— Часть выпущенных самолетов переоборудованы в дальние разведчики, заправщики, летающие лаборатории. Собственно носителей ядерного оружия, оборудованных дозаправкой, способных дотянуть до Америки и вернуться, 48 Ту-95 и 29 ЗМ.
— Какова вероятность пробиться через систему ПВО?
— Никакой. Американский Б-52 имеет практический потолок 16 тысяч метров. У нас — 12 тысяч. Они летят к нам с короткого расстояния под прикрытием истребителей. Нам же приходится покрывать межконтинентальную дальность без прикрытия. Как только отходим от своих берегов, как только идем над нейтральными водами, пристраиваются истребители то Америки, то Британии, то Канады.
— Выходит, от стратегической авиации я особой помощи не жду?
— Выходит так. Вся надежда на наши межконтинентальные ракеты. Слава Богу, они у нас хорошие и их у нас много.
Второй визит — к Главнокомандующему Военно-Морским Флотом адмиралу Горшкову.
— Чем супостат с моря может нанести удар по нашей стране?
Вздохнул адмирал Горшков:
— У них атомная ракетная подводная лодка «Джордж Вашингтон» вышла на боевое дежурство.
— А у нас?
— Наша первая атомная подводная лодка с ракетами проходит заводские и государственные испытания.
— Как зовут ее?
— К-19.
— Неужели ничего интереснее не придумали? У них лодки названы красивыми именами, а у нас буквы и цифрами, как у зэков каторжного лагеря.
— У нас так принято.
— Мы немного отстаем, но сохраняется примерное равенство: одна лодка у них, одна скоро будет у нас. Так?
— Нет, не так. Равенства нет. У них на лодке 16 ракет, у нас три.
— Значит, у них пятикратное превосходство.
— Опять нет. Наша ракета Р-13 имеет дальность 600 километров, у них «Поларис» — 2200 километров, они уже начали испытания новой модификации с дальностью 2800 километров. У нас пока ничего близкого не просматривается.
— А заряды?
— У нас в полтора раза мощнее. Зато у них точность в два раза выше при том, что стреляют в три раза дальше. На новом «Поларисе» заряд будет как у нас, но дальность в четыре раза больше и точность тоже в четыре раза выше.
— Чем еще, Главком, порадуешь?
— У них подводный старт. Готовность к пуску — минута. У нас — надводный. Предстартовая подготовка под водой 30 минут. Потом всплываем и запускаем ракеты. На поверхности надо находиться минимум 12 минут… В непосредственной близости от американского берега.
— Но и это не все?
— Не все. Через полтора года у них будет 9 атомных ракетных лодок, у нас — пять. У них на девяти лодках 144 ракеты, у нас на пяти — 15. У них на твердом топливе, у нас на жидком. Мы храним ракету максимум три месяца, после того ее нужно выгружать и проводить техобслуживание. У них техобслуживание через полтора года. Если даже иметь на наших лодках столько же ракет, как и у них, реально готовых к пуску у них будет больше. Самое главное в том, что они могут запускать ракеты из акваторий, где нашего флота нет, где они прикрыты своим надводным флотом и авиацией, а мы вынуждены запускать ракеты только там, где нет ни нашего надводного флота, ни авиации, только там, где действует не только их флот, но и береговая противолодочная авиация.
— Теперь все?
— Нет. Через пару месяцев американцы примут на вооружение сверхзвуковой палубный бомбардировщик «Виджил ент». Он сможет нести самые мощные термоядерные заряды. Боевой радиус 1000 километров. Они могут наносить стратегические удары с авианосцев. У нас авианосцев нет.
— И?
— И не забудем флоты Британии, Италии, Германии, Японии. Там и Франция может подсобить.
И еще одна встреча с командующим ракетными войсками и артиллерией Сухопутных войск Главным маршалом артиллерии Варенцовым для увязки последних деталей.
Варенцов: Вы только Америку раздолбите, а с Европой проблем не будет.
Вздохнул глубоко Маршал Советского Союза Москаленко:
— Не имею права я тебе, Сергей Сергеевич, рассказывать, но знай: долбить Америку мне нечем.
— Как нечем?
— Вот так. Повторяю: не имею я права тебе этого говорить, но наша секретность когда-нибудь всем нам преподнесет печальный урок. Мы тешим себя мощью, которой нет. Ты планируешь в случае войны расчистить ядерными ударами дорогу к океану для танковых армий. Это вполне возможно. Но тебе не мешает иметь в виду, что за эти удары мы получим по зубам от американцев. И ответить нам нечем. Из этого исходи.
— А как же космос, спутники, облет Луны?
— Все стратегические ракеты, которые промышленность выпускает, сразу идут на показуху: выпустили одну ракету — запустили спутник, выпустили другую — еще один. На боевом дежурстве против Америки нет ни хрена. Такие дела.
— А стратегическая авиация? А атомные подводные лодки?
Ничего не ответил маршал Москаленко. Только похлопал Варенцова по плечу, вздохнул и отвернулся.
Начальник ГРУ генерал армии Серов аккуратно сложил газету «Правда» и сунул ее в мусорный ящик. Это была как раз газета с заявлением товарища Хрущёва о том, что ракеты у нас как колбасы с конвейера сходят.
— Что делать будем? — Это вопрос командующему ракетными войсками и артиллерией Сухопутных войск Главному маршалу артиллерии Варенцову.
Это вопрос, на который ответа может и не быть.
Работа любого командира сводится к тому, чтобы собрать все сведения о противнике и своих войсках, оценить обстановку, принять решение, отдать боевой приказ, держать под контролем его выполнение.
Варенцов и Серов обстановку оценили. Но что дальше? Где решение?
Обстановка ясна. Хрущёв поставил задачу в декабре 1960 года запустить человека в космос. Сейчас октябрь. Полет человека в космос станет доказательством несокрушимой ракетной мощи Советского Союза. Как только человек полетит, Хрущёв начнет пугать Европу и Америку ракетами, требовать решения проблемы Берлина. Для уничтожения Европы ракеты есть, для уничтожения Америки — нет. Разговор пойдет на повышенных тонах и… все может кончиться очень даже печально для всех. Блефовать, не имея в руках козырей, — самоубийство. Это ведь не игра в дурачка подкидного. Дело может обернуться Третьей мировой войной.
— А если предупредить американцев, что Хрущёв блефует, что нет у нас в боевых частях таких ракет, которые до Америки достают?
— Как ты их предупредишь? Поедешь и скажешь: не верьте Хрущёву? Но почему они должны тебе верить, а ему нет?
— Выход один: предоставить американцам сведения, но такие, которые они могли бы проверить и убедиться, что мы не врем.
— Как эти сведения им передать? Как передать, чтобы поверили?
— У нас опять-таки один только выход: наш офицер позволит себя завербовать американским разведчикам и передаст им секреты, а они пусть проверяют.
