шансон, а потом… Такие ночи обычно запоминаются. Я знала, что запомню. Сложу эту ночь в копилку нашего счастья. Мы засыпали и просыпались и снова искали друг друга. И казалось, что не спали совсем, и уснули только, когда наступило утро и у соседей за стеной прозвенел допотопный будильник, от которого просыпается обычно весь дом. Но у нас был выходной, и мы не отреагировали на будильник.
Но нам позвонили в дверь, и мы стали препираться, кому открывать. Игорь выполз из кровати, и пока он впрыгивал в спортивные штаны, я лениво раздумывала, кого это принесло. Только когда увидела в приоткрытую дверь милицейскую форму, вскочила и натянула халат.
– Игорь Петрович Еремин?
– Да.
Я выглянула в коридор и поздоровалась.
– Вы подозреваетесь в убийстве Чернова Вадима Геннадьевича.
– Да вы что, ребята?! – возмутилась я.
– Горину позвони, – сказал Игорь, вмиг побледневший и сникший.
– Да вы шутите… – все еще не верила я.
– Делать нам больше нечего, – буркнул тот, что стоял ближе ко мне. – У нас и постановление имеется. Вот, ознакомьтесь.
Он протянул мне бумажку. Но я ничего в ней не увидела – буквы прыгали как блохи. Поняла, что все всерьез.
Игорь одевался, а милиционеры обыскивали нашу квартиру. Я металась, как курица, между мужем и стражами порядка и бормотала что-то невнятное.
Наконец Игорь поймал меня за руку, остановил. Он что-то говорил мне про адвоката, про Горина, но я не могла вникнуть – бледность мужа, его страх заставили меня задрожать. Кончилось тем, что я вцепилась в него, повисла на нем и запричитала, как по покойнику. Он сам отодрал меня от себя и ушел с милицией.
Какое-то время я стояла столбом, а потом кинулась к телефону и стала звонить всем подряд и орать в трубку о своей беде. Я орала и визжала, пока не увидела в проеме дверей Иришку, ее испуганные глаза. Тогда я заткнулась. Схватила дочь в охапку и вызвала такси.
Мы приехали в Поле Чудес, прямиком к Гориным. Отдав дочь на попечение Ники, я вцепилась в Рому и стала умолять, чтобы он немедленно что-то сделал.
– Слушай, а откуда на ноже взялись отпечатки Игорька? – как бы между прочим рассуждал Горин.
– Игорь никого не убивал! – повторяла я очевидное, размазывая слезы по щекам. – Он просто не способен кого-то убить, неужели это не ясно?
– Светочка, успокойся, – бегала вокруг нас Элла. – Никто не сомневается в Игоре. Да отпустят его.
– Я сейчас же займусь поисками адвоката, – уверял меня Рома. Разомкнул мои пальцы и отправился наверх.
– Нужно что-то делать, – повторяла я. – Нужно что-то делать.
– Сейчас надо позвонить твоим родителям, пусть заберут Иришку, – мягко напомнила Элла. – Похороны – не место для ребенка.
– Да, да… – кивала я, не в состоянии собрать мысли в кучу. – Я должна встретиться со следователем. Я должна знать, на каком основании… Вообще на чем они строят свое обвинение.
– Ясно на чем, – раздалось сверху. Это Ника повисла на перилах. – Бабушка-соседка доложила, что Игорь дрался с Вадиком и грозил убить.
Я посмотрела на Эллу, та виновато кивнула.
– Да. И Рому об этом инциденте следователь очень подробно расспрашивал.
– И это все? Этого достаточно, чтобы человека арестовать?!
– Значит, было что-то еще, – предположила Элла. – Думаю, они тебя пригласят.
– Я не могу ждать! – возразила я. – Мне необходимо увидеть следователя.
– В двенадцать вынос тела, – напомнила Элла.
– Да плевать я хотела на это тело! – не выдержала я. – Вадика не вернешь. А Игорь в беде, и, похоже, всем на это наплевать!
Только добежав до двери, я вспомнила про дочь.
– Элла, извини. Ты не позвонишь моим родителям насчет Иришки?
– Что за вопрос? Конечно.
Не буду описывать, как я прорывалась к следователю. Он принял меня вежливо, если не сказать – тепло. У него было весьма сочувственное выражение лица. Но мне хотелось вцепиться в него ногтями.
– Неужели показания выжившей из ума пенсионерки могут послужить основанием к задержанию? Инцидент между моим мужем и Черновым произошел так давно, что о нем все уже забыли. Полагаете, что Игорь все это время вынашивал план мести? Это же смешно! У него было дел полно! Он работу сменил, постоянно в командировках…
– Успокойтесь, дорогая Светлана Николаевна, – мягко уговаривал меня следователь. – Я готов выслушать все, что вы расскажете о вашем муже. Это ценная информация. Однако должен огорчить вас: Игорь Петрович путается в показаниях. Он так и не дал внятного ответа на вопрос, как и где провел вечер седьмого марта.
– Да на работе, где же еще! – возмутилась я. – Вы спросите у сотрудников.
– Мы спросили. Рабочий день в магазине закончился в шесть. Празднование женского дня произошло накануне, сотрудники магазина гуляли в ресторане. А седьмого марта мирно разошлись по домам сразу после работы.
– Он продукты покупал! – осенило меня. – У нас в этот день торт был, шампанское.
– Торт и шампанское ваш муж купил днем, на первом этаже торгового центра. Продавцы подтвердили. Они его запомнили, поскольку вашего мужа в магазине знают.
– Но сам Игорь что говорит? – растерялась я.
– Разное. Был у сослуживца по прежней работе. Когда выяснилось, что сослуживец в этот день был в командировке, показания изменил. – Следователь помолчал. – Игорь Петрович что-то скрывает от следствия. Это яснее ясного.
– Да, Игорь немного рассеян, – согласилась я. – Мог закрутиться, забыть…
– Можно забыть, что делал вечером месяц назад, но пару дней…
– Да поймите вы, – горячилась я, – Игорь – инженер. Он компьютерщик, гвоздя забить не может. А Вадик в Чечне служил, он накачанный, в спортзал ходил. Ну как, по-вашему, Игорь мог справиться с Вадиком? Вы сами-то в это верите?
– Э… не скажите, Светлана Николаевна. А как на охоте матерого кабана заваливают? Тут не мышцы нужны, а точный расчет. Вот Игорь Петрович все и рассчитал точненько так… Подпоил Чернова, то-се… Пырнуть его ножом было не так уж трудно.
– Нет! Нет! Нет! – Я схватилась за голову. – Вы просто дело хотите закрыть поскорее! Схватили первого попавшегося. Да если хотите знать, у Чернова полно было недоброжелателей! У него любовница совершенно дурная, она в порыве ревности убить могла! А друзья-«чеченцы»? Они же ненормальные все!
Следователь покачивал головой в такт моим словам. Циничное снисхождение сквозило во всем его облике.
– Любовница Чернова, Лариса Вольская, с шести до одиннадцати тридцати вечера находилась в ресторане «Парус» в кругу своих коллег. Она никуда не выходила и домой уехала на такси, не одна. Согласитесь, железное алиби. Друзей-«чеченцев» мы тоже разрабатываем. Но однако, все складывается не в пользу вашего мужа.
Я молчала.
– Знаете, так бывает, – продолжал следователь. – Раздражает человек до того, что убить хочется. И бывает, что малейший повод…
– Бывает. Но это не про Игоря, – отрезала я. – Он лучше в сторону отойдет. Он абсолютно неконфликтный.
– Ой-е-ей! – воскликнул следователь и покачал головой. – Какое несоответствие. А вот соседи Черновых
