партия опубликовала программу, из которой следовало: не надо, граждане, прикуп знать! Не надо даже и карты брать в руки — скоро все будем жить по потребностям!
Но если так, то ведь все в Сочи бросятся. И кто после этого захочет глотать ядовитый дым Магнитогорска, растить своих детей в радиоактивном Челябинске или коротать век в навеки отравленном Джезказгане?
Люди в те годы рвались не только в Сочи, но и в Москву, в Питер, в Киев.
Но туда не пускали. В Москве (а также в Одессе и Ростове, в Ереване и Тбилиси, в Воронеже и Конотопе) могли жить только те, кто тут родился и вырос, кто тут всегда жил или тот, кто получил сюда назначение на работу. А так, «за здорово живешь», приехать в какой-то город и в нем жить было нельзя. Так была система устроена, что всякого-разного в город не пускали. Ни в какой. И из мелкого захудалого городишки в более крупный тоже не было хода.
Представим себе коммунизм. Вот город, миллионов эдак на десять народу, и каждый берет себе квартиру по потребности. Каждому хочется и к центру поближе, и чтоб тихо было, и чтоб балконы на солнечную сторону. И еще много всего хочется. Вы представляете, что будет, когда каждый начнет свои потребности удовлетворять? А если туда же ринутся обитатели дальних и ближних окрестностей?
И вот наша родная Коммунистическая партия опубликовала программу своей деятельности и устройства нашей грядущей жизни: будем жить по потребностям!
Если бы эту программу попытались осуществить, то десятки миллионов людей рванули бы туда, где лучше, оставляя волкам и лисам Братск и Абакан, Магадан и Тайшет, Усть-Илим и Находку.
Жить там, где не хочется, нас заставляет нужда. Она же, злодейка, заставляет еще и заниматься тем, чем при первой возможности никто добровольно заниматься бы не стал. Ради необходимости нам надо вставать в три или в пять утра, а ложиться — за полночь. Ради жестокой необходимости люди вынуждены выполнять тяжелую, нудную, грязную, неблагодарную, унизительную и опасную работу: таскать мешки с цементом и мыть общественные сортиры, дышать асбестовой пылью, дробить скалы в урановых рудниках, уносить чужие объедки в ресторанах, чистить канализационные трубы и рыть могилы на кладбище. А вы когда-нибудь бывали на бойне, на скотном дворе, на свалке радиоактивных отходов, в крематории, в сталеплавильном цеху? Да что там свалка. На обыкновенной лесопилке визгу столько, что к вечеру в голове звенит. А на прядильной фабрике — пыль и грохот. Если все будут получать по потребностям, если нужда не будет гнать людей на Новую Землю и Шпицберген, в Анадырь и Барабаш, то кто же будет вкалывать там, где не хочется? Кто будет за нами хлев чистить? Да если бы у меня (и у моей Татьяночки) было всего по потребностям, стал бы я эту книжку писать? У меня на это нудное изматывающее занятия нет ни здоровья, ни нервов. Мне отдыхать и лечиться предписано.
Так вот, если где-то когда-то кому-то удастся обеспечить потребление по потребностям, то никто не будет работать на вредной, опасной, нудной, грязной и неблагодарной работе.
Тут мне и возразят: наверное, при коммунизме будет установлен какой-то минимум работы, которую каждый обязан выполнить, и будет определен какой-то максимум потребления.
Это вы, граждане, здорово придумали. Но ни в трудах теоретиков марксизма, ни в Третьей программе Коммунистической партии Советского Союза никаких оговорок насчет ограничения потребления не содержалось. Там прямо сказано: каждому — по потребностям! И о минимально необходимом количестве выполненной работы тоже — ни намека, ни слова. Работать по способностям — и баста!
Но если же сочинители этого документа имели в виду, что каждый должен будет какой-то минимум работы выполнить и что потребностям нашим будет установлен какой-то потолок, то в этом случае следовало называть вещи своими именами:
ОТ КАЖДОГО — НОРМА, КАЖДОМУ — ПАЙКА.
Так я о чем?
Если кто-то из сочинителей Третьей программы Коммунистической партии Советского Союза этого не понимал, значит, был он дураком.
А если все понимал, но вел народ к достижению заведомо недостижимых целей, — значит, был он преступником.
Коммунисты бывают хорошими и плохими.
Хорошие — это те, которые до верховной власти не дорвались: Маркс, Че Гевара, Бухарин.
А те, которые до власти дорвались, все без единого исключения попадают в категорию дураков или преступников: Чаушеску, Кастро, Пол Пот, Ракоши… Список продолжайте сами.
И это не случайно. Вести народ к будущему, в котором каждый будет получать по потребностям, могли только отпетые негодяи или беспросветные придурки. В диапазоне между этими крайними точками обитало большинство из этой своры (или стада) борцов: преступные дураки.
Затрудняюсь отнести Никиту Сергеевича Хрущёва к той или другой категории. Он был матерым, кровожадным и хитрым преступником. В этом никто не сомневается. Но и дури тоже хватало.
А мир ликовал. 6 августа 1961 года в Советском Союзе был выведен на орбиту вокруг Земли космический корабль «Восток-2» с человеком на борту. Этим человеком был Титов Герман Степанович. Майор в 25 лет. На ближайшие полвека он так и останется самым молодым человеком, побывавшим в космосе. Полет Титова — первый космический полет продолжительностью более суток. Корабль совершил 17 оборотов вокруг Земли и на следующий день приземлился.
9 августа Москва встречала героя. Над ликующим городом пронесся правительственный Ил-18 с эскортом из семи истребителей — по два у каждого крыла и еще три замыкающим клином. На аэродроме — Хрущёв, Козлов и все их ближайшее окружение. Красная ковровая дорожка — от места, где должен остановиться самолет, к самой правительственной трибуне. Ил-18 с эскортом прошел над аэродромом, развернулся и плавно пошел на посадку. А истребители перестроились и ушли с набором высоты, как бы откланявшись. Плавно вырулил Ил-18 и замер точно на том месте, которое ему предписано. Спустился по трапу майор Титов, прошел красным ковром, доложил: задание выполнил, готов выполнить любое задание Родины!
На улицах и площадях Москвы — миллионы людей. На Красной площади — демонстрация. На трибуне Мавзолея Хрущёв и Козлов с Гагариным и Титовым.
И тут же пионерская клятва изменена:
Уже к вечеру — прием в Большом Кремлевском дворце. Председатель Президиума Верховного Совета товарищ Брежнев Леонид Ильич зачитывает указ: за выполнение ответственного правительственного задания, за мужество, отвагу и героизм, проявленные при его выполнении, присвоить звание Героя Советского Союза майору Титову Герману Степановичу с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
И тут же — речь Хрущёва. Тут уж без Кузькиной матери обойтись никак было нельзя. Помянул ее Никита: уж мы вам ее покажем! И объявил товарищ Хрущёв, что есть у нас что показать. Есть у нас бомбы в 50 мегатонн, есть и в 100, есть и более того!
Мир ликовал, пресса исходила восторгом. Под этот восторг 12 августа 1961 года Советский Союз нарушил Потсдамское соглашение. Подписанное в 1945 году главами Советского Союза, США и Великобритании, соглашение предусматривало свободное передвижение по Берлину. Ставя свою подпись, товарищ Сталин рассчитывал на то, что пролетарии Запада, воспользовавшись возможностью, побегут через Берлин в социалистический рай. Но они побежали в капиталистический ад. Чтобы удержать их от
