Когда сытный обед был закончен, Фредерик, словно чертик из коробочки, выскочил во двор, сам в пять секунд оседлал вороного Крошку, махнул рукой уже готовому Марку, и молодые люди вихрем полетели по дороге на юг...
Их путь лежал в Зимний порт, небольшой город на побережье Лесного моря.
Море называлось так из-за водорослей, которых в нем было в избытке. Корабли, ходившие по Лесному морю, имели специальные резаки на носах, чтобы не застревать в водяных зарослях. Одно было хорошо: водоросли являлись вкусной и дешевой пищей, и если бы не их промысел, Лесное море давно стало бы несудоходным.
А Зимний порт получил свое название за то, что на зиму в этот город переправлялись суда с покрывавшихся льдом рек Южного Королевства. Там они зимовали у запасных пирсов, менялась и чинилась их оснастка, корпуса. И в это время в городе было довольно спокойно: пираты, сновавшие на своих быстрых кораблях по Лесному морю, боялись заходить в Зимний порт, когда там стояли практически все суда Королевства. Зато с началом речного судоходства, когда корабли лениво расползались по каналам и рекам, в порту появлялись трепанные бурями и частыми сражениями шхуны морских разбойников: они приезжали торговать добычей и проматывать заработанное в кабаках.
Зимний порт входил в Западный округ Южного Королевства и являлся одним из его самых неспокойных мест. Фредерик называл его «неблагополучный порт», хотя это было еще мягко сказано. Как во всяком порту (а их в Королевстве было пять) здесь имелось множество кабаков, публичных и игорных домов и прочих злачных мест. Зимний порт жил по своим разбойничьим законам, свод которых назывался Темный Устав, и Фредерик никогда не переделывал эти законы, потому что, чтобы переделать Устав, надо было переделать весь город, а для этого его надо было просто уничтожить. Западный Судья и его люди лишь следили за тем, чтобы соблюдались именно эти местные законы, чтобы не возникал так называемый Очум, которого боялись и сами неблагополучные жители Зимнего порта (во время Очума законы, и официальные, и Темный Устав, попирались и не соблюдались, то есть все очумевали).
Чтобы избежать подобного, Фредерик иногда даже прибегал к помощи главарей местных банд, а временами и они искали его покровительства и помощи. Само собой, все преступные кланы Зимнего порта исправно платили налоги и своему Королю и своему Судье, и за этим Фредерик также строго следил. Молодой Западный Судья каким-то шестым чутьем всегда безошибочно придерживался определенного равновесия между благополучным и неблагополучным миром. За это Зимний порт уважал его и считал непреходящим «головой», хотя каждый разбойник или вор, мелкий ли, крупный, знал, что стоит ему нарушить это самое невидимое равновесие, и Судья обязательно найдет его и жестко накажет. Но, как бы жесток ни был в таких случаях лорд Фредерик, все знали, что наказание всегда справедливо.
При въезде в Зимний порт Судья первым делом раздал щедрую милостыню нищим, что стояли и сидели у ворот. Среди побирушек у него было много осведомителей, и они, получая монетку, тут же давали ответы на вопросы, которые он им задавал.
Потом Фредерик и Марк углубились в город. Надо сказать, они очень устали: пять дней быстрой скачки почти без отдыха не дались даром. К тому же и всадники, и лошади страдали от голода и жажды.
– Ничего, – сказал Фредерик. – Скоро мой Пост, там и отдохнем, а пока заглянем в кабачок «Шумиха».
Зимний порт неизменно пах рыбой, сыростью и нечистотами. Западный Судья морщил нос и плетью отгонял от себя прохожих бродяжного вида, от которых разило за версту кислым пивом и немытым телом. Улицы в городе были грязные (как и их жители), кривые и темные от нависавших над брусчаткой верхних, более широких, чем первые, этажей. Судья подумал, что вновь попал в полную противоположность Белого города. Марк держался невозмутимо: также не в первый раз посещал эти неблагополучные места.
«Шумиха» был один из самых приличных трактиров в Зимнем порту: более чистые комнаты и залы, более приличные еда и питье, более учтивое обслуживание. Этот постоялый двор был для Фредерика прикрытием: он останавливался здесь, чтобы не привлекать внимание к своему Посту в городе. Так и в этот раз: хозяин, вечно пьяный краснолицый толстяк Галун, радушно встретил высокого гостя, определил ему лучшую комнату, на втором этаже, с окнами во двор, а не на шумную улицу; отправил в покои самую смазливую служанку с подносом, заставленным аппетитными блюдами, и кухонного мальчишку с четырьмя бутылками заморского вина из недавней контрабандной партии. Марк принял все это, выставил обслугу за дверь и велел им не беспокоить.
Наскоро подкрепившись, молодые люди набросили на плечи неприметные плащи простолюдинов, выбрались через окно и ушли по крышам в соседний квартал, где спустились на мостовую и пошагали по грязным улочкам в сторону порта.
– Весь город уже должен быть в курсе, что я здесь, – говорил Фредерик. – И я уверен, что сэр Филипп, как он себя называет, также оповещен.
– Он ведь убил вашего отца? – спросил Марк.
– Да, а теперь, судя по всему, замыслил убить меня. Но и этого ему мало. Я кое-что узнал и просчитал: в голове Филиппа зреет сумасшедшая идея захватить власть в Южном Королевстве. Для этого ему надо сначала расправиться со всеми Судьями – они ведь оплот порядка и закона в государстве. У Филиппа уже огромная банда. Хотя это уже не банда, а целая организация. И в ней не только воры и разбойники: в нее вступили богатые торговцы, кое-кто из знати. Это те, кто недоволен теперешним правителем и положением в стране. И именно они выделяют Филиппу огромные средства для его темных дел против Судейства. Большие деньги – сиречь большая власть, и эти глупцы сами отдают ее в руки преступнику.
– Это же серьезный заговор! – воскликнул Марк. – Я не могу поверить, что знать предала своего Короля и примкнула к какому-то бандиту!
– Филипп пообещал многим землевладельцам независимость, если сядет на трон, – продолжал Фредерик. – Ты же знаешь, как любит знать устанавливать порядки на своих вотчинах, не считаясь с законами сюзерена... Так что Филипп не так глуп – знает, чем привлечь на свою сторону... Эй!
Этот возглас относился к ребенку неопределенного пола и в неописуемых лохмотьях, который стрелой вылетел из-за угла и врезался Судье в ноги. Фредерик схватил малыша под мышки и поднял на уровень лица:
– Что за зверь?
– Пусти! Он меня догонит! – заревело дитя. – Он меня будет бить!
– У такой крохи уже есть враги? – удивился Судья.
И тут же в этом убедился: следом за крохой выбежал загорелый до черноты верзила в ярких пиратских одеждах. На алом шелковом поясе, что в несколько оборотов охватывал его ярко-синюю тунику, болтался с
