Ни с того ни с сего вдруг — вопрос:
— Дедушка, а тебе интересно быть лысым?
— Да нет, — говорю, — миленький! Какой уж там интерес!
А сам думаю, почему вдруг такой вопрос. Но тут же вспомнил. Обычно, когда его купают, он категорически отказывается мыть голову: мыло-то в глаза лезет! Приходится всячески уговаривать его, приводить разные доводы в пользу мытья головы. Однажды, когда его купали, я нагнулся, и он заметил поредевшие волосы на моей макушке:
— Дедушка, а почему у тебя нет волосиков на голове?
— Да вот, — говорю, решив использовать ситуацию с воспитательной целью, — когда я был маленьким, то не любил мыть голову, вот волосики и повыпадывали. А ты всегда мой головку, волосики и будут целы. Разве тебе интересно быть лысым?
Не помню, что он тогда ответил, но месяца через полтора обнаружилось, что разговор этот не был забыт. Должно быть, тут задела его мыслительный аппарат сама мотивировка вопроса. Можно было сказать: «Плохо быть лысым», «Некрасиво быть лысым» — это было бы более доступно его уму. А тут вдруг такая несколько странная ситуация: интересно или неинтересно быть лысым.
Вот он и решил еще разочек провентилировать этот вопрос.
Игорь рассказывал длинную историю о том, как, когда он был в Крыму, ходил со своими двумя друзьями в пещеру, а там ехали танки. Потом танки остановились, из них вылезли фашисты с автоматами и стали стрелять. Ребята притаились в пещере и спрятались за камни — пули не могли попасть в них. Тут пришли наши войска и прогнали фашистов.
Потом он помолчал и сказал:
— Это мне во сне снилось.
Мы с Таней приехали навестить больного Игоря.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил я.
— Я больной еще.
— А что у тебя болит?
— У меня по бокам, по бокам… чего бывает?
— А когда делали укол, больно было? — спрашиваю.
— Больно! Я только пискнул, как котенок.
На кубиках-азбуке узнает почти все буквы. Однако ж, если показывать буквы отдельно от картинок, часто путает. Конечно, на кубиках, даже не зная буквы, он отвечает правильно, угадывая по картинке.
Тамара внесла предложение: показывать ему кубик, прикрывая картинку.
— Ну-ка, Игорь, какая это буква? — спрашивает она, закрывая пальцем нарисованную на кубике ящерицу.
— «Я», — уверенно отвечает Игорь.
— Как же ты догадался? — удивляется Тамара.
— Так хвостик же виден!
Посмотрели мы, а хвост ящерицы на рисунке виден из-под закрывающего ящерицу пальца. По хвосту нетрудно догадаться, что нарисована ящерица.
Спросил как-то Лиду при Игоре:
— А завтра Игоренок приедет к нам?
Игорь услышал, повторил:
— Игоренок!
И усмехнулся.
Вообще-то в глаза мы его никогда так не называем, и он, конечно, не знал такого уменьшительного варианта своего имени. Однако сразу догадался, что речь идет о нем, и по достоинству оценил.
Глядя на букву «Ч» (печатную), говорит:
— «Ч» похоже на умывальник.
Я заехал за Игорем в детский сад, и, когда ехали к нам, он с каким-то изумлением на лице рассказал:
— Меня папа обманул сегодня. Я забыл дома варежки, он сказал, что принесет их мне в детсадик. И не принес.
Я постарался объяснить ему, что папу могли задержать на работе, могли послать куда-нибудь далеко на съемку: он просто не смог привезти варежки, но не обманул — это не обман.
Мне показалось, что мои доводы были убедительны для него, но, когда мы приехали домой и прошло уже довольно много времени, он вдруг прервал игру и с тем же изумленным выражением лица рассказал об «обмане» Тане.
Вечером приехал Петр и, вынув из кармана Игоряшкины варежки, сказал:
— Вот, весь день возил твои варежки в кармане. Как только вернулся домой, позвонили, понимаешь, из редакции и велели срочно ехать на аэродром снимать прилетевших французских волейболистов. Поэтому и не успел к тебе в детсадик.
На лице Игоря была какая-то радостная и вместе с тем смущенная улыбка.
Радостная, потому что уверился, что папа не забыл о нем, смущенная же потому, что на какое-то время плохо подумал о своем папке.
Рисует, разговаривая сам с собой:
— Это рыбка высовывается из водорослей. Это ворон… Это хвостик такой пестренький…
Потом удлинил у ворона хвост и сказал:
— Это павлин. Это у него пятна на хвосте…
Стал рисовать на новом листке:
— Это кит… Это хвост… Это у него желудок.
Рисует черточки внутри кита:
— Это у него рыбки в желудке… Это кости.
Обращается ко мне:
— Правда, у рыб кости и у человека кости?
(Был с отцом в зоологическом музее и видел скелет кита.)
Продолжает рисовать:
— Это такой хвост у всех рыб… Рыба-кинжал. Хвост-кинжал.
Он, должно быть, имел в виду меченосца и спутал меч с кинжалом.
Рисует третью картинку:
— Это пальма… Это цветы «анютины глазки»… Маленький лягушонок. Маленький гусенок. Это крылья. Это глаза. Это нога. Смотрите!! Он сидит на ветке и держит веревку за клюв!!!
Говорит как-то мне:
— Ты написал три книги о Незнайке, а я напишу четвертую. Я десять книг напишу. Пять отдам тебе, а пять — мне.
