Василий затравленно посмотрел на оперов. Вадим вернулся на свое место и начал что-то писать. Женя сел за компьютер. Иван уселся на диван, и некоторое время молча смотрел на вчерашнего героя ночных подворотен. Тот стоял у стены и нервно следил за действиями оперов.
— А я работаю на автомойке, — заявил он через несколько минут.
— Ты будешь сидеть за нападение на представителя власти, и будешь в зоне мыть машины, — отозвался Женя. — Стой пока. Что еще можешь делать, кроме как мыть?
— Профессионально занимаюсь танцами в ансамбле «Аралия».
В кабинете воцарилась гробовая тишина. Опера переглянулись. Такого в их практике еще не было.
— Ах, ты, значит, танцуешь хорошо? — ласково спросил Иван. — Да за такими, как ты, на зонах в очередь стоят, поэтому мыть там тебе ничего не придется. Будешь участвовать в самодеятельности. Сейчас мы составим протокол и вперед, в камеру!
— Не надо меня в камеру, — на лице Василия опять появились слезы.
Опера в своей практике постоянно видят рыдающих мужчин и на подобные сцены не реагируют. Иван только усмехнулся:
— Да не плачь, ты, может, на первый раз условно получишь, наш суд гуманный и справедливый.
— У меня уже есть условно, — прорыдал Василий. — Простите меня! Ну, погорячился спьяну, с кем не бывает?
— А как вас, уродов, еще учить, что сотрудник милиции — это лицо неприкосновенное? Как? — спросил Вадим.
— Ну, я же не знал, что вы — милиционер.
— А что, если человек не милиционер, то его можно бить на улице, отбирать деньги, так, по- твоему? — Иван навис над Василием так, что тому пришлось отстраняться. — Нет, ты мне скажи!
— Не так. Я же говорю, что пьяный был. Занесло меня…
— Садись и пиши на бумаге, как все было.
Вася за полчаса написал объяснение, подписал его.
— Ты понял, что мы можем посадить тебя в любой момент? — спросил Иван.
— Хорошо понял, — ответил Василий, почувствовав, что обстановка начала разряжаться.
— На мойке, говоришь, работаешь?
— Да, на мойке. Приезжайте в любой момент. Бесплатно все устрою.
— Пошел вон.
Василий поспешил удалиться.
Иван опустился на диван и откинулся на спинку:
— Надо бабки где-то найти. Мне сегодня гашиш покупать.
Вадим повернулся к нему:
— Позвони Тарасу, у него есть.
— Точно!
Иван набрал номер офиса предпринимателя. Тот ответил сам:
— Слушаю!
— Майор Шилов на проводе! — представился Иван.
— Что, повесился, наконец-то? — с надеждой в голосе спросил Тарас.
— Ага. Бабки нужны на поминки. Вечером отдам.
— Сколько? — по-деловому спросил Тарас.
— Сорок тысяч. Можно в баксовом эквиваленте.
— А налоговая нас не прослушивает? — осторожно спросил Тарас.
— Не, у нас есть специальный прибор, который контролирует телефонную линию и при подсоединении посторонних устройств автоматически прерывает связь.
Вадим и Женя, услышав это, рассмеялись. Тарас услышал смех:
— Операм привет! Когда тебе нужны деньги? Прямо сейчас?
— Желательно.
— Подъезжай, кровопийца! Помогу, чем смогу…
Через полчаса Иван вернулся со свертком денег. По пути он купил сухое пюре и рулет. Поставили чайник. Иван нарезал рулет, приготовил стаканы.
— Ну ладно, с купюрами вопрос решили, а где будем брать понятых? Опять «Кобру»? — спросил Женя.
— Да нет. Есть еще один вариант. — Юрьев набрал номер телефона.
— Алло, Ленчик, привет! Узнала? Как жизнь молодая?
— Ничего пока молодая, — послышался в трубке женский голос.
Вадим Петрович разговаривал с Леной Дроздовой, корреспонденткой местной газеты. Раньше Лена в поисках материала частенько принимала участие в операциях убоповцев, которым иногда также было выгодно ее присутствие. Но затем Лена вышла замуж, родила ребенка, и ее профессиональное рвение немного поутихло.
— Лен, помнишь, ты как-то меня спрашивала, что самое главное в оперативной работе? Я готов ответить на этот вопрос.
— Интересно, что же?
— Представь себе такую ситуацию. Мы несколько месяцев выслеживаем бандита или, допустим, документируем наркоторговца. Вот, наконец, все срослось, и мы берем его с поличным. Что, по-твоему, главное в этот момент?
— Вовремя застегнуть наручники?
— Ошибаешься. Самое главное в такую минуту — это наличие рядом двух понятых. Как тебе картина — преступник лежит с браслетами на руках, лицом в землю, а мы бегаем по улице и уговариваем случайных прохожих поучаствовать при досмотре в качестве понятых. А представь, что если один из понятых отвлечется, и не увидит, из какого кармана мы вытащим оружие или наркотики. Что если понятой забудет потом детали задержания и не сможет дать в суде свидетельские показания? Или если понятой просто откажется потом явиться в суд? Все! Оправдательный приговор. Преступник на свободе. Вся работа коту под хвост. Поэтому самое главное звено в нашей работе это вы — наши многоуважаемые понятые.
— Ты на что намекаешь?
— Да я не намекаю, а просто прошу побыть завтра ключевой фигурой уголовного процесса, то есть понятой, а если еще пригласишь с собой такую же симпатичную подругу, как ты, то наша благодарность не будет иметь границ.
Юрьев почувствовал, что замысловатый комплимент возымел свое действие. Лена помолчала и как бы нехотя согласилась. Вадим положил трубку и удовлетворенно потер руки.
— Что будем с Чифом делать? — спросил он, повернувшись к операм.
— А что делать? Пусть пока живет, — отозвался Иван. — Слон вроде как уже попадает, но доказательная база слабая, боюсь, что вся работа впустую пройдет, Чиф свидетелем никогда не будет. Он же по понятиям…
— Может, Фиксу выхватим? — предложил Женя. — Может, расколется?
— Нет. Если не поколем, то он еще больше оборзеет. Лучше уж не начинать того, чего не сможем закончить. Будем ждать. Думаю, бандиты сами вопрос разрешат.
Закипел чайник и Иван начал заливать стаканчики с пюре. Это был обед оперов.
— Если розыск возьмет Слона, это будет классное шоу, — усмехнулся Вадим. — Бандитам придется раскошелиться на адвокатов.
— Так, это, слышишь, хоть адвокаты бабки на Слоне поднимут, — рассмеялся Иван. — Если бы не мы, то как бы адвокаты зарабатывали на свой кусок хлеба с маслом?
После трапезы Иван прилег, но тут же в дверь постучали.
— Заходи! — крикнул Шилов и, приподнявшись, тихо сказал: — Поспать не дадут…
В кабинет вошел Валера:
— Я привез покрышки…
