– Ставки действительно фантастически высокие. По линии СВР пришло сообщение о непонятной возне в Лэнгли, да и возле «Забияки» повадилась, как голодная акула, наматывать круги штатовская субмарина. В любой момент ситуация могла выйти из-под нашего контроля.
– Ничего удивительного, если учесть, что в совет директоров входит американец Грегори Чарльз Ларсен, бывший крупнокалиберный чиновник Госдепартамента США, – Глеб пригубил стакан с виски.
– Это вряд ли, – засомневался Александрийский. – Ларсен является главным финансистом компании, по оценке наших экспертов, в подземелье Минотавра он угрохал не меньше трех миллиардов баксов. Это не та сумма, которую запросто одним росчерком пера можно пожертвовать даже дядюшке Сэму, – Роман Оскарович поджал губы и демонстративно покачал головой.
– Если не договориться заранее о компенсации, – не сдавался Кольцов. – Хороший деляга не только вернет свое, но еще срубит солидный приварок.
– И тем не менее ситуация напоминает гонки, в любой момент кто-то мог вырваться на финишную прямую. Можешь себе представить, какая царила нервозность?! – Указательный палец генерала ткнул в потолок. – Ситуация была близка к патовой, с самыми непредсказуемыми последствиями. И тут, как черт из табакерки, выныриваешь ты.
Александрийский сделал глубокую затяжку и усмехнулся своим мыслям.
– Да к тому же не один, а с группой товарищей. Причем каких товарищей, бесценный клад для внешней разведки. Золотой материал для вербовки.
– Это не мой профиль, – резко ответил детектив, про себя мимолетно подумав «Я еще для вашей разведки не таскал каштаны из огня».
– Я это знаю, – в тоне генерала явно зазвучали нотки барского великодушия. – Ты, Каскадер, сделал больше, чем тебе поручалось. Если бы моряки захватили зону компании с нетронутым подземельем, то все равно пришлось бы его взрывать. Только это долго бы продолжалось, к тому же хлопотно, и вот тут никак бы не избежать утечки информации. Сам видишь, сколько журналюг набежало. Как стервятников на падаль. А ты одним махом прихлопнул, да так, что ничего не осталось, а главное, ничего не откопать и тем более ничего нельзя доказать. В общем, сработано на пятерочку с жирным плюсом.
– Рад стараться, ваше благородие.
– Никак не можешь без сарказма? – угрюмо спросил Александрийский, вынимая сигареллу изо рта.
– Что поделаешь, остатки былой роскоши. Память о частном сыске, – рассеянно глядя в сторону, буркнул Кольцов.
– В общем, Глеб Иванович, как говорится, «следствие закончено, забудьте». Завтра я вылетаю в Москву, надоело болтаться в океане, как банан в помойном ведре. Хочу домой, к жене и дочке. Соскучился по даче на берегу Оки, хочу порыбачить, пожарить шашлыки на природе. Благодать. – Генерал-майор на мгновение мечтательно зажмурился, потом резко встал и щелкнул карманной пепельницей. Сунул внутрь окурок сигареллы, как опытный разведчик он старался не оставлять лишних следов.
Кольцов нехотя следом поднялся из кресла, одернул полы смокинга и спросил:
– Товарищ генерал-майор, мне с вами возвращаться и с рапортом обращаться?
– Это еще зачем? – нахмурился Александрийский.
– Но ведь по приказу вашего шефа, виноват, Игнатия Степановича, я возвращен из резерва в действующий состав ФСБ. Служебную инструкцию пока не забыл, – четко ответил детектив.
– А, вот ты о чем, – Роман Оскарович расщедрился на голливудскую улыбку. – Так пошутил мой шеф, ты, дружище, золотая фишка в любой оперативной игре из когорты «вольных стрелков». Так что вы, Глеб Иванович, до следующего раза абсолютны свободны. Если желаете, можете здесь отдохнуть, а нет, так возвращайтесь в родные пенаты.
Больше не говоря ни слова, Александрийский четким шагом покинул комнату.
Глеб по-настоящему был взбешен, его с головой захлестывала злость. Чувствовал он себя еще хуже, чем тогда в Москве во время «задушевной беседы» с «маршалом» от ФСБ Рудиным. Реликтовый чекист тогда применил все свое служебное «обаяние», чтобы закинуть его в Африку. А теперь его вот так запросто вышвырнули, как использованный... Настроение требовало разрядки, серьезной разрядки, такой, чтобы кости захрустели.
Одним глотком Глеб допил остатки виски и почти выбежал из кабинета. За то короткое время, что он провел в беседе с Александрийским, в зале произошли кардинальные изменения. Несмотря на британскую роскошь и блеск, местная публика все же серьезно отличалась от своих заокеанских оригиналов.
Основная часть иностранных гостей уже удалилась, а местные аристократы и аристократки находились в изрядном подпитии, при этом продолжая лошадиными дозами употреблять элитные сорта спиртных напитков.
– Эй, брателла! – Из толпы танцующих вынырнул Максим Вармаков. Смокинг нараспашку, шелковая рубашка расстегнута до самой груди, от «бабочки» осталось одно воспоминание.
В одной руке он сжимал стакан с виски, а другой крепко держал за талию Софи, которая также была изрядно навеселе и захлебывалась в приступе безудержного смеха.
– Каскадер, поступило предложение, – Максим выдохнул детективу в лицо густое перегарное облако. – Завтра с утра пораньше мы отправляемся ко мне на фазенду отдохнуть от трудов наших праведных. Заслужили, ё-моё!
– И кто же эти счастливчики? – на мгновение забыв о переполняющей его злобе, устало спросил Кольцов.
– Я! – ткнул себя стаканом в грудь и, обливая дорогую рубашку не менее дорогим напитком, начал перечислять Вармаков. – Софа согласилась украсить своим присутствием наш пикник, плюс бабуин американский. Хотели Додика с собой прихватить, но он завтра едет в часть представляться новому начальству. Вот теперь дело только за тобой. Так ты с нами или нет, охотник за головами?
– А как тебе удалось уговорить Боба? Он же если не плачет, то стонет о своих потерях в этой поездке?
– А-а!.. – Виски снова полилось по волосатой груди егеря. Макс махнул рукой. – На всякого слюнтяя и плаксу довольно конфетки в блестящей обертке. Пообещал ему, что снимет сногсшибательный фильм про охоту на носорога.
– Так вы с нами, месье Каскадер? – пьяно кривя рот с расплывшейся алой помадой, спросила Софи Медюж, при этом отчаянно пытаясь подмигнуть сыщику. Правда, обоими глазами.
– Ну конечно, – улыбнулся Глеб. Закипающая злоба стала гаснуть от осознания, что он вновь обрел свободу и предоставлен сам себе. – А Серафиму что, не предлагали выезд на природу?
– Ну как же, предлагали. Только это ниже достоинства их сиятельства – с нами, жлобьем, за одним столом водку трескать. Так сказать, делить хлеб, соль, мясо, ну и все остальное. Он неприступен, как утес, что мохом порос, – криво улыбаясь, ответил Безумный Макс. Внезапно спохватившись, он вспомнил: – Да, кстати, он тебя разыскивал.
– Пойду, узнаю, чего хочет мой работодатель...
Серафима Кирилловича Зубанова он нашел на открытой террасе возле бара, с бокалом густого рубинового вина в руке. Сейчас в этом элегантном мужчине невозможно было узнать того жалкого типа, который пил из горла водку и плакал, размазывая слезы и сопли по грязному лицу. Кольцову даже показалось, что бизнесмен вроде даже стал выше ростом. По собственному опыту сыщик знал: подобные перевоплощения с людьми происходят, когда им кажется, что они ухватили удачу за хвост и возвысились над всем остальным миром.
«Чего же ему не строить из себя супермена, когда все возможные угрозы его жизни ликвидированы, а главного убийцу он лично пришил, – глядя в спину Зубанова, подумал Глеб, приближаясь к стойке бара. – Это у нас заложено в генах, наряду с прочими рефлексами. Недаром же полинезийские дикари, убив своего недруга, съедают его ливер. Смерть заклятого врага возвышает тебя в собственных глазах».
– Какие-то проблемы, Серафим Кириллович? – встав позади игорного короля, сдержанно спросил детектив.
Зубанов, медленно повернувшись, мягко произнес:
– Какие проблемы, Глеб Иванович? Бог с вами, все проблемы вы великолепно разрешили. Правда, остался открытым вопрос с территорией стройки. Бывшей стройки компании, это все же моя земля. Ну да
