дивизии и корпуса, но и целые армии, когда-нибудь решатся со мной сразиться перед телекамерой, то я готов: позвоните любому издателю моих книг, а миллионы телезрителей — нам секундантами. Разоблачите меня, товарищи профессионалы.
На странице 161 профессионал генерал армии Гареев цитирует Маршала Советского Союза Б.М.Шапошникова: «Мобилизация — опиум войны».
Эх, Махмут Ахметович, все бы вам анаша да героин!
Вы читали книгу Маршала Советского Союза Шапошникова «Мозг армии», но читали не очень внимательно. Борис Михайлович Шапошников ничего про опиум не писал. Последняя глава книги «Мозг армии» называется «Мобилизация — одиум войны». Во всех известных мне изданиях книги Шапошникова название главы написано большими жирными буквами, кроме того, во всех изданиях редакторы сочли необходимым поставить над мудреным латинским термином цифирьку и тут же в сноске объяснить значение этого слова. Вы, Махмут Ахметович, не поняли смысла книги Шапошникова, не вникли в содержание, не уяснили терминов и объяснения смысла этих терминов прочитать не удосужились. Это простительно — там мелкими буковками написано…
Вы путаете опиум с мобилизацией, понимаете ли вы разницу между кокаином и стратегическим развертыванием?
Не стал бы действительного члена позорить, но уж если он и его соавторы завели разговор о профессионализме, то я вынужден огрызаться. Это вам, Махмут Ахметович, и вашему соавтору Андрею Николаевичу Мерцалову вроде контрудара от меня. Примите на память.
Не буду утомлять читателя множеством диких примеров из научных трудов академика Гареева, каждый из которых достоин публичного осмеяния, остановимся только на одном. На странице 229 своего научного труда генерал армии Гареев упоминает германские 35-тонные танки.
В нашей исторической литературе вот уже пятьдесят лет ученые мужи то тут, то там поминают 35— и 38-тонные германские танки.
Понятно, что 35— и 38-тонные танки по своим характеристикам превосходили наши танки БТ — эту точку зрения высказывали наши военные эксперты на протяжении многих десятилетий. Последний раз — генерал-полковник Г.Ф.Кривошеее, который сменил генерала армии М.Гареева на должности заместителя начальника Генерального штаба по научной работе. Генерал-полковник Кривошеев сообщил, что эти танки превосходили наши БТ-7 (ВИЖ. 1991. N 4. С. 36).
Действительно, простое сравнение веса в пользу немецких танков: БТ-7 весил 13,8 тонны, мог ли он успешно воевать против германских 35-тонных, тем более — против 38-тонных танков?
Наши историки и генералы отнесли 35— и 38-тонные танки к разряду средних. Некоторые их считают тяжелыми.
Совершенно естественно, кремлевские эксперты хвалят германские 35-тонные и 38-тонные танки и считают, что если они и не были равны по характеристикам нашим Т-34 и KB, то все остальные советские танки явно превосходили. Такова официальная точка зрения. Она господствует уже пятьдесят лет. Даже как-то и неудобно сравнивать.
Понятно, официальные историки эти характеристики и не сравнивают. Все ясно и без сравнения.
Я тоже не сомневался в том, что 35-тонные и 38-тонные танки лучше наших БТ. До 13 лет.
А потом случилось вот что. Прочитал, что у немцев в конце войны появились противотанковые управляемые ракеты, например, «Роткэпхен» — «Красная шапочка». Удивило такое название — нежное и ласковое. Какое-то невоенное. Немцы вообще на красивые названия горазды. Но почему некоторым своим танкам они не придумали названий? Что это за 35-тонный танк? Или 38-тонный? Разве нет у этих танков индексов? Мы же не говорим: 150-килограммовый генерал. Мы же не говорим: 180-килограммовый маршал. У многих генералов и у некоторых маршалов есть свое имя, отчество, а иногда — и фамилия.
Но и у каждого образца вооружения есть индекс, а иногда и несколько индексов, кроме того — название. А уж романтичные немцы любили своему оружию звучные имена давать. Особенно бронетанковой технике: «Соболь», «Носорог», «Лев», «Слон», «Куница», «Шмель», «Оса», «Шаровая молния». Я уж не говорю про «Пантер» и «Тигров».
Но что такое 35-тонный танк? Или 38-тонный? Ухо режет. Что-то тут не так. Оставить два типа танков без индексов и названий? На немцев это не похоже. Да и мы бы так не сделали. И ни одна армия мира не имела ни одного образца вооружения без индекса или названия.
Учился я тогда в Воронежском суворовском военном училище (пять лет — в Воронежском, два — в Калининском). Пошел в библиотеку. Собрал все, что было про немецкие танки, и обнаружил, что действительно в Германии были танки, которые назывались 35(t) и 38(t).
Только по виду они никак на 35 или 38 тонн не тянули: дохленькие какие-то. Тощие. И непонятно, почему буква «t» — в скобках? Может, это вовсе и не тонны?
Решил разобраться с системой индексов германской бронетанковой техники. Разобрался. Вот в германском Вермахте танк Т-34(r). Что сие означает? Это наш родной Т-34 захвачен в боях и поставлен на службу Германии. Только они к нашему индексу приписали зачем-то маленькую латинскую буковку «r».
Или вот германские танки БТ-7(r), КВ-1(r), КВ-2(r), Т-26(r). Все это наши русские танки и всем им немцы, ставя себе на службу, приписывали в скобках малую латинскую буковку «r». Что-то эта буковка у них означала.
Были у них на службе и французские трофейные танки, например S-35. Этот танк в германской армии получил название S-35(f). И любой французский танк на немецкой службе сохранял свой индекс, только немцы добавляли в скобках букву «f». Вообще они брали на службу все, что в боях удалось добыть, и добавляли к индексам американских трофейных танков букву «а», польских «р». И совсем не надо быть великим стратегом, чтобы уловить логику: к индексам трофейных танков добавляется одна буква, которая означает страну-изготовителя. Если попадали на германскую службу итальянские танки, то к индексу добавлялась буква «i», голландские — буква «h», британские — «е» (english). А буквой «t» означали чешские трофейные танки — tschechisch. Так что буква «t» — это вовсе не тонны, а страна, в которой танки построены.
В Чехословакии был танк, разработанный в 1935 году, и еще один — в 1938 году. Германия захватила Чехословакию, а чешские танки были приняты на вооружение Вермахта. Танки получили индексы 35(t) и 38 (t) — что означало «чешский танк 1935 года» и «чешский танк 1938 года».
Разбираюсь дальше, и выясняется: «35-тонный танк» весил 10,5 тонны, а «38-тонный» весил меньше «35-тонного» — 9,5 тонны.
Танки эти — воплощение технической отсталости в наихудшем виде. Видно это невооруженным глазом: броня на них не сварная, броневые листы соединены заклепками. Это тот же допотопный уровень, что и в Америке.
Сравнивать «35-тонные» и «38-тонные» танки с нашими БТ просто нельзя.
Но сравним, раз уж генерал-полковник Кривошеев объявил на весь мир, что мы к войне были вовсе не готовы, а умные немцы были готовы, что чешские танки на вооружении Вермахта превосходили наши БТ. Сообщаю генерал-полковнику Кривошееву и его прямым начальникам — начальнику Генерального штаба и Министру обороны, сообщаю профессиональным историкам из «Военно-исторического журнала», которые публикуют сочинения генерала армии Гареева и генерал-полковника Кривошеева, что «35-тонные» танки имели бензиновые двигатели мощностью 120, а «38-тонные» — 140 лошадиных сил. Рекомендую Генеральному штабу сравнить это с нашими дизелями В-2 мощностью 500 л.с., которые стояли на БТ-7М. Даже наши самые худшие, самые старые БТ-2 имели 400 л.с.
«35-тонные» танки имели скорость 35 км/час (Encyclopedia of German Tanks of World War Two. London: «Arms and Armor Press», 1978. P. 41-47). А наш БТ-7М даже официально имел 86 км/час, на самом деле — больше.
«35-тонный» танк имел запас хода 190 км, а БТ-7М — 900 (И.П.Шмелев. Танки БТ. С. 24). Чешские танки были вооружены 37-мм пушками, а БТ — 45-мм, некоторые (БТ-7А) имели 76-мм пушку.
БТ превосходили чешские танки по качеству брони, имели рациональную компоновку, несравненно лучшую форму корпуса и, понятно, броневые листы на танках БТ сваривали, а не клепали.
«35-тонные» и «38-тонные» танки были так слабы, что зимой за ночь примерзали к земле и сами от нее оторваться не могли. Потому любая фотография этих танков зимой: танк стоит на бревнышках или на
