пластине напрягся. Сейчас эта дрянь ответит за все. Если ей угодно самой покончить с жизнью – что ж, иншалла. Если же шайтаны уберегут ее от гибели после прыжка с такой высоты, ей поможет Аиша. Вот сейчас…
– Что это у тебя, джамиля? – раздался над ухом громовой голос, и волосатая лапа вырвала у нее разрядник. – Ах ты, дрянь!..
Телохранитель короля отвесил Аише такую затрещину, что она едва удержалась на ногах, а в голове у нее загудело. Грубо ухватив бывшую доминанту за предплечье, он выволок ее из кустов и швырнул на колени.
В то же мгновение мисс О’Хара, пронзив пространство стремительной молнией, с высоты десятиэтажного дома вонзилась в прозрачную толщу воды, всплыла, уверенно двигая ногами, и показалась на поверхности под восторженные аплодисменты присутствующих мужчин.
Сименс крепко выругался про себя. Если бы эта стрекоза задержалась на вышке хотя бы на пару секунд, она успела бы заметить Джебедайю и сообразила бы, что он пришел за ней. Так что этот безрассудный и смертельно опасный трюк для привлечения внимания монарха не понадобился бы. Он очень надеялся, что она ничего себе не отбила при прыжке.
Впрочем, если бы он узнал, что то обстоятельство, что Дженнифер не прыгнула в бссейн с вышки, а полезла на потолок, спасло ее от участи вареного цыпленка в горячем бульоне, он выругался бы еще крепче, на сей раз вслух.
– Плыви сюда, моя хорошая, – распорядился аль-Халиль.
Чуть оглушенная падением, Дженнифер подплыла к бортику, широко улыбаясь.
– Не делай так больше, – строго проговорил муж. – Ты заставила меня тревожиться.
– Простите, мой господин, – прощебетала рыжая стерва. – Я больше так не буду.
– А сейчас с тобой хочет говорить Его Величество.
– Это великая честь для меня, – кокетливо хихикнула О’Хара.
– О, отважная пери! – важно проговорил монарх. – Ты очень понравилась моему другу, и я надеюсь, что ты успешно скрасишь его одинокий досуг. – Он жадно пожирал взглядом ее мокрую мордашку и высокую грудь, видневшуюся под прозрачной водой.
– Я принадлежу своему мужу, Ваше Величество, – шутливо-укоризненно произнесла Дженнифер.
– Твой муж не возражает, – добродушно произнес Абдельмаджид, и министр торопливо закивал.
– Что ж, подчиняюсь приказу своего супруга и Вашего Величества, – лукаво улыбнулась американка.
– Тогда вылезай из бассейна и распорядись, чтобы тебя одели в самое лучшее платье, – приказал аль- Халиль. – Поторопись.
Дженнифер поплыла к противоположному краю бассейна, где в бортике имелась лесенка наверх. Король заинтересованно проводил ее взглядом, изучая мелькающие над водой белые ягодицы и ступни.
– Мой верный Мустафа, – ласково проговорил он, – почему ты сразу не поставил меня в известность, что в твоем гареме появилась такая чудесная жемчужина?
– Мой король, – с достоинством отвечал министр, – я собирался сделать это, как только вы соизволите принять меня с докладом.
– Ну, вот что, друг мой, – деловито обратился Абдельмаджид к Джебедайе, – ты, разумеется, получишь эту джамилю в полное и безраздельное владение, но сначала ее попробую я. И потом, когда мне станет грустно и мои девочки больше не смогут как следует согревать меня, я буду иногда ее одалживать. А когда она наскучит нам обоим, мы вернем ее почтенному Мустафе. – Он подмигнул министру. – Ты ведь не возражаешь, мой добрый Мустафа?
– Нет, Ваше Величество, – почтительно отвечал тот.
В кустах возле бассейна возникла какая-то суматоха.
– В чем дело, Азамат? – спросил Абдельмаджид у приблизившегося старшего телохранителя Рабани.
– Ваше Величество, Садык схватил служанку с разрядником, – доложил тот.
– Она собиралась стрелять в меня? – заинтересовался король.
– Нет, она направила оружие в сторону бассейна.
– Ах, милые гаремные разборки, – благодушно засмеялся монарх. – Время идет, а ничего не меняется. Женщины готовы рвать друг другу глотки за внимание своего господина…
– Мустафа! – донесся до них визг Аиши. – Мустафа, прикажи им не прикасаться ко мне!..
– Ты знаешь ее? – спросил Абдельмаджид.
– Нет, Ваше Величество, – хладнокровно ответил аль-Халиль. – У меня слишком много слуг, чтобы знать всех в лицо.
– А вот она, кажется, возомнила, что ты ее знаешь, – рассмеялся король. – Служанки часто влюбляются в хозяев и начинают воображать себе невесть что, поэтому их следует почаще менять. Я вот своих уже всех перепортил… – Он внезапно сделался серьезным. – Но то, что у тебя слуги бегают по гарему, размахивая разрядниками, – это непорядок. Пожалуйста, как следует накажи свою охрану, если не хочешь, чтобы этим занялся я. – Он снова расплылся в дурацкой добродушной улыбке, дал знак Сименсу, и они направились к выходу из гарема. – Итак, к вечеру я жду рыжую пери в своих апартаментах. А через два часа, напоминаю всем, у нас торжественный армейский прием. Друг мой Джебедайя, я настаиваю, чтобы и ты присутствовал – как образец мужества и доблести, на который следовало бы равняться моим генералам…
Следом за ними телохранители выволокли упирающуюся и визжащую Аишу.
Оставшись в одиночестве, министр утер холодный пот. Эта дура из-за своих амбиций могла очень серьезно подставить своего господина. Если бы король решил, что Аиша с разрядником дожидалась его, каменный мешок ожидал бы не только ее, но и аль-Халиля. Однако король пребывал сегодня в невероятно добром расположении духа, и благодарить за это явно стоило не только три выкуренных кальяна с размягчающим нервную систему тгасклитом (ужас, что могло бы ожидать аль-Халиля, если бы перед посещением его гарема король принимал вызывающий неконтролируемую агрессию бромикан), но и красоту и отвагу новенькой доминанты. Ради спасения своей шкуры министр внутренних дел готов был расстаться не только с ней, но и со всем остальным гаремом в придачу.
Заложив руки за спину, полковник Али Мухаммед в глубокой задумчивости неторопливо разгуливал по коридорам королевского дворца перед церемониальным залом для аудиенций. В коридорах висели огромные парадные портреты прежних правителей Аль-Сауди – конные, в бедуинских одеяниях, при саблях и карабинах. Под ними гостеприимно раскинулись накрытые белыми скатертями столы, на которых для ожидающих приема военных были расставлены блюда с деликатесными закусками и кувшины с напитками. Многочисленные доблестные коллеги Мухаммеда, подавленные величием и роскошью огромных дворцовых залов, жались к свободным стенам, лишь полковник Акмаль, частый гость этой церемонии, по- хозяйски наполнял пиалу ароматным чаем.
Это был традиционный ежегодный королевский прием, на который приглашались генералитет государства, а также особо отличившиеся нижние чины. Главным действом приема была встреча с монархом. Каждый из присутствующих четким строевым шагом приближался к престолу и называл свое имя. Король благодарил доблестного воина за верную службу и вручал ему ценный подарок.
Ворота церемониального зала раскрылись, и к гостям вышел королевский адъютант.
– Господа, прошу проходить, – торжественно объявил он.
Военные потянулись за ним в ворота, понемногу заполняя зал. Мухаммед двинулся вместе со всеми, по- прежнему пребывая в глубокой задумчивости.
Появление в его воинской части Сименса с предложением помочь в подпольной борьбе на самом высоком уровне оружием и военспецами насторожило полковника. Он выставил американца вон, нисколько не сомневаясь, что тот – провокатор «Аламута». Однако теперь Мухаммед понимал, что находится под колпаком спецслужб и смертельное кольцо вокруг него неумолимо сжимается. Именно поэтому он сегодня и задействовал резервный, давно вынашиваемый план. Впрочем, отказ Рашада от престола во многом обессмыслил этот план, но хуже уже все равно быть не могло. Мухаммед хотел уйти красиво, раз уж так или иначе его арест – дело нескольких недель. Конечно, было вполне возможно, что его хотят арестовать с поличным, уже по прибытии в орбитальный дворец, ибо появление Сименса однозначно свидетельствовало,
