квадратных верст и полностью перекрывал все подходы к Накотаиму со стороны полудня. Особых хлопот местные не доставляли, занимались своими делами, к городу не спешили.
Разведчики завернули несколько повозок, сказав перепуганным крестьянам, что-де к городу пока нельзя, в лесу идет большая охота. Что за охота и в каком лесу – не уточняли, но этого и не требовалось. Темные крестьяне с расспросами не лезли, приучены были слушать воинов и держать язык за зубами. Нельзя и нельзя, подождут. А что набольший велел битую птицу и зерно отвезти, так то пусть сам едет и разбирает, кто прав. На то у него и власть.
Еще перехватили с десяток путников. Их просто прогнали, ничего не говоря. Те тоже не спорили, посчитали за лучшее уйти.
Сложнее было на реке. Мелкая такая речушка, называемая в одном месте Каменкой, в другом Травницей. Начало она брала из небольшого озерца и, изрядно попетляв между полей и холмов, впадала в Аголду – приток Сальды, что текла на полуночь аж с земель хордингов.
Мелкая она мелкая, но плоскодонки по ней ходили исправно. И рыбаки сети ставили, и мелкие торговцы сплавляли свои товары к столице. Перекрыть реку силами десятка воинов сложно. Поэтому выбрали место, где русло поуже, и поставили свои сети. Рыбаков пропускали, они-то далеко не заплывали, а вот остальных останавливали.
За сутки так перехватили три лодки, причем две принадлежали какому-то пронырливому мужичку с повадками жулика. Этот дурак начал ругаться и грозить, а когда понял, что дело нечисто, попытался уйти обратно. Но отпускать его уже было нельзя.
Мужика и трех его подельников отвели в лес и посадили под деревом. Мешки распотрошили, нашли невыделанные шкурки пушных зверьков, мелкий речной жемчуг и высушенные листья блоухарта, а также маленькие неровные шарики землянистого цвета. Это местный аналог конопли.
По законам Тиагана продажа блоухарта карается отрубанием руки. Так что тащить запас листьев и прессованной вручную пыльцы мог только особо наглый контрабандист или полный идиот. Мужик на идиота не походил. Оставался только один вариант.
Контрабандиста допросили как следует, выведали, где плантации блоухарта, где схроны со шкурками (кстати, тоже незаконный промысел, тоже строго карается).
Под сверхубедительными доводами пойманный торговец раскололся и выдал все. После чего его и подельников убрали.
Капитан Завак ждал основные силы полка через сутки. Дороги хорошие, врага нет, задержек быть не должно. А пока следовало продолжать патрулирование и не допускать проезда возможных вестников с полудня.
Все шло спокойно почти до самого последнего момента. Но когда до подхода основных сил оставалось всего несколько шагов Асалена, к месту сбора эскадрона выехал отряд всадников в полтора десятка человек. Доехав до развилки, отряд разделился на три части. Пятеро поскакали налево, пятеро направо, а пятеро прямо.
– Разведка, – шепнул на ухо Заваку его оруженосец Эдар. – Кто-то все же проскочил наши посты.
Капитан не ответил. Столь быстрые действия вражеского отряда ничем иным объяснить было нельзя. Командир гарнизона, видимо, послал воинов проверить, верны ли полученные данные. Все-таки появление неподалеку от города противника довольно странно. Ведь никаких сигналов от кордона не было. Ни дымов, ни гонцов. Не могли же их обойти!
Думать, где и как проскочил вестник, некогда. Надо перехватывать разведку. Конечно, они могли налететь на дозоры полка, но если все же ускользнут? Нет, отпускать их нельзя…
К группе Завака пока присоединилась только одна группа – первый десяток капрала Хертера. Ему капитан и поставил задачу:
– Две группы разведки на тебе. Те, что пошли налево и прямо. Я беру тех, кто пошел направо. Ты! – это уже командиру третьего десятка Выдге, с которым Завак и был все это время. – Остаешься здесь. Ждешь весь эскадрон. Все ясно?
И не дождавшись ответа, побежал к коню. Следом бесшумно бежали разведчики.
– Хотя бы одного живым! – дал последнее указание капитан перед тем, как пришпорить скакуна.
Его конь вырвался вперед и пошел галопом по траве, высокие стебли которой глушили звук копыт.
Правый отвод дороги вел к поселению у озера и шел почти параллельно руслу речушки. Место большей частью открытое, брать вражескую группу на виду у возможных свидетелей капитан не хотел и выгадывал подходящий момент, вспоминая карту.
Идти по пятам нельзя, вдруг да заметят. Но и отпускать далеко не дело, еще пропадут. Завак скакал за противником около двух верст, пока не вспомнил о кургане на повороте дороги и не свернул направо. Он повел свою пятерку через кустарник и овраг, срезая угол и выгадывая расстояние. Королевские воины хоть и спешат, с дороги не сойдут.
Они выскочили к кургану в тот момент, когда разведка гарнизона уже миновала поворот и уходила к лесной дороге. Самое удобное место для засады.
Капитан дал знак своим и хлопнул по висевшему на седле арбалету. Воины поняли команду и стали проверять оружие.
Погоня прошла поворот и почти исчезла в лесу, когда на дороге возникли две повозки, влекомые волами. Сидевшие на повозках крестьяне испуганными взглядами проводили всадников.
В лесу стук копыт заглушали деревья, но все же рассчитывать на то, что разведка врага не услышит погоню, глупо. Капитан, плюнув на предосторожность, пришпорил коня и стал нагонять противника. Воины следовали по пятам, держа арбалеты в руках и готовые к немедленным действиям.
Мелькали деревья и кустарники, мелкие птахи выскакивали из зарослей и с чирканьем улетали прочь, билась о шлем мелкая мошкара. Жадно дышали скакуны, напрягая все силы в попытке догнать врага.
Разведчики гарнизона услышали стук копыт за спиной, развернули лошадей и достали оружие. В такой глуши можно встретить кого угодно, пусть и до кордона почти девяносто верст. Осторожность никогда не помешает.
Не помешала и сейчас, но воины короля не были готовы к немедленной атаке, все-таки думали, что это догоняют свои. А когда на дорогу вылетели чужие всадники, было поздно.
Бойцы армии хордингов могли на полном скаку поражать цели из арбалетов на расстоянии в полсотни шагов. А попасть в неподвижные цели с двух десятков аршин для них было делом нехитрым.
Свистнули тетивы, болты почти моментально преодолели невеликое расстояние и поразили врага. Кожаные доспехи, усиленные бронзовыми пластинами, не защитили тела воинов от удара тяжелых наконечников из закаленной стали.
Четыре тела почти одновременно рухнули вниз, один зацепился ногой за стремя и повис, руками касаясь земли. Пятый воин, уцелевший после залпа, ошалело посмотрел на своих, потом на врага и с диким криком пришпорил коня. Он метил в ближнего противника, готовый всадить топор в шею. Но враг вдруг сделал неуловимое движение рукой и брошенный камень угодил точно в шлем.
Удар оглушил воина, он усидел в седле, однако топор выпал из ослабшей руки. Воин цапнул кистень, но не успел раскрутить его, как враг подъехал вплотную и уже кулаком снес его на землю.
Небо и земля крутнулись перед глазами воина короля и жесткий удар сотряс все тело. Сознание поплыло, а потом пропало…
– Хороший удар, командир, – щелкнул языком оруженосец и спрыгнул вниз, чтобы связать пленника.
Капитан потряс рукой. Удар вышел и впрямь неплохим, но чуточку неточным. Костяшки пальцев задели подбородочный ремень, обшитый медными полосками, кожа, конечно, слетела напрочь. Этот гад успел дернуть головой!
– Коней поймайте, – приказал Завак. – Тела обыщите и в кусты. Быстрее. Местные нас видели, могут и сюда приехать. Я не хочу укладывать и их рядом с этими…
Мирное население следовало по возможности щадить и оберегать от боевых действий. Крестьяне – основа экономики и процветания будущей провинции. Источник дохода. Кто же такой источник губит? Конечно, разведка могла вырезать все поселения, если в этом была нужда, но так, без смысла губить людей нельзя.
Разведчики действовали быстро, со сноровкой. Болты из трупов вытащены, тела убитых в
