– Кто его знает? У остальных-то наших клиентов денежный вопрос не стоял.
– Так мой Назаренко к остальным не имеет отношения, я это сразу предсказывал.
– Как знать, как знать? – Илья озабоченно поцокал языком. – Кстати, об остальных. У меня еще одна новость: опознали первую жертву. Мать опознала, приехала с отдыха, сразу хватилась сына. У них других родственников в городе нет, вот так и получилось, что никто его до этого не разыскивал. Записывай: Петр Муравин, двадцать четыре года, бывший учащийся строительного техникума, в последнее время не учился и не работал…
– Подожди, подожди! Зачем мне это нужно? Этот Муравин меня не интересует. За тебя я, конечно, рад, но…
– Все жертвы связаны, это же ясно! Убийца твоего Назаренко – убийца всех четверых. И потом… – Бородин отчего-то смущенно замялся. – Я хотел попросить тебя об одном одолжении. Понимаешь, я хотел поэксплуатировать Вениамина, узнать кое-что необходимое, а через наших… В общем, долго будет, ну и… нужно, чтобы человек поработал головой, а не просто собрал информацию…
– Понятно! С головами в вашем ведомстве ба-альшая напряженка. Так какие проблемы? Звони ему и проси.
– Ну… – Илья совсем засмущался. – Работа долгая и сложная, а Вениамин… он хороший парень, но…
– Не любит работать бесплатно? – Андрей опять рассмеялся. – Все ясно, чужими руками хочешь жар загрести, вернее, чужими рублями.
– Но ведь эта информация и тебе нужна не меньше моего, – стал оправдываться Илья, – эти жертвы связаны, уж поверь моей интуиции.
– Вот только про интуицию не надо, – поморщился Андрей. – Сыт я ею по горло. Ладно, проехали, чего ты хочешь от Веньки?
Илья продиктовал имена жертв, возраст, место работы и прочие сведения. Андрей записал.
– Ну и что Веньке с ними со всеми делать?
– Найти между ними связь, черт возьми! – неожиданно вспыхнул Бородин. – Неужели непонятно? А между ними должна быть связь, не может ее не быть. И это нужно сделать срочно! Потому что, если мы не поймем, в чем дело, мы не сможем предотвратить следующее убийство.
– А версия о маньяке тебя уже не устраивает? – подковырнул его Андрей.
– Она меня никогда не устраивала!
Они договорились встретиться в семь часов вечера у Балаклава. Никитин позвонил компьютерщику, изложил свою, а вернее, бородинскую просьбу и поехал домой, к жене Насте.
– Значит, так, дорогие мои сыщики и представители закона, – начал свою речь Вениамин, едва впустив в квартиру Бородина и Никитина, – как говорят в Одессе, у меня есть что сказать. – Он был ужасно горд собой и нисколько не скрывал этого. – Я нашел ее! – выкрикнул Балаклав и еще больше загордился. Щелкнул пальцами в знак восхищения своей особой, но забыл, что держит сигарету, обжегся, затряс рукой и с изумлением уставился на горящий окурок на зеленом ковровом покрытии прихожей.
Бородин хмыкнул, придавил окурок ногой, отодвинул Вениамина, стоящего на его пути, и без приглашения прошел в комнату. Переглянувшись, Венька с Андреем последовали за ним. Илья уже сидел в любимом Балаклавовом кресле.
– Присаживайтесь, не стесняйтесь, – по-хозяйски пригласил он их, и тогда Андрей понял, почему он так себя ведет: от неловкости, что приходится выступать в роли просителя, к тому же неплатежеспособного. Никитин и Балаклав послушно сели. – Так кого ты там нашел?
– Я нашел связь.
– Связь? – Илья пошевелился в кресле – пружины жалобно пискнули. – Какую связь?
– Как – какую? – обиделся Венька. – Вы же сами просили найти между ними связь. Ну, между вашими трупами.
– Да? – Бородин сразу посерьезнел, перестал корчить из себя начальствующего хама. – Она действительно есть? Ну, что я говорил?! – повернулся он к Никитину.
– Есть! Все эти люди действительно однажды пересеклись – подчеркиваю, только однажды. Пять лет назад они летели в одном самолете в Одессу.
– В Одессу?! – вскрикнул Андрей. – Интересно!
– Еще как интересно! – поддержал его Вениамин. – Вы пока даже не представляете, до какой степени. Но не буду вас мучить, скажу сразу: они все летели по путевке от туристической фирмы «Счастливый случай», то есть представляли собой тургруппу. Но и это еще не все. Места их располагались следующим образом. – Вениамин схватил со стола листок. – Зачитываю, а вы внимательно слушайте: Петр Муравин – место первое А, Виктория Понамарева – первое В, Павел Назаренко – первое С, Игорь Ворник – первое D…
– Подожди! – вскочил Бородин. – Ты хочешь сказать, что их убивали по очереди, по списку?
– Именно! Исходя из посадочных мест.
– Ну-ка, дай! – Илья выхватил у Вениамина листок. Андрей тоже подошел и стал заглядывать через плечо, но рассмотреть ничего толком не мог, увидел только, что часть списка обведена черным маркером.
– Что означает сия черная траурная рамка? – спросил он у Вениамина. – Список обреченных?
– В общем, да. Это места всей туристической группы. Всего десять человек, четверо уже выбыли из игры, остается шесть. Кстати, вторая жертва – Виктория Яковлевна Понамарева, не член группы, а экскурсовод.
– Да помолчите вы секунду! – прикрикнул на них Бородин. – Посмотри, Андрюха. – Он протянул ему список пассажиров и ткнул пальцем в одну из фамилий. – Вот она, наша Кассандра, Кира Самохина. Попалась, голубушка! Теперь не отвертится. Солнечный зайчик, картины, мать ее! А я ведь с самого начала понял, что должен быть некий список, помнишь, Андрей, я говорил?
– Черный список? Помню. Только ты говорил об абстрактном списке, ты тогда, Илюша, развивал тему маньяка.
– Она их замочила, зуб даю, она! Не знаю уж, на какой почве сдвинулась…
– На какой – сейчас расскажу, только, похоже, ничего она не сдвинулась, а сама будет следующей жертвой. Кира сидела на первом F месте…
– С алфавитом у тебя, друг мой Андрюха, совсем нелады. Четвертая жертва находилась на первом D, после буквы D, да будет тебе известно, идет не F, а E. Так что следующей жертвой будет у нас, – Бородин провел пальцем по строчке, – некий Алексей Тучков.
– Вот! – Андрей довольно рассмеялся. – Алексей Тучков и является тем душегубом, которого мы с тобой ищем. Венечка, будь другом, – обратился он к Балаклаву, – поищи информацию на Артура Кельвейна. Собери все, что сможешь. Для облегчения задачи скажу: он киллер международного класса, пять лет назад был арестован в Одессе.
– При чем тут какой-то Кельвейн? – возмутился Бородин. – Я тебе говорю, это Самохина.
– Кельвейн очень даже при чем. – И, пока Вениамин работал, Андрей рассказал Бородину историю несчастной любви Киры к Алексею, услышанную от Столярова и подтвержденную косвенно Малиновским.
На Илью эта история произвела сильное впечатление, но он сделал из нее совсем не те выводы, какие ожидал Никитин.
– Наличие киллера в этом деле – факт, конечно, интересный, но и Самохину я бы со счетов не сбрасывал. А что? Сбрендила девочка и начала мочить тех, кто присутствовал при самом страшном моменте ее жизни – аресте любимого.
– При аресте никто из них не присутствовал, это во-первых…
– Ну, я образно сказал…
– А во-вторых, с чего бы ей было сбрендить именно сейчас? Жила себе, жила, целых пять лет, и вдруг… Нужен для этого какой-то толчок, а его не было.
– Был толчок! – Вениамин откинулся на спинку кресла – он как раз закончил работу. – Вот что, дорогие мои сыщики-милиционеры, мне удалось узнать, и информация эта отнюдь не закрытая: любой в Интернете ее может спокойно найти, и ваша Самохина могла. Месяц назад Артур Кельвейн, киллер-международник,
