латиноамериканского гостеприимства: на его лице была широкая белозубая улыбка, а в руках дробовик.
Специально в нас он не целился, просто дуло было направлено в нашу сторону.
– Не понял юмора, Коля, – сказал Владимир.
– Отойди в сторону, Вова, – сказал Колян.
Владимир сошел с дорожки на газон, закурил сигарету и с интересом уставился на Коляна. А Колян в свою очередь не сводил глаз с меня.
Но заговорил почему-то с Владимиром:
– Ты кого сюда привез, Вова?
– Это Леха. Мой переводчик.
– Ага, – сказал Колян. – Это теперь так называется, да?
– А в чем дело? Что «так называется»? – полюбопытствовал Владимир.
– Даже досюда дошли слухи, что в городе объявились агенты КГБ, – объяснил Колян. – Что удивительно, их появление совпало с вашим прибытием. В тебе-то я уверен, Вова, а как насчет твоего спутника?
– Бывший студент, безработный, – сказал Владимир. – Мне его сотрудник посоветовал. Сказал, что парень все языки знает.
– Сотрудник, говоришь? И насколько ты веришь этому сотруднику?
– А насколько вообще можно верить человеку, которому платишь деньги? – задал вполне философский вопрос Владимир.
– Зависит от того, сколько денег ты ему платишь, – парировал Колян.
– Достаточно, – сказал Владимир.
– Сейчас проверим. Эй, ты!
– Вообще-то меня Алексеем зовут, а не «Эй, ты», – сказал я.
– Положи сумку на землю, Алексей, – сказал Колян. – Только медленно.
Поскольку на этот раз дробовик целил мне прямо в живот, пришлось подчиниться. Должен сказать, неприятное это чувство – быть у кого-то на мушке. Вдвойне неприятно, если этот кто-то – разыскиваемый преступник, прячущийся от российского правосудия в латиноамериканской стране, где вся полиция работает на «Интеллидженс сервис», доброжелательно относится к шпионам и плюет на соблюдение законов.
– А теперь подними рубашку и повернись, – скомандовал Колян. – И тоже медленно.
– У меня нет с собой альпенштока, – сказал я.
Спустя полчаса мы уже сидели на террасе, потягивали холодные коктейли, курили сигары и обсуждали текущую ситуацию.
– Тихая и мирная была страна, – рассказывал Колян. – Никаких волнений, хунт, переворотов, в которые так любят играть латиносы. Здесь это никому на фиг не нужно. Маленькое аграрное государство. Достаточно небогатое, чтобы на доллары здесь можно было купить многое. Этот домик мне обошелся всего в двадцать тысяч. Плюс десятка на модернизацию и ремонт. Я тут небольшой кусок леса прикупил, живу спокойно, красным деревом торгую помаленьку. А полгода назад начала твориться какая-то хрень.
– Какая именно хрень? – спросил Владимир.
– Твой гэбэшник тебе не рассказал?
– Я думал, мы уже разобрались, что я не гэбэшник, – сказал я. – И вообще, это уже больше десяти лет как ФСБ называется.
– Как ты трамвай ни называй, летать он все равно не будет, – сказал Колян. – Ладно, я верю, что ты не гэбэшник. Гэбэшникам такие сложные легенды не нужны. Грохнули бы по-тихому, и все дела.
– С тех пор как ты уехал, у нас два президента сменилось, – сказал Владимир. – Тебя уже никто не ищет. Или ты золото партии с собой прихватил?
– Было бы у меня золото партии, не здесь бы я сидел, – хохотнул Колян. – Короче, примерно полгода назад случилось тут нехилое землетрясение. Причем со светомузыкой. Чего-то в джунглях полыхнуло очень сильно. На полнеба отсветы были. Сначала думали, метеорит.
– Но это был не метеорит, – сказал я.
– Откуда знаешь? – насторожился Колян.
– Догадываюсь. – Если бы это был метеорит, кратер со спутника было бы видно, не то что с самолета. Холден бы мне про это давно уже выложил.
– Да, не метеорит, – согласился Колян. – Пожара, как выяснилось, тоже не было. Правительство туда пару экспедиций посылало, ничего, кроме поваленных деревьев, не нашли. И тех немного. В общем, решили списать все на подземный толчок. А светомузыку объяснили чем-то вроде локального оптического феномена. Вроде северного сияния, только в тропиках. Потом индейцы стали какие-то сказки рассказывать. Не городские индейцы, и даже не те, мимо которых вы сегодня проезжали. Дикие индейцы, которые в джунглях живут и с оседлыми индейцами иногда пересекаются по поводу товарообмена. Стали они рассказывать сказки, что поселились в джунглях новые боги. Невнятно так. Короче, никто им, естественно, не поверил. Типа, мало ли что дикарям померещилось. Но у индейцев нашли вот это. – Колян сунул руку в карман и выложил на стол круглый кусок металла. Металл ярко блестел на солнце. – Золотой испанский дублон времен Кортеса, – пояснил Колян. – Притом что самого Кортеса в здешних краях никогда не было.
– Мало ли как сюда монету занесло, – возразил Владимир. – Времени-то прошло достаточно.
– Это да, – согласился Колян. – Только золото оказалось очень высокой пробы. Из такого даже ювелирные украшения не делают, не то что монеты.
– Фальшивка? – уточнил Владимир.
– Фальшивка, но более качественная, чем оригинал.
– Мало ли мистификаторов, – сказал Владимир. – Кто-то решил пошутить. Пусть и дорого, но за свои деньги.
– Над индейцами? – усомнился Колян. – Эти монеты чисто случайно на свет выплыли. Их немного. Штук пятьдесят, не больше. Мне моя в три сотни баксов обошлась. И это еще считается дешево.
– Может быть, индейцы вам просто не все показали?
– Исключено, – сказал Колян. – Бесхитростные они ребята, истинную цену этим монетам все равно не знали. Когда у них спрашивали, где они взяли деньги, индейцы ответили, что боги им подарили. Те самые.
– Было бы логично попросить этих индейцев отвести кого-нибудь к тем богам, – сказал Владимир.
Холден со товарищи давно бы до этого додумался.
– Были экспедиции, – сказал Колян. – Сначала просто любопытные лазили, потом правительство парочку снарядило, потом и разведчики всех мастей подтянулись.
– Никто не вернулся? – спросил Владимир.
– Все вернулись, – сказал Колян. – Но никто ничего не нашел. Индейцы объясняют это тем, что новые боги – это индейские боги и чужим они не видны. А чужими они даже городских индейцев считают.
– Бред какой-то, – сказал Владимир.
– Это еще не все, – сказал Колян. – Землетрясений больше не было, но светомузыка продолжается и по сей день. Полыхает знатно, причем каждые две недели. Под утро. И продолжается эта фигня от пяти до двадцати секунд. Индейцы утверждают, что таким образом сошедшие на землю боги общаются с теми богами, кто остался там. – Колян ткнул пальцем в небо. Попал. – Более того, самые старые из них говорят, что такая фигня здесь уже случалась.
– Когда? – уточнил Владимир.
– Примерно сто лет назад. Их версия гласит, что тогда индейцы чем-то обидели богов и те ушли на время, чтобы вернуться, когда люди станут более совершенными.
– Они большие оптимисты, если вернулись так быстро, – заметил Владимир. – А вот насчет ста лет – сомнительно. Неужели есть такие, кто на самом деле это помнит?
– Древние индейские предания передаются из уст в уста, – хмыкнул Колян. – Конечно, точные сроки не подгонишь, календарей у индейцев нет до сих пор. В смысле, цивилизованных календарей. А когда переводишь что-то из их системы мер в нашу, данные могут быть не точны.
