рецепт лимонных блинчиков, так понравившихся Майлзу на Бермудах. Готовить их было довольно сложно, но восторг, с которым приняли блинчики Майлз и Эбби, вполне оправдал хлопоты. Эбби, к своему удовольствию, получила еще и порцию голландского ванильного мороженого.
– Ну, что я говорил, – осведомился Майлз, приканчивая восьмой блинчик. – Разве новая кухня не стоит всех забот и затрат?
– До последнего цента, – согласилась Пола.
– На мой взгляд, Джордж Шульман поработал прекрасно. Нашу кухню следует сфотографировать для журнала «Дом и сад». В раздел, где читатели делятся опытом по части того, во что можно переделать кладовку для метел.
– Мама, можно пойти покормить Робина? – спросила Эбби.
– Да, милая.
– Чудесно. И ужин – просто замечательный. Когда она вышла, Майлз наклонился и взял Полу за руку.
– Ты все еще боишься Робина? – нежно спросил он. Она промолчала.
– Нет. – «Какая ложь» – добавила она про себя.
– И ты по-прежнему боишься меня?
– Тебя?
– Мне так показалось, у Роксанны. После того, как я для тебя играл.
Хорошо, решила она. Пора высказать задуманное.
– Пожалуй, немножко.
– Почему?
– Не знаю… твои слова о карьере пианиста поразили меня и…ты играл так великолепно. Я не могла поверить, что ты настолько хорош. До сих пор не верю.
Он придвинул стул поближе и обнял ее одной рукой.
– Все становится доступным, если берешься за это всерьез.
– Понимаю. Сила «позитивного мышления» и прочая чепуха. Но все же, на миг мне показалось… – краем глаза она следила за его реакцией, – показалось, что ты – Дункан Эли.
Никакой реакции. Лишь усмешка.
– Верно. Я говорил тебе, что копирую его манеру, изучая магнитозаписи. Сейчас никто не играет, как Дункан, а на его бравурный стиль есть спрос у публики. Я хочу сделать на это ставку.
– Но я подразумевала не совсем это.
– А что именно?
Она посмотрела ему прямо в глаза.
– Просто я испугалась, решив, что ты стал Дунканом Эли. То есть, что его душа вошла в твое тело. Непонимающий взгляд.
– Что?
Страх уже проходил. Он не понимает, о чем я говорю, думала она. Слава Богу! Если он не притворяется – нет, он не обладает актерским талантом. Он действительно не понимает! Он – Майлз! Майлз – это Майлз. Слава Богу!
– О чем ты говоришь, Поли? Душа Дункана вошла в мое тело!? Разве ты взялась за йогу, Махариши или прочее?
Теперь она смеялась, обнимая его и целуя в уши, щеки и глаза.
– Нет, нет… во всем виноват безумный сон. Не обращай на меня внимания, пожалуйста. Я просто чокнутая.
– Слушай, что с тобой происходит? Ты словно с цепи сорвалась!
– Потому что я безумно люблю тебя, Майлз, ей Богу. И, знаешь что?
– Да?
– Знай, что я – с тобой. Я говорю об этом музыкальном бизнесе. Я полностью с тобой и знаю, что в Карнеги-холле ты будешь великолепен.
Он с улыбкой усадил ее на колени и поцеловал. Боже, думала она. Кошмар окончен, слава Богу.
– Майлз?
– Что еще?
– Между тобой и Роксанной действительно ничего не происходит?
Его губы щекотали ей ухо.
– С какой стати, если я – Дункан Эли? Ведь получается, что Роксанна – моя дочь.
– Я серьезно!
– Ничего не происходит. Серьезно, я уже говорил тебе. Она обняла его и поцеловала.
