Невысокие, кряжистые, как и положено уроженцам планеты с повышенной гравитацией, одним своим видом они вызывали уважение и подсознательный страх. Когда понимаешь, что вот этой широкой, похожей на лопату рукой, которую ты только что пожал, он может сломать тебе позвоночник, невольно начинаешь чувствовать себя неуютно.
– Ларс Хоуган, – представился капитан имперского корабля. Именно он только что пожал мою руку, вызвав у меня ощущение внутреннего дискомфорта.
– Алекс Стоун, – сказал я.
– Точнее, Амаль ад-Дин. – Насколько я разбираюсь в кленнонской моде, этот был одет в штатское, и выглядел он чуть старше капитана Хоугана, что на самом деле означало очень солидную разницу в возрасте. Судя же по тому, что он, находясь на корабле, осуществляющем внешнее патрулирование, был осведомлен о моем официальном усыновлении левантийским калифом, кленнонцы хорошо подготовили свое домашнее задание и не собирались этого скрывать. – Хенк Диган.
Второе рукопожатие вызвало уже меньший дискомфорт. Наверное, человек может привыкнуть даже к близкому соседству с бешеным медведем, если проведет с ним рядом достаточно долго времени.
Третьего рукопожатия удалось избежать.
Молодой кленнонец со знаками различия энсина оказался помощником Дигана и ограничился коротким кивком. Точно таким же кивком были удостоены мои спутники, разговаривать и пожимать им руки имперцы явно не собирались.
Интересно почему. То ли они признали меня главным в этой группе, то ли сыграл факт моей принадлежности к правящей фамилии Калифата…
– Я останусь на корабле. – Не тратя времени на дальнейшие церемонии, капитан Хоуган сразу перешел к делу. – И буду вам благодарен, если вы проводите мистера Дигана до нашего консульства.
– Конечно, – сказал я.
Капитан молча кивнул, развернулся и скрылся в шлюзовой камере. Диган изобразил на бледном и абсолютно безволосом лице некое подобие улыбки.
– Ларс очень переживает за свой корабль, поэтому он не слишком вежлив.
– Понимаю, – сказал я.
– Как поживает Асад?
– Насколько я знаю, вполне неплохо поживает.
– Когда увидите его, передавайте привет от Бешеного Хенка. – На этот раз его улыбка показалась мне более убедительной.
– Непременно.
Многообразные связи Асада с кленнонцами уже давно меня не удивляли, но я на всякий случай сделал мысленную пометку напротив имени Бешеного Хенка. Надо будет упомянуть это имя в разговоре с Азимом.
Официальное представительство Кленнона находилось в официальной части станции. Поскольку внутри космического объекта ничего нельзя обнести забором, который является любимым элементом имперских ландшафтных дизайнеров, кленнонцы просто перегородили коридор и утыкали его постами.
А в умении нести караул кленнонские солдаты могли дать фору даже хваленым швейцарским гвардейцам. На посту эти ребята превращались в высеченные из камня глыбы, при этом они умудрялись делать вид, что ни моргать, ни дышать им совершенно необязательно.
Консул Шаллон встретил нас у первого поста, обменялся с Диганом парой фраз на кленнонском, вежливо кивнул группе сопровождения, и мы, сдав груз с рук на руки, могли отправиться по своим делам. Корабль Альянса должен был прибыть на станцию только через десять часов.
Несмотря на то что информация о прибытии боевого корабля кленнонцев не могла остаться незамеченной, станция жила своей жизнью, и ничего не нарушало этот неторопливый ритм. Похоже, что тревожные предчувствия будоражили только Рому. Даже Джерри, которому по долгу службы и занимаемому положению подобало волноваться больше всех, выглядел спокойным и умиротворенным.
Выслушав мой отчет, он только хмыкнул и сообщил, что я могу возвращаться к выполнению своих прямых обязанностей.
– А можно задать вопрос, к делу не относящийся? – поинтересовался я.
– Валяй.
– О чем тебе говорит слово «феникс»?
– В каком контексте? – В его глазах мелькнули искорки интереса.
– Понятия не имею, – признался я. – А какие ассоциации?
– С чего ты вдруг решил задать мне такой вопрос?
– Похоже, это слово все-таки тебе о чем-то говорит.
– Он здесь? Или собирается сюда прибыть? Откуда у тебя информация?
– То есть, как я понимаю, вопрос контекста тебя больше не беспокоит? – уточнил я.
– Не морочь мне голову, Алекс.
У меня возникли сомнения относительно того, кто кому морочит голову, но высказывать их своему начальству я не стал. В конце концов, между нами и без этого существовала некоторая напряженность.
– Я случайно услышал это слово, – сказал я. – И мне показалось, что речь идет о человеке. Ну или вообще о разумном существе. – В конце концов, Визерс мог охотиться и на кленнонца или скаари.
– Где именно услышал? От кого? При каких обстоятельствах? – Джерри задавал вопросы медленно и лениво, но было видно, что эта тема задела его за живое.
– Если ты хотя бы приблизительно расскажешь мне, о чем идет речь, я попытаюсь сказать больше. – Но в глубине души я уже пожалел, что затеял этот разговор. Надо было валить отсюда и пытать вопросами Азима, тем более что он уже должен был объявиться и выйти на контакт.
– Это миф, – сказал Джерри. – Человек-легенда, причем легенда весьма недобрая.
– Так он кто?
– Террорист. Саботажник. Убийца, – перечислил Джерри. – Одно время за ним активно охотилась СБА и неоднократно сообщала о физическом устранении этого субъекта. Но каждый раз выяснялось, что произошла какая-то ошибка, и Феникс снова заявлял о своем существовании. Собственно, потому его так и зовут.
Согласно легенде феникс бессмертен и каждый раз восстает из пепла. Довольно романтичное имя для диверсанта, но, если миф хотя бы на двадцать процентов окажется реальностью, для спецслужб это будет сущий ад. Человек, сумевший несколько раз подряд уйти от СБА, невольно вызывал у меня уважение. Независимо от того, что он натворил.
– О нем не было слышно уже лет десять, и все начали надеяться, что он если и не получил свое, то удалился на покой, – сказал Джерри. – Так что ты о нем слышал?
– Вроде бы он здесь, – сказал я. – Или будет здесь в ближайшее время. Точнее сказать я все равно не возьмусь.
– Откуда информация?
– Не могу сказать.
– Не можешь или не хочешь? – уточнил Джерри. – Алекс, ситуация и без того взрывоопасная, а если на станции окажется еще и этот маньяк…
– На кого он работает?
– Ни на кого, – сказал Джерри. – Он идейный борец, а главная его идея заключается в том, что он должен принести в мир как можно больше хаоса и разрушения.
Следующие пятнадцать минут я отчаянно врал и изворачивался, выстраивая стройную версию о том, где мог услышать имя этого идейного борца, при этом ни разу не упомянув имя генерала Визерса в частности и присутствие на станции бригады СБА вообще. Не знаю, насколько мне поверил Джерри, но, когда я выходил из кабинета, вид у начальника службы безопасности и исполняющего обязанности главного администратора станции был задумчивее, чем обычно.
Ситуация стала напоминать мне Белиз трехлетней давности, когда один городок умудрился собрать представителей всех ведущих разведок мира, и они чуть ли не за руку друг с другом здоровались, но при этом никто понятия не имел, что происходит и ради чего они вообще здесь собрались. За вежливыми улыбками и дружескими похлопываниями по плечу крылась ежесекундная готовность впиться друг другу в
