— Я бы хотел, чтобы ты перестала себя изводить. Но я ничего не могу с этим поделать.
Он нежно коснулся рукой ее щеки, обводя скулу кончиками пальцев.
— Я же тебе говорил, милая, он никогда нас не простит. Хотя ради тебя был бы счастлив ошибиться.
— А может, ты и ошибаешься. Он хороший человек, Алекс, только его ты знаешь с дурной стороны. Он добрый на самом деле.
— Ну, раз ты так говоришь, не стану спорить. — Александр вдруг замешкался и спросил, нахмурившись: — Джонет, милая, ты счастлива?
Джонет уставилась на него в полном замешательстве. Неужели об этом надо спрашивать? Она встала со стула и прижалась к нему, обняв его обеими руками за шею.
— Раз тебе приходится задавать мне такие вопросы, значит, я что-то делаю не так.
Она поцеловала мужа в ямочку у основания шеи, надеясь таким образом отвлечь его мысли.
— Возможно, тебе следует преподать мне еще несколько уроков. Я к вашим услугам, дорогой супруг.
Александр крепко обнял ее и притянул к себе.
— Нет, любимая. Эти уроки ты выучила на «отлично».
Джонет положила голову ему на грудь, наслаждаясь ощущением его могучих объятий. Интересно, продолжит ли он разговор или перейдет к делу? Наконец, видя, что Александр продолжает молча обнимать ее, не трогаясь с места, она потеряла терпение:
— В чем дело? Ты же не можешь всерьез думать, что я несчастна?
Он нерешительно продолжил:
— Глядя, как ты бьешься над этими треклятыми письмами, я невольно спрашиваю себя, насколько лучше тебе жилось бы, если бы ты вообще меня не знала.
— Никогда так больше не говори! — вскричала она в ярости. — Слышишь,
Джонет на мгновение задумалась и улыбнулась.
— За исключением той недели, что ты провел на осаде Танталлона. Я ужасно боялась: вдруг что-то пойдет не так? Чуть не заболела со страху.
— Так оно и было. Все действительно пошло вкривь и вкось. Хотя чуть ли не вся Шотландия держала замок в осаде, Ангус сумел спустить своих домашних по стене, выходящей на море, прямо в лодку. Ох и бушевал же Джейми Стюарт, когда понял, что пташка упорхнула! Я в жизни не видел парня таким разъяренным.
— Да наплевать мне на Джейми, на Ангуса и даже на Дугласов. Я стала до ужаса своекорыстной, Алекс. Никто, кроме тебя, меня не интересует. И мне казалось, что ты это понял еще в Эдинбурге. Я же тебе все доказала самым наглядным образом! — Она усмехнулась, подняв к нему лицо. — А теперь, вижу, придется мне придумать нечто совсем уж из ряда вон выходящее, чтобы тебя убедить, что я на самом деле счастлива с тобой.
Александр не удержался от ответной улыбки. Не говоря больше ни слова, он наклонился и наградил жену поцелуем, ясно давая понять, что это только начало.
Но тут позади них раздалось неловкое покашливание.
— Извини, братец, ты забыл закрыть дверь.
Джонет улыбкой приветствовала стоявшего в дверях Гранта.
— Можешь это исправить, закрыв ее за собой. Я не позволю его увести, так и знай.
Грант смущенно улыбнулся в ответ.
— Прости, малышка, дела. Но я задержу его всего на минутку.
Александр отпустил жену и отступил на шаг.
— Ладно, Джонет, заканчивай свое письмо. Я мигом вернусь.
— Нет, оставайся здесь. У меня пропала охота писать письма.
Джонет схватила едва начатый лист, скомкала его и швырнула в пустой камин.
— По правде говоря, у меня назначена встреча с Элизабет, Алекс. Мы условились вместе пройтись по саду, чтобы решить, какие новые посадки делать на будущий год.
— Ну что ж, прекрасно. Буду знать, где тебя найти, когда покончу с делами.
Джонет кивнула и вышла. Грант закрыл за нею дверь.
— Опять пишет Мьюру?
— Угу, — угрюмо буркнул Александр.
— Стало быть, бедная девочка даже не знает, что он отказался принимать ее письма?
— Нет, не знает. Я не мог лишить ее этой последней надежды. В замке живет одна женщина, старая нянька Джонет. Я велел Уоту всякий раз спрашивать ее. С тех пор она и забирает эти проклятые письма.
Александр повернулся и подошел к камину, глядя в бессильной ярости на скомканный лист бумаги.
— Меня порой так и подмывает… — Он не договорил и выругался сквозь зубы.
— Не надо, братец. Будет только хуже, — сказал Грант, подходя к нему. — У меня есть новости, Алекс. Джим только что вернулся с границы. Ты был прав. Дугласы ее так и не перешли. Они прячутся на болотах. Ангус хочет с тобой увидеться.
— А что Мэрдок?…Томас?
— Парни говорят, вроде бы они оба все еще с Ангусом.
Александр рассеянно кивнул.
— Пошли кого-нибудь за Гордоном Максвеллом. Кой-какие старые долги пора выплачивать. И скажи парням, чтоб собирались в дорогу. Я навещу лорда Ангуса. Это единственное, что я могу для него сделать.
Подхватив подол платья для верховой езды, Джонет торопливо взбежала по ступеням в поисках Элизабет Хэпберн. Она ездила на прогулку, но свежий воздух не развеял ее беспокойства. Александра не было в замке всего два дня, а она уже места себе не находила, тоскуя по нему. Ею все больше и больше овладевал страх. Он не сказал ей, куда собирается, из чего Джонет заключила, что ему грозит опасность.
Она с тревожным любопытством спрашивала себя, как удалось Элизабет выдержать все эти испытания на протяжении долгих лет, пережить тоску, пустые дни? Коротать бесконечно долгие ночи в одиночестве после того, как однажды была любима Хэпберном из Дэрнэма?
Джонет повернула за угол и пошла по одному из длинных переходов. Элизабет согласилась остаться в Дэрнэме на всю зиму, но настояла на том, что меблирует свои собственные покои в дальнем крыле здания. Александр сказал Джонет правду. Большая часть помещений в его доме была необитаемой и стояла запертой. Но он по-прежнему упорно отказывался заговорить с Джонет о ее приданом.
Джонет помрачнела. Она уже преодолела первую обиду и теперь начинала не на шутку сердиться на Роберта. Если он и дальше намерен делать вид, что не замечает ее, ей придется обратиться к королю. Она — богатая женщина, владеющая значительным состоянием, ей не нужно ждать наследства от дяди. Но Джонет вовсе не хотелось принести в приданое Александру только свою любовь да ту одежду, что была на ней.
Подходя к дверям гостиной, Джонет услышала голоса. Неужели Дункан? Слава Богу, это незабываемый густой бас Дункана Максвелла! Его ни с чем не спутаешь! Она поспешила к дверям.
— Господи, милостивый Боже! Вы хотите сказать, что девочка ничего не знает?
— Нет. Мой сын ничего ей не сказал. Он был уверен, что Роберт не станет предавать это огласке.
Джонет замерла, затаив дыхание.
Собеседники в комнате ненадолго умолкли.
— Я ему говорила, что он заблуждается. Что Роберт Максвелл, которого я знала, ни за что не потерпит неправды.
— Да, он ошибся. Роберт огласил всю неприглядную правду прямо на заседании парламента. Он
