добрым взглядом, в котором сейчас читалось испытующее и озабоченное выражение. — Я года два вас не видел, моя милая, и должен заметить, вы сильно изменились.
Все сели. Несколько минут Джонет и Уоррелл обменивались обычными светскими замечаниями. Затем граф наклонился вперед.
— Я потрясен обвинением, выдвинутым против вашего дяди, моя дорогая. Я всегда восхищался Робертом.
Джонет взглянула ему прямо в глаза.
— Обвинение ошибочно. Все, кто знает Роберта, готовы в этом поклясться. Я уверена, что на суде все выяснится.
Уоррелл откинулся на спинку кресла.
— Да, конечно. Но я слышал, что имеется множество свидетелей.
Арран нервно оглянулся на Мэрдока.
— Я сам там был и готов присягнуть, что Мьюр напал из засады на королевский отряд. Я полагаю, речь может идти лишь о недоразумении. Мьюр утверждает, будто он преследовал банду грабителей. Сначала я этому не поверил, но…
— Как совершенно справедливо заметила леди Джонет, суд во всем разберется, — перебил его Мэрдок. — А теперь, боюсь, господам придется нас покинуть. Мы с леди Максвелл отправляемся по делам.
— Разумеется, у девушки должно быть немало хлопот накануне свадьбы, — нахмурился Уоррелл. — Простите меня, дорогая, но вокруг столько слухов. Вы действительно собираетесь замуж за Томаса Дугласа на следующей неделе?
Джонет заставила себя улыбнуться.
— Да, это правда.
— И вы счастливы? — спросил он в упор.
— Наверное, каждая девушка в глубине души мечтает о замужестве.
Уоррелл испытующе посмотрел на Джонет.
— Я спросил не об этом, но, видимо, получил единственный ответ, на который можно рассчитывать.
Он поднялся и с вызовом взглянул на Мэрдока.
— Вам не мешало бы знать, что у многих из нас есть сомнения на сей счет, Дуглас. В настоящий момент мы мало что можем сделать для Мьюра. У вас слишком много свидетелей. Однако по законам Шотландии женщину нельзя выдать замуж против ее воли и вопреки желанию ее законного опекуна. Мне доподлинно известно, что Мьюр был бы решительно против этого брака.
— Да будет вам также известно, что в настоящий момент опекуном девушки являюсь я. А что касается желаний самой Джонет… — Мэрдок сладко ухмыльнулся. — Почему бы вам у нее не спросить?
Все уставились на Джонет, и она с трудом проговорила:
— Благодарю вас за заботу, милорд, но все обстоит именно так, как я сказала: со мной здесь хорошо обращаются, и я с нетерпением жду следующей недели. Не сомневаюсь, что на суде будет доказана невиновность Роберта. Ну а пока Томас Дуглас заверил меня, что, будучи помощником королевского адвоката, он всячески заботится о благополучии моего дяди во время его пребывания в тюрьме.
Она взглянула на графа Уоррелла с вымученной улыбкой.
— Как видите, ваше беспокойство совершенно напрасно. Мне не на что жаловаться.
— Да, конечно, вам не на что жаловаться, госпожа, — Уоррелл немного помолчал, глядя на нее, а потом повернулся к Аррану. — Пожалуй, нам пора уходить. Не хочу задерживать Дугласа.
Слуга проводил их из гостиной. Джонет вновь взялась было за рукоделие, но попытавшись сделать стежок, обнаружила, что руки у нее дрожат.
— Я вовсе не дурак, госпожа, — злобно прошипел Мэрдок. — Советую вам больше думать о Мьюре и держать язык за зубами!
Джонет старалась не отводить глаз от вышивки. Ее вдруг охватило безрассудное желание увидеть Александра. Желание избавиться от Дугласов. Немедленно. Любой ценой.
— Я сделала то, о чем вы просили. Говорила лишь то, что вы велели.
— Это верно. Вот и продолжайте в том же духе.
Напуганный слуга вновь показался в дверях.
— К вам графиня Линтон, милорд. Передать ей, что вас нет дома?
— Это было бы совершенно бесполезно, не так ли? — Леди Линтон проскользнула в комнату мимо ошеломленного слуги и присела в реверансе. В шелковом платье персикового цвета, она была так же ослепительна, как и в синем бархатном на вчерашнем балу.
— Надеюсь, вы уделите мне несколько минут. У меня важное дело. Важное для меня, а возможно, и для вас тоже.
— Ну разумеется, графиня. — Мэрдок бросил свирепый взгляд на слугу. — Мой камердинер просто глуп. Пошел вон, несчастный!
Слуга кинулся прочь со всех ног и закрыл за собой дверь.
Мэрдок указал на Джонет.
— Думаю, вы не забыли мою подопечную? Джонет Максвелл.
Графиня рассеянно кивнула, направляясь к дивану.
— Итак, что же это за важное дело?
Леди Линтон села и неторопливо расправила складки платья.
— Мне хотелось бы знать, милорд, заметили ли вы, что один из гостей вашего дома отсутствует?
— Кто?
— Лорд Хэпберн.
Джонет вскинула голову. Графиня поправляла на груди великолепное ожерелье с жемчугами и бриллиантами.
— Видите ли, он исчез. Весь день его никто не видел. После досадного происшествия прошлой ночью вы не сочтете мою тревогу безосновательной.
— Это официальный запрос с английской стороны или просто ваше личное беспокойство?
Графиня улыбнулась.
— У меня здесь нет официального статуса.
— Да-да, конечно, нет… Все это неофициально… Но почему вы решили, что он пропал?
— Сегодня на утро он назначил несколько встреч. Одна из них со мной, другие — при дворе. Но он не явился. — Диана выждала паузу, многозначительно глядя прямо в глаза Мэрдоку. — И я узнала, что вчера вечером его здесь никто не видел. Уверена, что вы не замедлите заняться расследованием.
Мэрдок присел рядом с нею.
— Думаю, у нас нет причин тревожиться. Хэпберн просто выполняет какое-то поручение Ангуса. Через день-два непременно вернется. Он всегда возвращается.
— Вам известно, что во Франции за его голову назначена награда?
Мэрдок кивнул.
— Пока мы здесь ждем его возвращения, лорд Хэпберн, вполне возможно, уже отплывает во Францию в трюме какого-нибудь корабля… — она помедлила, — если не хуже.
Джонет не сводила глаз со своей вышивки… даже не замечая испортившего ее красного пятнышка. Она укололась иголкой, но не почувствовала боли.
— У лорда Хэпберна в Эдинбурге есть верный спутник, — с трудом проговорила девушка. — Грант должен знать, где находится его хозяин.
Двое на скамье повернулись в ее сторону.
— Я уже говорила с Грантом, — возразила леди Линтон. — Прошлой ночью он оставил лорда Хэпберна здесь, на пороге дома, и утверждает, что его господин не собирался снова куда-то идти.
— Это еще ничего не значит. Он мог пойти в какой-нибудь трактир и теперь где-то отсыпается после попойки, — поднимаясь, возразил Мэрдок. — А сейчас прошу меня извинить, графиня, у меня больше нет времени выслушивать весь этот вздор.
Графиня Линтон тоже встала.
