преступниками» (1947) и «Доклад международной научной комиссии по расследованию фактов бактериологической войны в Корее и Китае» (1952).
Научные и технические предпосылки зарождения японской программы создания БО. Моримура Сэйти связывает зарождение такой программы исключительно с деятельностью генерала Сиро Исии. Однако и без Исии Япония неизбежно пришла бы к этому решению, хотя, возможно, несколько позже. Дело в том, что в начале 1930-х гг. идея использования опасных возбудителей инфекционных болезней для массового поражения людей буквально «носилась в воздухе». Этому, с одной стороны, способствовало развитие технических возможностей для осуществления массированных биологических атак на города противника с помощью авиации. С другой — быстрое развитие бактериологии и эпидемиологии привело к появлению иллюзии «полного знания» биологии возбудителей инфекционных болезней и причин развития эпидемий. Как и сегодня, в те годы общераспространенным было мнение, что БО самое дешевое и самое эффективное оружие массового поражения. И, на первый взгляд казалось, что это мнение имело исторические подтверждения. Чудовищная эпидемия легочной чумы в Маньчжурии в 1910—1911 гг. вроде бы свидетельствовала о том, что аэрогенная передача возбудителя инфекции при контактах между людьми может привести к распространению чумы на огромные территории и к вымиранию целых городов (см. очерк XXXI). Надо только подтолкнуть эпидемический процесс, т.е. вызвать заболевания у такого количества людей, после чего он начнется развиваться самостоятельно. Но и для этого, казалось, уже нет преград. Лабораторные эксперименты по аэрогенному инфицированию модельных животных породили твердое убеждение в среде военных ученых в том, что массовое заражение людей можно вызвать с помощью так называемого «бактериального тумана» или «дождя», создаваемого либо с помощью специальных боеприпасов, либо летящим на определенной высоте самолетом.
Учение о природной очаговости чумы, развиваемое русскими учеными с конца XIX столетия, воспринималось за пределами СССР как слишком сложное и надуманное и не разделялось большинством западных специалистов. Зато «крысиная теория» просто и с исчерпывающей полнотой объясняла причины распространения чумы по земному шару во времена третьей пандемии. Поэтому и ее экстраполирование на решение военных задач не заставило себя долго ждать.
Не вызывала сомнений идея диверсионного распространения возбудителей опасных болезней через заражение водоисточников. В конце XIX в. Кохом и его последователями было «убедительно доказано», что единственным источником холерного вибриона является человек, и этот вибрион, попав с фекалиями больных людей в реки, способен поражать население огромных городов (например, эпидемии в Гамбурге в 1892 г. и в Петрограде в 1918 г.). Никто не сопоставлял то количество холерных вибрионов, которое может выделить больной человек, со средним расходом воды для конкретной реки, и не пересчитывал их на соответствие тому количеству вибрионов, которое необходимо, чтобы вызвать болезнь хотя бы на расстоянии одного километра от источника вниз по ее течению. Эти неверные представления о распространении холеры ученые переносили на другие возбудители инфекций — потенциальные агенты БО, об экологии которых они знали еще меньше.
Окончательно мысли о превращении бактерий в оружие и о необходимости разработки в Японии методов ведения бактериологической войны сложились у Исии во время его полутора годовой разведывательной миссии в Европу, совершенной в 1928—1930 гг.
Ниже, по обзорным работам В. Феррети (1931), Н. Блюменталя (1932), Марценака (1935) и других авторов того времени, мы попытаемся понять, что же именно так поразило воображение Исии при знакомстве с состоянием военно-биологических исследований в Европе.
Европейские средства ведения бактериологической войны в начале 1930-х гг. Наиболее эффективными считались следующие.
Стрельба артиллерийскими бактериальными снарядами. Такой способ ведения бактериологической войны пришел в головы военных бактериологов первым и, несомненно, по аналогии с химическими снарядами. Предполагалось, что высокая температура и давление, связанные с силой разрыва снаряда или бомбы, действуют слишком кратковременно и поэтому они не могут привести к гибели микроорганизмов, находящихся внутри оболочки снаряда. Правда, позже Г. Клотц (1937), не отрицая возможности применения бактериальных средств войны с помощью обстрела, считал этот метод нападения малоэффективным.
Сбрасывание авиационных бактериальных бомб. В научной литературе того времени описываются две принципиально различающиеся конструкции таких бомб — итальянская (Феррети В., 1931) и германская (Клотц Г., 1937). Первая представляла собой обычную химическую бомбу, внутри которой был помещен сосуд с питательной средой, в котором размножались микробы. В головной части бомбы помещался маленький аппарат с кислородом, непосредственно соединенный с сосудом. Этот кислород непрерывно подавался в питательную среду и поддерживал жизнь микроорганизмов. Бомба сохраняла свою эффективность в течение 36 часов с момента ее снаряжения.
По замыслу разработчиков, подобная бомба, брошенная с самолета, должна распространить при взрыве «миллионы болезнетворных микробов, рассеивающихся на большое расстояние и, особенно на сырой почве и сыром воздухе, сохраняющих на долгое время свою способность массового заражения».
Бактериальная бомба германского типа состояла «из наполненного культурами бактерий плотного резервуара, сбрасываемого на парашюте с почти неограниченной высоты. Парашют раскрывается автоматически, на любой установленной высоте (обычно 10, 20 или 50 м над землей), резервуар автоматически раскрывается, и находящееся под легким давлением содержимое медленно выпускается». Феррети и Клотц писали об этих бомбах, как о уже существующих. Бежавший в Англию Н. Liepmann (1937) утверждал, что в фашистской Германии сконструированы аэробомбы, содержащие от 50 г до 5 кг вирулентной культуры.
Метание с самолета стеклянных ампул и «беби-бомб». Предполагалось использовать тонкостенные стеклянные ампулы весом от 5 до 20 г, и специальные стеклянные шары весом до 250 г («беби-бомбы»), наполненные культурами возбудителей опасных инфекционных болезней. Стеклянные ампулы предназначались для сбрасывания с самолета с высоты 5–6 км. Разбиваясь при падении, они освобождали содержимое в воздух, почву или в воду. «Беби-бомбы» должны были иметь взрыватель дистанционного действия и взрываться в воздухе.
Комбинированное сбрасывание осколочных бомб и бактериальных ампул или в сочетании с распылением микробного тумана. Одновременно с осколочными бомбами считалось возможным сбрасывание с самолетов разбивающихся бактериальных ампул или распыление оседающего тумана из бацилл газовой гангрены, столбнячных палочек и других анаэробов. При этом ожидалось, что произойдет массивное заражение ран с последующим развитием в ряде случаев раневой анаэробной инфекции.
Распыление микробной взвеси, создание бактериального тумана в воздухе, выпуск так называемых «микробных облаков» и «микробных капелек». Предполагалось, что технически это можно было выполнить самолетами при помощиспециальных выливательных приборов, работающих без давления, за счет набегающего потока воздуха; или распыляющих струю жидкости под давлением. Способ казался очевидным, тем более что для применения отравляющих веществ он был уже хорошо разработан. В те годы считалось, что метод разбрызгивания может быть использован с высоты 4000 м и, даже, с еще большей, если бактериальный агент применяется в виде капель диаметром 2,35 мм. Для массированного заражения объекта, утверждал Клотц, требуется одномоментный выпуск бактериальной жидкости из значительного числа сопел при заранее рассчитанном давлении. По его мнению, метод разбрызгивания особенно пригоден для заражения объектов нападения спорами сибирской язвы в сочетании с ОВ.
Комбинированное применение отравляющих веществ и возбудителей инфекционных болезней. Одним из свойств фосгена, иприта и люизита является ослабление местного иммунитета пораженных тканей. Поэтому всякий отравленный ими или выздоровевший от подобного отравления, неизбежно погибает в случае заболевания гриппом и другими инфекциями. Острое отравление фосгеном, ипритом, люизитом, часто сопровождается
