Машина рванула с места. Ее бывший владелец прыгнул за дерево. Когда через две минуты мимо пролетела черная «тойота», он подумал, стоит ли обратиться в милицию, и решил, что стоит, но не здесь и не сейчас. Отсюда лучше просто сбежать через лес. Это километров семь по горам, но так, наверное, безопаснее.
Сзади, в районе развилки, ударили выстрелы. Григорий побежал, поскользнулся и потянул ногу. Поэтому еле дошел до поселка, прихрамывая и опираясь на палку. Позвонил в милицию, сообщил о происшествии.
Но к тому времени, информация о происшествии у милиции была.
Мастер получил сообщение еще раньше.
Резкий успел заметить пистолет в руке Мастера. И он даже успел понять, что это не просто так, что это пришла смерть. И это все.
Одна пуля ударила в грудь. Вторая – в голову. Тело, пытаясь удержать отлетающую душу, забилось в напрасной судороге и затихло.
Мастер аккуратно вытер пистолет и бросил его в кусты.
Вот и все. Теперь нужно уходить. Нужно просто спрятаться. Исчезнуть. Телефон.
– Да, – сказал Мастер. – Слушаю тебя, Виталик? Что?
Мастер нащупал рукой дерево и прислонился.
– Точно? Ты сам видел? Да? Хорошо… Если что, я позвоню.
Вот и все. Теперь можно спокойно устраивать свою дальнейшую жизнь. Он все приготовил заранее, и другой паспорт, и квартиру, и дом в деревне. В конце концов, он и сам собирался сворачивать свои дела. И Левчик должен был умереть, переведя все общаковские бабки на счет для Мастера. И даже врач был подготовлен, для операции.
Но Левчик, сука, сообразил. Испугался и побежал к Гринчуку. И Зеленый свалил Мастера? Свалил? Хрен там, свалил. Мастер все бросил и ушел. А Гринчук…
Гринчук умер. Умер Зеленый. И ничего уже с этим не поделаешь. Виталик врать не будет. И не ошибается.
Нужно ехать.
Мастер вышел на дорогу и двинулся, не торопясь, прочь от города, опираясь на палку, которую вырезал, прежде чем выбросил нож.
– А ты боялся, – улыбнулся Гринчук.
Виталик облизнул губы. Справа, сразу за дверцей, начиналась пропасть. Слева, в машине с выбитым лобовым стеклом сидел клиент. А Мастер говорил, что у него не будет оружия. Мастер много чего говорил. Сука. Руки Виталика тряслись. Он еще не до конца поверил в то, что жив. И еще было непонятно, долго ли он проживет.
Клиент прижал их к обрыву, а потом потребовал выбросить на дорогу оружие. И выстрелом из пистолета снес зеркало заднего вида в салоне «тойоты». Осколом стекла впился в щеку Виталика, но боли он не почувствовал.
– Стволы, – сказал Гринчук. – На дорогу.
Автомат, пистолет и винтовка с оптикой.
– Ребята, а не слишком ли много насилия в нашей жизни? – спросил Гринчук. – Нет? Не много?
Виталик попытался вытереть пот с лица и размазал кровь.
– Вас Мастер послал? – спросил Гринчук.
Виталик кивнул.
– Хорошо, – одобрил Гринчук, оперши руку с пистолетом на баранку.
Сердце все еще колотилось. Вряд ли в ближайшее время он решится на подобный выверт. Достаточно было одного выстрела кого-нибудь из этих перепуганных ребят. Это только в кино машина с убитым водителем продолжает мчаться вперед. В жизни все немного иначе.
– Значит, сейчас ты позвонишь заказчику и доложишь, что клиента замочили. Как положено, в лучших традициях, с контрольным выстрелом в голову. Понятно?
Виталик кивнул.
– Звони, – сказал Гринчук. – Медленно-медленно доставай телефон, и звони.
– А ты потом…
– Дурак, – сказал Гринчук. – Я ведь мог и не тормозить. Вы бы немного полетали, а потом с радостным хрустом вас приняла в свои объятья матушка-земля. Или, если бы удар получился сильным, вы бы весело булькнули в море. Разница, я думаю, была бы небольшая. Так?
Виталик посмотрел на Лешку.
– Че тянешь? – выкрикнул с заднего сидения Калека. – Звони, пока он не передумал.
– Вот именно, а то я уже начинаю передумывать… – Гринчук почувствовал, как к горлу подкатывается тошнота.
Лучше – позвони, мысленно попросил Гринчук. Не доводи до греха.
Виталик набрал номер Мастера, и, не сводя глаз с Гринчука, отчитался о выполнении заказа.
– Ну вот, – засмеялся Гринчук, – а ты боялся. А теперь вы медленно начинаете по одному вылезать
