руки.
– Ты так себе это представлял? – спросил голос из инфоблока.
– А я ведь тебя постараюсь найти,– сказал Ильин.
– Само собой,– не стал возражать голос.– А пока постарайся найти прапорщика Морозова. Он прятаться не станет, он получил сейчас приказ выполнять твои распоряжения. Морозов думает, что ты в курсе произошедшего... Никуда не уходи. Сейчас ты увидишь продолжение. Не дергайся, тебе ничего не угрожает.
Из темноты появились силуэты. Трое... Четвертый подошел справа, от машин.
Все четверо остановились перед Ильиным.
Сержант и трое рядовых. Комбат не успел запомнить их фамилии.
У сержанта и одного из рядовых – автоматы. Стволы направлены вниз. Руки остальных двоих в чем-то черном, лаково отблескивающем в неверном свете.
Похоже – кровь.
Сержант медленно отстегнул от автомата магазин, бросил в снег. Достал из подсумка новый, пристегнул к автомату. Передернул затвор.
Сделал шаг вперед, развернулся через левое плечо.
Солдаты стоят неподвижно. Они видели, как ствол автомата поворачивается к ним, но ничего не сделали.
Не попытались.
Даже после того, как пуля пробила голову одному из них.
Выстрел – солдат падает навзничь.
Пауза.
Сержант, не опуская автомата, словно выбирает, кого убить следующим.
Еще один выстрел – снова в лицо. Падает второй солдат. Третий, с автоматом, терпеливо ждет, когда очередь дойдет и до него.
Выстрел.
Сержант роняет автомат. Даже не роняет, скорее отбрасывает его от себя, словно испугавшись. Или обжегшись.
– Не хотите вмешаться? – спросил голос из инфоблока.
– Рукавишин! – позвал кто-то из темноты.
Сержант повернулся всем телом на голос.
– Ты еще не все закончил, Рукавишин! – Из темноты в освещенный круг вошел прапорщик Морозов.– Я ведь тебе говорил: убьешь всех, потом выстрелишь в себя. Возьми автомат!
Сержант качнулся. Замер, словно парализованный.
– Подними автомат, Рукавишин! – Морозов подошел ближе, стал справа от Ильина.– Он сейчас, товарищ майор. Сейчас он застрелится. Рукавишин!
Сержант резко наклонился, нашарил автомат.
– Давай,– сказал Морозов,– дуло в рот и нажми на спуск.
– Прекратить.– Ильин вдруг словно очнулся.– Немедленно прекратить!
– Да что вы, товарищ майор? – удивился Морозов.– Нужно все зачистить. Этот – последний из наркош. Это он что-то упрямится... Первый раз такое у меня... Ничего, сейчас.
Сержант поднес ствол к лицу.
– Я сказал – прекратить! Рукавишин – отставить! – Ильин наконец встал с бревен.– Брось оружие!
Рукавишин нашарил спуск.
Ильин шагнул к сержанту, протянул руку, чтобы отобрать оружие. Выстрел – сержант еще две или три секунды стоял на ногах, потом упал.
– Вот и хорошо! – сказал Морозов.– А то я уж думал, что придется самому его пристрелить. То ли он мало этой зеленой дряни выжрал, то ли я устал... Четверых удержать – это не просто так. Это не хухры- мухры! Такую работу сделали, да еще почти вслепую... Я – молодец!
– А он молодец! – подтвердил голос в инфоблоке.– Он вам еще не надоел?
– Я тут пока пройдусь, добью, если кто уцелел,– сказал Морозов.– Эти зеленые могли и прозевать... Я быстро.
Прапорщик Морозов успел сделать три шага. И умер.
Ильин спрятал пистолет в карман куртки.
– Сейчас садитесь в машину и езжайте к спецлагерю,– сказал голос.
– Я сейчас пошлю тебя...
– Вы ведь сами выбрали, товарищ майор. Я предупреждал. А теперь вы хотите еще раз ошибиться? Думаете, в случае с вашими бывшими подчиненными выйдет как-то по-другому?
– Хорошо,– сказал Ильин, подумав.
– Вот и отлично! Браво. Значит, вы вместе со своими бойцами отправляетесь через кольцо в автофургоне к Понизовке. Там находите Грифа... или дожидаетесь его... и рассказываете о космической станции, о тех двоих, что это они стоят за всем этим... и скажите, что они знают о том, что с ним произошло десять лет назад. И самое главное – они знают, как остановить грядущую катастрофу. Запомните?
– Запомню,– сказал Ильин.– Только и ты запомни...
– Давайте мы опустим вашу угрозу. Запишем, что вы обещали меня найти и убить, и подведем черту. Согласны?
– Согласен.
– Замечательно. Чуть не забыл... Когда будете общаться с начальником лагеря, можете обращаться к нему просто – «Пастух». Он поймет и не обидится.
Инфоблок выключился.
Старший откинулся в кресле и закрыл глаза.
Это Ильину показалось, что его инфоблок выключился, на самом деле хитрая машинка продолжала держать кадр, можно было видеть, как Ильин мечется между палаток и машин, щупает пульс, пытается услышать дыхание...
При желании.
Странные рефлексы у этого профессионального убийцы. Все время норовит спасать чужие жизни.
Он и с Грифом-то поссорился из-за этого. Очень надеялся, что свободный агент вмешается, возьмет грех на себя, снимет груз с ребят Ильина...
А тот не вмешался. Не мог. На самом деле – не мог, но Ильин не поверил. Решил, что агент специально мажет его и его людей кровью...
Старший протянул руку к голопанели, переключил воспроизведение на запись. Все это можно будет посмотреть потом, когда сердце наконец отпустит. И дыхание восстановится.
Старый он уже.
Слишком старый для всего этого.
За время этих разговоров с майором Ильиным трижды включался медблок, трижды металлическое щупальце делало инъекции, но боль не уходит, а остается рядом. Продолжает держать холодную руку на его сердце.
И трудно дышать.
Подохну я скоро, подумал Старший. Может быть, поэтому и решил поступить именно так, а не иначе.
Хотя вряд ли это поможет. Остановить апокалипсис невозможно. Сценарий утвержден, билеты проданы.
Но, с другой стороны, если есть хоть один шанс, мизерный, исчезающе маленький... если есть люди, которые готовы бороться...
Может, стоить дать им шанс?
Старший встал с кресла и подошел к двери. Диафрагма открылась.
Появилась вдруг мысль – пойти прямо сейчас к Младшему, разбудить, рассказать о том, что решил сделать, о том, что уже успел сделать втайне от него, и услышать в ответ...
А что он, собственно, хочет услышать в ответ?
