говорили. Сколько их? Десять? Пятнадцать? Разве медведи охотятся таким стадом?
Размышлять было некогда.
Фредерик выстрелил. Один из медведей рухнул на бок с продырявленной головой. Но другие громадными прыжками кинулись к молодому человеку. Еще пара остались у убитого, стали рвать его живот.
Перезаряжать? Смерти подобно. Фредерик схватил ружье за дуло, словно дубину. Увернувшись от огромной мохнатой лапы с когтями, похожими на кривые кинжалы, он со всей силы ударил прикладом в голову зверя, потом еще раз уже другого. Приклад разлетелся в щепы. Отбросив погибшее ружье, выхватил меч.
Кувыркаясь и приседая, падая и подпрыгивая, он вертелся меж кудлатых огромных монстров, уворачиваясь от могучих лап и нанося зверям такие удары, которые человека развалили бы на куски. Но для белых медведей это были так – царапины и уколы, которые лишь раздражали и заставляли нападать более свирепо и агрессивно.
Фредерику стало жутко. Его стрелы из арбалета оказались недейственны – ими он убил только одного зверя, попав ему точно в глаз, остальные болты застревали в густой шкуре медведей, едва пробивая их плоть. Дымовые шарики, похоже, на здешнем морозе не срабатывали. И силы Короля быстро истощались: оборонительная тактика, которую он сейчас предпринял, была рассчитана на небольшой промежуток времени. Дыхание стало сбиваться.
А потом случилось то, что поразило его, как молнией.
Фредерик всадил клинок в одну из ощерившихся пастей, попав через небо в мозг. Это был смертельный удар. Медведь страшно взревел и в агонии клацнул зубами. А белый меч вдруг, жалобно хрупнув, обломился почти у самой рукояти.
Король-Судья отпрыгнул назад, ощутил спиной холод камня. Откуда-то снизу обдало противным леденящим страхом. Фредерик от отчаяния впился зубами в запястье руки, что держала обломок меча.
Еще несколько голодных монстров припали к телу своего сотоварища, но это была всего лишь небольшая заминка. Двое из них по-прежнему жаждали человечины.
– Ну нет, – сквозь зубы прошептал молодой человек и, отбросив сломанный клинок, выхватил последнее, что у него осталось – охотничий кинжал.
В сгущающихся сумерках где-то далеко позади ревущих и рвущих мясо зверей ему показалось некое движение, и даже вроде бы чьи-то голоса он услыхал, но присматриваться и прислушиваться не было времени...
Со страшным криком, на какой он только был способен, Фредерик метнулся под лапы вставшего на дыбы медведя, нацелив стальное жало туда, где, по расчетам, у монстра было сердце.
Он с воплями всаживал и всаживал клинок в клочковатую шерсть, вырывая оттуда густые струи крови. Смертельно раненный зверь ревел так же ужасно, как и человек. Он упал мордой вперед, завалив Фредерика. Это на какое-то время обезопасило последнего от других медведей, которые к тому же уже могли поживиться мясом убитых собратьев.
Но тут появилась другая опасность – под многопудовой мохнатой тушей легко можно было задохнуться, и молодой человек быстро ощутил нехватку воздуха. Он попытался выбраться, но даже хоть как-то пошевелиться оказалось невозможным. «Все. Это все», – мелькнула самая худшая из всех мыслей. Сквозь тонкий противный звон в голове, которую стало распирать изнутри, он опять услыхал чьи-то крики.
– Давай! Быстрей! – и голос знакомый.
Тяжесть, что навалилась на тело, была сдвинута, человеческие руки выволокли его из-под туши. Фредерик смог вдохнуть полной грудью – в глазах сразу посветлело.
– Скиван! – выдохнул он, обернулся. – Элиас!
– Быстрее, в расщелину! – крикнул Скиван еще четырем воинам, что сдерживали натиск медведей длинными рогатинами.
Элиас потянул Фредерика в узкую щель в отвесной скале. Остальные рыцари, крича и отпугивая рогатинами намеревавшихся продолжить нападение медведей, последовали за ними...
Фредерик все не мог отойти от шока: колотило так, что Элиасу пришлось крепко обхватить его. Для гвардейца такое состояние Короля-Судьи тоже было своего рода шоком.
По узкому коридору в скалах, куда не могли забраться огромные медведи, воины проследовали в большую просторную пещеру.
Тут для Фредерика было много знакомых лиц. Мастер Линар, например, который тут же бросился совать ему в рот фляжку с каким-то кислым и обжигающим пойлом. Была и Роксана, бледная, и Орни, еще сильней похудевшая, хотя это казалось невозможным. Были еще какие-то люди, но рассматривать все и вся было очень обременительно. Элиас усадил Фредерика поближе к огню, что горел посреди пещеры, набросил на его скрюченные плечи теплый плащ.
– Он цел? – спросил у гвардейца Линар.
– Похоже, да, – неуверенно отвечал Элиас.
– Мой меч, – пробормотал Фредерик. – Он сломался... Какие чудовища...
– Это северные медведи, сэр. – Доктор подсел к молодому человеку. – Вы не ранены? У вас кровь на одежде.
Тот отрицательно качнул головой, потом вздрогнул, огляделся:
– Где мы?
– Полночный храм. Один из боковых залов. Центральный вход завален камнями. От медведей. Я использовал бомбы...
– Кто эти люди?
– Жители соседнего с храмом рыбачьего поселка. Медвежья стая согнала их с места, вынудила искать
