знаю, что все равно сделаю то, что должен сделать, с вами или без вас. Только без вас мне придется заплатить за это много большую цену. Вы нужны мне. Но и для вас это хороший шанс, посылаемый Судьбой. Отвернетесь — и навеки останетесь в своей золотой клетке.
Крайний справа гном закивал, и Алексей заметил выражение одобрения на лицах других старейшин, хоть те ничего и не говорили вслух.
— Ты просишь слишком многого, ничем не подтверждая собственную состоятельность, — нахмурился средний гном. — Пусть прославляют тебя дела твои, а не язык. Мы оцениваем мастерство кузнеца по совершенству клинка, а не по красноречию языка. Если мы пойдем с тобой и проиграем, то такие потери слишком пагубно скажутся на всем роде. Многие наши соплеменники живут, работают и торгуют в городах этого мира. Вот недалеко отсюда город Ремекесс, где нашли кров многие наши соплеменники. Если мы обескровим род, нам останется лишь одно — всегда сидеть в своих глубоких подземельях, не высовывая носа на поверхность, и молиться, чтобы возродившиеся мужи опять достигли возраста деяний. А ведь помимо гноров в этом мире у нас есть более серьезный… нет, не то чтобы враг, но такой сосед, который не даст подняться после падения.
— Кроме гноров? — переспросил Алексей, удивляясь, что этот мир, оказывается, намного сложнее, чем ему представлялось.
— Здесь все воюют со всеми, чужеземец. Понимание того, что ты заперт и обречен, добавляет нетерпимости ко всем, кто отличается от тебя чем-то. Гномы никогда не склонялись ни перед кем, и гноры не смогли сломить нас окончательно, хоть нам и приходится щедро платить им дань. Поэтому мы ненавидим всех, кто является верным 'слугой и союзником гноров. Но есть в этом мире еще один народ, который не сдался, как и мы, и даже более агрессивен по отношению к своим поработителям. Вот для нас они и являются такими соседями, к которым нельзя поворачиваться спиной. Это орки.
— Орки? Ну надо же! — воскликнул Алексей, ощущая, как знания, почерпнутые из книг его Забытого мира, окончательно перемешиваются в его голове. — Я полагал, что вы назовете кентавров или горных великанов.
— Что ты, — скривился гном. — Эти презренные кентавры верой и правдой служат гнорам, словно псы, забыв о гордости и воле. А горные великаны настолько тупы, что любой колдун может заставить их делать для него все, что угодно. А орки хоть и противники гномам, но противники достойные. А достойного противника должно уважать.
— Все это здорово, — Алексей поднял руки, — но где же компромисс?
— Компромисс? Почему ты решил, что есть компромисс? — удивился в свою очередь центральный старейшина.
— Потому, что во всех ваших словах и жестах сквозит неудовлетворение от того положения, в котором ваш род находится, — объяснил Алексей. — Потому, что вы отлично понимаете, что будете счастливы и в этом мире, но только без гноров. Потому, что сами наверняка давно думаете о том, что предлагаю сделать вам я, только по какой-то причине не идете дальше дум и мечтаний. И потому еще, что не прогнали меня сразу, ответив отказом, а разговариваете, рассказывая о том, что мешает заключить наш союз. Так где же компромисс? Где то, что позволит мне убедить вас в моей состоятельности и силе, что даст вам возможность поверить в меня?
Несколько секунд все молчали. Алексей чувствовал на себе пристальные, оценивающие взгляды мудрых гномов. Наконец вновь заговорил сидящий в центре старейшина:
— Пожалуй, ты прав, чужеземец. Компромисс есть. Наш род пойдет за тобой против гноров, если ты сумеешь убедить орков принять участие в этом славном походе. Иди и действуй, чужеземец, ведь, как ты верно заметил, небеса никогда не помогают тому, кто ничего не предпринимает. И больше нам не о чем сейчас говорить.
Алексей понял, что пытаться сейчас убедить гномов в ином совершенно бессмысленно. Было видно, что решение старейшин на сегодняшний момент окончательное и обжалованию не подлежит. Поэтому, не произнеся больше ни слова, он поднялся и вышел из зала, не замечая больше великолепия «янтарного» зала.
Повязки наконец спали с глаз, и провожающие гостей гномы, оставив путников у кострища перед воротами, вернулись в подземный город. В отведенное хозяевами для сборов время Алексей был вынужден по требованию друзей пересказать им состоявшийся в зале совета старейшин разговор. Поэтому, идя с завязанными глазами по коридорам подземного города, все молча размышляли над полученной информацией.
— Хорошо, что хоть обратно выпустили живыми и здоровыми, — изрек Оторок, едва провожающие их гномы скрылись за воротами. — Я, честно говоря, был уверен, что этот поход окажется для нас последним.
И все недоуменно уставились на него. Ибо кто, как не Оторок, так торопился сюда, кто, как не он, убеждал всех, что именно здесь они встретят помощь и поддержку. И вот теперь такие заявления…
— Скажи, Оторок, ты так считал не потому, что мы пришли к ним вообще, а потому, что мы пришли как пустословы? — спросил Алексей.
— Конечно, господин, — согласился гном, ни мгновения не размышляя. — Это все равно что приходить в лавку в разгар торговли и навязчиво отвлекать торговца пустыми разговорами, ничего не покупая.
— Только торговец не попытается тебя за это отравить или зарезать, — уточнил Алексей.
— Да, господин, но ведь на рынке твоя болтовня не будет грозить проблемами и опасностями всему роду торговца, — пояснил Оторок. — А в этом мире мы можем принести беду всем, с кем будем общаться. Ведь они, в отличие от нас, находятся совсем в других условиях.
— Мы никогда не союзничали с орками, — подала неожиданно голос Эйра. — Это просто невозможно.
— Они, несомненно, могучие воины, не ведающие страха, но у них нет абсолютно никакой дисциплины, — добавил Чолон. — Они одиночки и собираются вместе только для участия в диких набегах. В бою орки окончательно становятся дикими зверями, которыми правят только инстинкты.
— Тут я с тобой не могу согласиться, Чолон, — возразила вдруг Эльви с легкой усмешкой на губах. — Ты забыл, что наш могучий Зур принадлежит к тому племени, для которого стать зверем в бою не метафора, а реальное физиологическое состояние. И разве от этого он становится в этом бою хуже? Или тебе кажется, что сотня оборотней окажутся слабее сотни вышколенных и стоящих в идеальном строю воинов иной расы?
— Я не это имел в виду, — пошел на попятную стрелок. — Просто с оборотнями мы ладим с незапамятных времен, а вот с орками никогда не оказывались по одну сторону.
— Послушайте, — прервал спор друзей Алексей, — верно ли я понял, когда и гномы, и вы сейчас сказали, что орки — достойные противники?
— Это так, — закивал Оторок, зачем-то погладив лезвие своей секиры. — Они, правда, имеют много отвратительных привычек, но клан на клан не приходится. Да и вообще, предания говорят, что в те времена, когда существовали куулы, род орков, правивших всеми остальными, наши предки считали равным себе. И только когда куулы исчезли, орки выродились в то, что представляют собой сейчас. И все потому, что возжелали свободы. — Произнося последнее слово, гном скривился, будто сказал нечто непотребное.
Алексей озадаченно уставился на него. По его мнению, свобода являлась одной из самых больших ценностей для человека. Он даже несколько раз отказывался от весьма выгодных предложений по продаже своего бизнеса, причем с гарантией того, что он не только останется во главе, но и будет получать вполне достойную зарплату и процент от доходов. И лишь из-за того что посчитал, что подобный исход резко ограничит его свободу.
— А разве свобода — это плохо?
— Так ведь они понимают свободу всего лишь как возможность делать то, что хочется, — пояснил гном с таким видом, будто теперь-то уж Алексей должен все понять, но, покосившись на остальных, вздохнул: — Прости, господин, забыл, что у тебя все еще память обитателя Забытого мира. Там, если честно, полно орков. Они из-за этой своей свободы слишком часто вляпываются, и потому среди приговоренных к Забытому миру их едва ли не больше, чем всех остальных, вместе взятых. Говорят, они там
