Мастер покачал головой. Связи у Мастера с ментами были сильные. Тут проблем быть не должно.
Зазвонил мобильник Мастера.
– Да, – сказал Мастер. – Где?
Лицо Мастера посерело. Черты лица словно окаменели.
– Все? – спросил Мастер и потер правую щеку.
Мастер волнуется, поняли все. Мастер на грани.
– Что? – спросил Рядок, когда Мастер выключил телефон и спрятал его в карман.
– Крот не приедет, – голос Мастера стал скрипучим. – Крота и его людей только что убили. Перед самым городом. В машине Крота денег не нашли. Машина с охраной сгорела.
– О том, что он едет с бабками, знали только мы, – после тягостной паузы сказал Мастер. – Все, кто здесь сидит. И Атамана заказал кто-то из своих. Кто?
Молчание.
– Кто? – повторил свой вопрос Мастер.
– Найдем, – сказал Рядок торопливо. – Тех, кто мочил, а потом, того, кто заказал.
– Найдем, – сказал Мастер. – А что я скажу тем, кто Крота послал? Мне предъявят и за Крота, и за пропавшие бабки. Ищите.
– Ищите, – повторил Мастер. – Иначе искать буду я. И я найду.
– А если бы я вас не нашел? – спросил Гринчук укоризненно.
– А меня и не нужно было находить! – заявил Доктор. – Я вполне мог разобраться во всем самостоятельно. И вообще, я хочу вернуться в э-э… кабак, чтобы продолжить отдых. И я… авансировал уже интимные услуги одной дамы… Выпустите меня отсюда!
Доктор стал нашаривать на дверце машины ручку. Гринчук тяжело вздохнул и прижал Доктора к сидению.
– Уберите немедленно руки! – выкрикнул Доктор.
– Доктор, – мягко, как только мог, сказал Гринчук. – Мы сейчас с вами едем в машине. Скорость – около шестидесяти километров в час. Если я вас отсюда выпущу, то рискую вас больше никогда не увидеть.
– И не нужно! И нечего вам меня видеть… И я, может быть, хочу выйти на скорости именно… шестьдесят километров в час. И все.
Доктор попытался оттолкнуть Гринчука. Не получилось.
– Здоровый, да? Сильный, да? – обиженно спросил Доктор. – Все у вас получается, и все у вас впереди. А у меня?
– А у вас впереди постель, сон и, я опасаюсь, похмелье, – сказал Гринчук.
– И пусть похмелье, пусть… куда вы дели мою даму?
– Она пошла спать.
– С кем? – спросил Доктор. – С кем она может спать, если деньги ей заплатил я. Сто долларов. Я ее встретил на улице и пригласил в ресторан. Она сама выбрала приличное заведение…
Дама, как понял Гринчук, была одной из подопечных Сулико. Поначалу Доктор тихо принимал вовнутрь горячительные напитки, потом его потянуло на подвиги в классической манере нанесения максимального ущерба питейному заведению.
Запустив, для начала, бутылкой в витрину бара, Доктор вытащил из кармана деньги и стал ими размахивать. Вид денег немного сдержал представителей местной администрации, и Доктор успел еще вдоволь побросать фужеры в стену.
– Кто я – тварь дрожащая, или право имею? – спросил Доктор у Гринчука.
– Повезло еще, что он не пошел к старухе-процентщице, – сказала Инга, сидевшая за рулем.
– Зачем старуха? – спросил Доктор, потом засмеялся и погрозил в спину Инге пальцем. – Это вы Федора Михайловича помянуть изволили. Никогда! Я врач, я давал клятву Гиппо…потама.
Доктор захихикал.
– Это шутка, – сказал Доктор. – Я давал клятву Гиппократа. Я не могу причинить вред человеку.
– А себе? – спросил Гринчук. – Вы же тоже человек.
– Я? – Доктор задумался. – Человек… Давайте я вашей начитанной даме процитирую Алексея Максимовича. Человек – это звучит горько! Горько!
Доктор выкрикнул последнее слово, как на свадьбе. И повторил:
– Горько! Горь-ко! Почему вы не целуетесь?
– Я не могу, – сказала Инга, – я за рулем.
– Вот видите, Юрий Иванович, что с женщинами делает эм-мансипация? Они даже целоваться не могут. А почему? А это я вам расскажу на своем сеансе. Вы хотите записаться на мои сеансы? Я вас приму без очереди. Не смотря на то, что ко мне на прием записываются даже из других городов, – Доктор облизал губы и посмотрел на Гринчука. – Чего это вы меня держите за руки? А?
– Не очень и хотелось, – сказал Гринчук, отодвигаясь.
