько раз те, кто вел парня, меняли направление. Каким образом они ориентировались в темном лесу, в котором, скорее всего, ни разу не были, — оставалось непонятным. Но двигались рыцари быстро, словно точно знали, куда шли.
Парень снова огляделся. И на этот раз заметил, что нижние ветви ближайшего к нему дерева обломаны — и обломаны явно недавно, сломы еще не успели потемнеть. Кустарник, росший по краям поляны, в нескольких местах был помят. Но ведь рыцари передвигались бесшумно, словно не касаясь ни земли, ни ветвей кустарников и деревьев… Аж опустил голову и вздрогнул — прямо рядом с ним на траве темнело большое пятно. Он осторожно протянул руку и сорвал испачканную чем-то травинку. В его пальцах тонко хрустнуло. Травинка была покрыта хрупкой корочкой запекшейся крови. Аж открыл рот — и оглядел поляну снова. Это же то самое место, где на него напало чудовище. И это его, Ажа, кровь на траве…
И тут же неподалеку от полянки треснула сухая ветка. Потом еще одна. И еще… Тихий треск становился ближе — кто-то, крадучись, приближался к парню. Аж зажал себе рот здоровой рукой, чтобы не заорать. Но тотчас сообразил, что идея не привлекать к себе внимание — это сейчас совсем не то, что нужно. Отняв ото рта ладонь, он протяжно завопил.
Шаги стихли. Потом снова возобновились — но теперь они отдалялись.
И вдруг что-то резко свистнуло в том направлении, где раздавался треск. Отчетливо щелкнул удар — и большое тяжелое тело обрушилось на землю.
Аж затаился, он боялся даже дышать.
Впрочем, томиться в неведении ему пришлось недолго. Спустя всего три удара сердца на поляне показался черный рыцарь. Он брел, согнувшись, — тащил за собою нечто темное, косматое и громадное, издали похожее на несуразное чучело медведя. Вслед за черным рыцарем деловито ступал рыцарь в шипастых доспехах. Даже не глядя на окаменевшего от страха Ажа, черный рыцарь опустил на траву поляны свою ношу. Выпрямился и поднял забрало.
Первое, что заметил парень: мечи воинов были вложены в ножны. А второе: то, что они принесли с собой, оказалось тушей какого-то неведомого существа, сплошь покрытого серой шерстью, со вполне человеческими конечностями, но несоразмерно громадной башкой, по-волчьи вытянутой, и с пастью, в которой поблескивали в лунном свете чудовищные зубы, похожие на загнутые костяные пальцы.
Чудовище! То самое чудовище, собиравшее кровавый урожай с окрестных земель.
— Оно… сдохло?.. — прошелестел Аж.
— Вовсе нет, — спокойно ответил черный рыцарь. — Мы не имеем права убивать его.
Аж вытаращил глаза. А то, что случилось потом, он осознал не сразу. Рыцарь в шипастых доспехах наклонился над телом, погрузил обе руки под нижнюю челюсть чудищу и, поставив ногу ему на шею, резким рывком… оторвал от тулова чудовищную башку. Ни капли крови не упало на землю. Черный рыцарь шагнул к своему товарищу, и оба этих странных человека принялись изучать мертво оскаленную голову, передавая ее из рук в руки.
Аж был полужив от ужаса и безумия всего происходящего.
— Довольно интересно, — произнес наконец черный рыцарь. — Очень интересно…
А рыцарь в шипастых доспехах, проведя еще раз пальцами по зубам зверя, добавил:
— Эти штуки могут легко отхватить человеку конечность… — Он глянул в сторону Ажа и закончил: — Тебе повезло…
— Невежды возводят города… — проговорил Гарк.
Острая боль полоснула его горло. От отшатнулся назад, ударился спиной о стену — и схватил себя за горло, инстинктивно ожидая, что сейчас из длинной резаной раны ударит фонтан крови.
Но всего-то несколько капель просочилось между его пальцами. Сумасшедший садовник, разинув рот, отшвырнул от себя кривой нож с окрашенным кровью клинком.
— А посвященные обрушивают царства, — громким шепотом закончил он начатую стариком фразу.
Долго, очень долго эти двое смотрели друг другу в глаза. И в сцепившихся взглядах их пульсировали, загораясь и угасая, то надежда, то отчаяние, то страх, то радость, то долгожданное облегчение, то враждебное недоверие.
— Кто ты? — наконец первым нарушил молчание лысый садовник. — Откуда ты знаешь тайные слова? Ты… ты ведь не простой бродяга, верно?
— Более важно, кто ты, — отняв руки от горла и рассматривая окровавленные ладони, проговорил старик. — И откуда ты знаешь тайные слова. Я уже говорил тебе свое имя, а ты так и не назвался. Ала Прекрасная! Ты едва не убил меня.
— Моя рука дрогнула, когда ты сказал… то, что сказал, — признался садовник. — Прости…
В глазах его снова сверкнула подозрительность. Со змеиным проворством он метнулся к своему ножу, схватил его.
— Они могли узнать тайные слова, — прошипел он, угрожая ножом старику. — Они могли послать
