– В Приморске, – тихо сказал Полковник, надеясь, что ошибается, и, понимая, что надежде этой не суждено сбыться.
– В Приморске, – подтвердил Владимир Родионыч. – И там уже получили информацию, что Юрий Иванович на пенсии. И что теперь там произойдет, не известно никому.
Глава 2
В Приморске, как и в любом другом курортном городе, спать ложились поздно.
Нет, естественно, никто не принуждал людей полуночничать, но курорт – всегда курорт, хочется, знаете ли, после дневной жары насладиться ночной прохладой и вкусить прелестей курортной жизни. Но это – личное желание каждого.
А вот у горничной гостиницы «Приморская», селившей в чужой номер пострадавшего Мирзояна, никто не спрашивал, хочет она спать или нет. Ее просто вызвали в комнату без окон в подвале гостиницы, усадили на табурет и стали задавать вопросы. Вопросы задавал капитан Стоянов, человек, в общем, знакомый. Но…
Пока Стоянов очень вежливо задавал вопросы, в углу комнаты стоял Терминатор и, от нечего делать, похлопывал резиновой палкой по ладони. И это горничную очень беспокоило. Местные жители Терминатора не то, чтобы ненавидели, но – опасались. На всякий случай.
И присутствие прапорщика заставляло горничную отвечать на вопросы капитана с торопливой готовностью.
Стоянов слушал и улыбался. Кивал одобрительно. Ему тоже хотелось спать, но он понимал, что спать этой ночью, скорее всего, не придется.
Начальство приказало разобраться.
Само оно, начальство, тоже не спало. Подполковник Сергеев беседовал в номере с этим странным Гринчуком.
Информацию о пенсии и смерти курортника подполковник выслушал молча. Стоянов докладывал тихо, на ухо, стояли они вместе с Сергеевым в коридоре, так, что Гринчук слышать не мог.
Вот тогда в глазах Сергеева появился тот странный огонек, которого знающие люди очень опасались. Просто беседой Гринчук не отделается, понял Стоянов. Вначале с ним вдоволь наиграются, а потом…
Прикидывать, что будет потом, Стоянов не стал. У него было много работы на ночь. Это было понятно, несмотря на то, что вопрос, который задал Сергеев был очень простой – кто приказал заселять в номер постороннего.
Очень простой вопрос.
Вопросы, которые сам подполковник собирался выяснить у приезжего, было гораздо сложнее.
– Так вы приехали за своей будущей супругой? – повторил Сергеев, прогуливаясь по комнате.
Сидеть на диване рядом с допрашиваемым ему как-то не нравилось, а в кресле… Попробуй-ка вскочи с мягкого кресла, если потребуется. Приходилось стоять.
Гринчук сидел на диване, вальяжно раскинувшись. Он уже явно успокоился. Во всяком случае, так мог решить всякий, знавший Гринчука не слишком хорошо.
Сергеев остановился посреди комнаты, ожидая ответа на свой вопрос. Гринчук молча улыбнулся.
В старые времена, когда капитан Гринчук еще был опером в райотделе, такой улыбки обычно хватало, чтобы вызвать вспышку начальственного гнева.
Сергеев на улыбку не отреагировал. Не подал виду.
– Вы приехали и обнаружили, опуская не нужные пока подробности, что ваша будущая супруга куда-то уехала, а в номер, несмотря ни на что, кого-то вселили… – Сергеев снова подождал, но Гринчук продолжал молча улыбаться. – Вы, придя в негодование, немного попинали несчастного жильца, избили двух служащих гостиницы…
– Трех, – сказал Гринчук, не переставая улыбаться. – Двух мальчиков и их шефа.
– Трех, – кивнул Сергеев. – Потом попытались оказать сопротивление сотрудникам милиции…
– Было, – кивнул Гринчук. – Ой, было. Но ваш сержант, тот, черненький, с родинкой на щеке, ловкий такой. Я бы с ним с удовольствием поспаринговал на досуге. Молодец.
Сергеев с удивлением понял, что ненавидит сидящего на диване мужика всей душой. Не по службе, а лично. Исходила от Гринчука какая-то угроза. Тянуло холодным сквозняком… отвращения, что ли? Брезгливость излучал улыбающийся курортник.
Захотелось врезать кулаком по чему-нибудь твердому. Сергеев спрятал руки за спину.
– И обратите внимание, – сказал Сергеев, кашлянув, – вам ведь предложили спокойно уехать. Тихо и спокойно, без конфликта. Кто вам мешал приехать домой и там возбудить дело о пропаже, тем более что вам, как подполковнику милиции, дома…
– Я думал, что мне, как подполковнику милиции, и здесь… – начал Гринчук, но Сергеев перебить себя не дал.
– Но вы не уехали. Вы почему-то вспомнили о своем удостоверении уже на блокпосту. Отчего так? Сразу показали бы корочку, обошлось бы без рассеченной губы и наручников. Поговорили бы как…
– Как подполковник с подполковником, – подхватил Гринчук.
– Вот именно, – Сергеев снова щелкнул пальцами и принялся ходить по комнате.
– Я вас очень прошу, – почти жалобным тоном попросил Гринчук, – перестаньте ходить, меня укачивает. Сядьте в кресло. Я, честное слово, не стану выпрыгивать в окно или на вас нападать. Я вообще стараюсь не бить старших офицеров. Субординация, знаете ли. Если подполковники не будут уважать подполковников, то кто их будет вообще уважать?
