– А ведь не дословно воспроизвел, ярыжка чертов, – заметил Гринчук. – слепил что-то вроде, дама не приняли.
Инга молча встала из-за стола, подошла к несчастному кавказцу, наклонилась и внятно, так, что, по- видимому, услышали все за столиком, что-то сказала.
Вернулась на свое место, оставив позади живописную композицию из окаменевших изваяний.
– Вернемся к нашей суке, – сказала Инга.
– В порядке констатации факта, – предупредил Гринчук, – вы необыкновенно красивы.
– Я знаю.
Кавказец что-то закричал, вскочил и вышел из зала.
– Испортили сыну гор праздник, – сказал Гринчук. – Ну, как вы не понимаете, что ваша красота – народное мужское достояние.
– Я лесбиянка, – холодно произнесла Инга.
– Не врите. Так обламывать мужика может только много повидавшая гетеросексуалка, извините за выражение.
– Гетеросексуальная сука, – сказала Инга.
– И стерва, – сказал Гринчук. – Вы хотите заработать денег?
– Четыре миллиона долларов? – спросила Инга.
– Обойдетесь и меньшей суммой. Мне нужно будет делиться со многими.
– Тогда сколько?
– Вот вы уже и торгуетесь, – улыбнулся Гринчук.
– Именно торгуюсь.
– Сто тысяч.
– Пятьсот.
– Но вы же не знаете, что я попрошу.
– За пятьсот тысяч вы можете попросить все, что угодно.
– Но вы же лесбиянка?
– Я гетеросексуальная и много повидавшая. Сука и стерва.
Гринчук поаплодировал.
– Поскольку я не стану у вас просить всего, то ограничимся суммой в двести пятьдесят тысяч долларов. За эту сумму вы будете держать меня в курсе всего, что будет касаться похищения Липского и пропавших денег.
– И деньги я получу только после того, как вы найдете четыре миллиона? Если найдете.
– Все мы рискуем, – сказал Гринчук. – Вы рискуете не получить деньги, я рискую потерять жизнь – по- моему риски распределены равномерно.
– А что я скажу шефу о нашей сегодняшней встрече?
– Скажете все, как было. И даже то, что я вас вербовал. Меня в детстве учили, что лучше всего говорить правду.
Инга позволила себе искреннюю улыбку:
– Шеф все равно не поверит.
– Именно. Именно, – заключил Гринчук. – А пока он будет прикидывать, что на самом деле за этим скрывается, я найду деньги.
– Договорились, – сказала Инга.
– Будем обмывать? – спросил Гринчук.
– Ни в коем случае. А то вы потом еще предложите трахнуть меня на голой технике, без особого желания.
Гринчук встал первым, помог подняться Инге. Подозвал жестом официанта и сунул ему купюру – за понесенные моральные убытки.
В холле Гринчук получил свою куртку и пальто Инги, помог ей одеться.
– Замечательный получился вечер, – сказала на крыльце Инга. – Бодрящий.
– Вас подвезти? – предложил Гринчук.
– У меня своя машина, – ответила Инга.
– Да… – печально констатировал Гринчук, – любви к себе я вам внушить не смог. Может, чем-нибудь могу компенсировать…
Откуда-то из-за снежных хлопьев вдруг вынырнул давешний кавказец. Гринчук успел заметить у него в руке нож, даже бросился на перехват, но Инга его оттолкнула.
Оказалось, что Инга женщина не только красивая, но и быстрая. Она не только успела остановить
