потребовал, чтобы несправедливость, допущенная по отношению к Хэпбернам, была исправлена. Думаю, мне незачем вам рассказывать, какой скандал вызвали его слова. Вся страна так и гудит.
— Бедный Роберт.
Дверь была открыта, и Джонет переступила порог.
— Прошу меня простить, но я невольно подслушала ваш разговор. Рада тебя видеть, Дункан. Так о каком скандале идет речь?
— Джонет! — Дункан беспомощно взглянул на Элизабет.
— Пусть Алекс тебе расскажет. Он захочет сделать это сам. Давайте подождем его возвращения, — с ласковой улыбкой предложила Элизабет. — Поверь мне, так будет лучше.
Джонет переводила взгляд со свекрови на Дункана и обратно, чувствуя, как внутри у нее все холодеет. Роберт сделал что-то ужасное, и это имело отношение к ней. Она видела это по их лицам, по сочувственному выражению в глазах Дункана.
— Нет, лучше скажите мне прямо сейчас, — ровным, безучастным голосом проговорила Джонет. — Потому что, если вы этого не сделаете, я выйду на большую дорогу и буду спрашивать всех, проходящих мимо, пока кто-нибудь не поведает мне эту новость. Очевидно, она касается меня. Я имею право знать.
Элизабет подошла к ней и обняла ее за плечи.
— Незачем так волноваться. Это старая история, давным-давно забытая.
— Тем более я имею право знать.
Элизабет задумчиво взглянула на невестку.
— Ну хорошо, — она глубоко вздохнула и помедлила, словно ища нужные слова. — Александру все- таки удалось прочесть письмо, о котором он тебе говорил. Письмо, сообщавшее англичанам военные сведения накануне Флодденского сражения. — Элизабет крепче сжала плечи Джонет. — Я не знаю, как смягчить удар, дитя мое. Оно было написано твоим отцом.
На мгновение все умолкли. Джонет словно окаменела.
— Но этого не может быть. Александр мне сказал, что так и не получил этого письма. К тому же мой отец был… был… — она осеклась. — О Господи, он же сражался за короля!
Джонет посмотрела на Элизабет, потом на Дункана. Ее родственник упорно глядел в пол.
— Этого не может быть! — в отчаянии повторила она.
— Алекс отдал письмо Роберту, — тихо продолжала Элизабет. — Он думал таким образом положить конец истории. Но твой дядя решил иначе.
Джонет в оцепенении глядела на Элизабет. Постепенно до нее начал доходить весь ужасный смысл происшедшего. Как будто железные тиски сжали все внутри, сердце замерло в груди.
— Но ведь это значит… — Джонет судорожно перевела дух, — это значит, что мой отец совершил государственную измену. — Она опять запнулась и стиснула кулаки. — Значит… значит, Гэвин Хэпберн был арестован и убит за то, что совершил мой отец!
Ее глаза расширились от ужаса. Она вырвалась из объятий Элизабет.
— Я вынудила Алекса жениться на мне. Боже, что же он должен думать всякий раз, как смотрит на меня, прикасается ко мне? А это кольцо, этот ужасный перстень, будь он проклят! Мой отец носил его. Как может Александр терпеть…
Джонет замолчала и обернулась, глядя на Элизабет, как безумная.
— А вы? Как вы можете находиться со мной в одном доме?
Элизабет подошла к ней и взяла за руки.
— Перестань, Джонет. Ты же знаешь, как мы тебя любим. Все мы. Ты не виновата в том, что сделал твой отец. А что касается Алекса… он тебя любит… больше всех на свете!
Джонет стояла неподвижно. В груди у нее поднималась волна тошноты, мысли кружились в полном беспорядке. Как страшно и непоправимо все изменилось в один момент от нескольких произнесенных фраз! Она все еще принадлежала к роду Максвеллов, но это уже не означало того, к чему она так привыкла. Она была дочерью изменника… предателя.
— Скажите мне… — прошептала Джонет, — когда Александр все это узнал?
— В тот самый день, когда ты пришла ко мне в комнату. Они с Робертом подрались. Это было из-за письма.
Джонет кивнула и до боли закусила губу, чтобы сдержать слезы.
— Он рассказал мне о драке, но не захотел сказать, в чем было дело, — она с трудом перевела дух и снова высвободилась из рук Элизабет. — А сразу вслед за этим объявил, что намерен жениться на Диане. Господи Боже, что я наделала?
Элизабет Хэпберн появилась в дверях гостиной.
— Александр вернулся. Он только что приехал.
Джонет бросила взгляд на свекровь и вновь опустила глаза на лежавшее у нее на коленях шитье. Опять подкатила тошнота, сердце так и выпрыгивало из груди.
— Я рада, что с ним все в порядке.
Элизабет пересекла комнату.
— Не будь дурочкой, моя дорогая. Ты два дня провела здесь, тоскуя взаперти. Почему бы тебе не спуститься вниз и не поздороваться с ним?
Джонет покачала головой.
— Только не на глазах у всех. Только не сейчас, когда все они знают правду.
Элизабет села рядом с ней.
— Неужели ты всерьез думаешь, будто хоть кому-нибудь из домашних есть дело до того, кто ты такая? Джонет, дорогая моя, они думают лишь о том, что он счастлив с тобой!
— Но мне есть до этого дело! Мне не все равно, кто я такая, — ответила Джонет, подняв голову. — Я и без того настрадалась, когда речь шла только о Роберте. А уж теперь…
Ее голос прервался. В наступившей тишине обе женщины явственно различили взбегающие по лестнице шаги.
— Джонет! Джонет, милая, где ты?
— Сюда, — позвала Элизабет. — Сюда, Алекс.
Джонет беспокойно вскочила и, подойдя к окну, уставилась в раскинувшийся внизу сад.
— Какого черта ты здесь прячешься?
Джонет повернулась кругом. В дверях стоял Александр. Его кожаные штаны и куртка были забрызганы грязью, густые черные волосы растрепались от ветра. Никогда раньше он не казался ей таким прекрасным, как в эту минуту.
Элизабет поднялась с дивана.
— Дункан Максвелл побывал здесь. Он рассказал нам о том, что сделал Роберт. Я полагала, ты знаешь.
Александр не сводил глаз с побелевшего лица Джонет.
— Да, мне говорили.
И тут он подхватил Элизабет на руки и закружил ее по комнате в неудержимом порыве радости. И мать и сын захлебывались счастливым смехом. Наконец Александр поставил ее на пол и вновь прижал к себе.
— Хотел бы я, чтобы
— Я уверена, что он знает, Алекс, — шепнула Элизабет, протянув руку и ласково поправляя прядь волос у сына на лбу. — И я уверена, что он гордится,
Они поглядели друг на друга. Этот взгляд вместил весь тот ад, который им пришлось пережить, и упоение торжеством справедливости. Элизабет улыбнулась и вновь взглянула на Джонет.
— А теперь я собираюсь выйти в сад. День такой чудесный! Увидимся позже.
С этими словами она покинула комнату, плотно прикрыв за собой дверь.
Александр улыбнулся Джонет.
— Я задал тебе вопрос, милая. Зачем ты здесь прячешься?
Джонет тяжело вздохнула.
