— Длинный ещё не вернулся?
— Нет. Но к вечеру должен тут быть…
— Свяжись… Скажи, пусть не торопится. Понял?
Зона встретила его неласково. Нехороший, резкий ветер трепал грубую материю комбинезона, бросал пыль и влажные листья в маску шлема. Комбез был неплохим: в таком только по болоту и шляться. Только вот болотце его ждало необычное. Злое болотце… Ещё месяц назад он обходил такие места за километр. Теперь… Теперь приходилось лезть в самое пекло. Впрочем, об этом он думал меньше всего. Мёртвого волновало другое: хватит ли сил и воли добраться до цели, сумеет ли он сохранить хоть каплю разума, чтобы выбраться назад и принести добычу домой… А ведь ещё нужно как-то оторваться от Швана и его банды… Обрез ему отдали: всё равно для Швановских ребят это — не оружие. А вот от какой-нибудь твари отбиться поможет. Мало ли что встретиться по пути, особенно на болоте…
Мёртвый перекинул рюкзак с пустым, но тяжёлым контейнером на спину, достал обрез и преломил стволы. Заряжены. Хорошо, не забыл. Что-то в последнее время он стал многое забывать… Нож. Нож есть. На месте — там, где он обычно его носил: на внутренней стороне левого предплечья, острием вниз, закреплённый хитроумным способом резиновыми стяжками. Одним взмахом руки тяжёлое лезвие сбрасывалось прямо в ладонь. Мгновение, не больше. А уж пользоваться ножиком Мёртвый умел…
Всего полсотни метров, и он попадёт в Чёртово Марево. Мёртвый не боялся этого. Он уже бывал в нём. Он вытащил Настю из этой мерзости. Никому бы не пожелал пережить то, что пережил сам, но ради Насти он готов повторить всё снова. За себя он не боялся. Не ради себя он вернулся в Зону. Ради Насти. Только она его держала, не дала угасающей искорке сознания покинуть тело. Он с трудом помнил, как выбирался из Марева с Настей в руках: было какое-то тяжкое, неопределённое ощущение… Как будто что-то тянуло его туда, за периметр, домой… Это чувство было нестойким, оно то пропадало, то возвращалось вновь — и Мёртвый боялся, боялся больше всего на свете, что оно вдруг покинет его навсегда. Это было мучительно: заставлять себя идти, превозмогать себя, шум в ушах, острое желание бросить всё и забыться…
И теперь он выйдет. Не взяло его Марево. Ломало, но не смогло сломать. Потому что его ждёт Настя. Потому что на себя ему плевать.
Болотца отсюда не видно. Оно небольшое, это болотце. И найти там Крыло Ангела будет несложно. Главное — продержаться хотя бы три минуты. И ещё — не вляпаться в Винт. И — назад. Сразу же. С маленькой остановочкой: придётся расстаться с этим прелестным комбинезоном. Конечно, в нём приятнее. Здесь даже прикручена какая-то штука от пси-лучей. Но он знал: комбез его не спасёт. Никого бы не спас. Нет ещё защиты от Марева, нет и, видимо, не скоро будет. Иначе по Зоне ходили бы не они, одиночки отмороженные, а бригады яйцеголовых в скафандрах… Зону не обманешь. Если ей не нужно — она не пустит. Будь ты хоть в титановой броне…
А вот и Бисов Яр. Опять туман… Это хорошо. Для него хорошо. Крыло он по детектору найдёт, даже в тумане. А вот его найти будет сложнее… Где-то там, по периметру лощинки, должны расположится стрелки Швана. Никаких иллюзий насчёт Швановского слова он не испытывал: не тот человек Шван, чтобы Крыло из своих рук выпустить. И не выпустит, это факт. Но это ничего. Главное, чтобы не догадался этот гад, что он, Саня, про него и Настю знает. Может, и не всё, но многое… И пусть пока не догадывается. Придёт по твою душу Саня Мёртвый, придёт, милый Шванушка… Только не теперь. Теперь он пришёл за Крылом. Ему нужно спасти Настю. Настюшку… Милую, драгоценную Настеньку. И пока… Поживёт пока Шван. И его товарищи. Пока поживёт…
Гнилое место. Даже собак не слышно. Не любят они Марево. Чувствуют, твари, издалека. Зато другой сволочи в таких местах хватает… А тут и болото ещё. Болото — это плохо. Особенно здесь, в Зоне.
Мёртвый скользнул вниз по сыпучему песочку и плавно окунулся в нехороший, жиденький туман. Туманы здесь разные бывают. Бывают и вовсе безобидные, такие же, как за периметром. А бывают… Мёртвый вздохнул. Об этом сейчас не время. От всякой химической мерзости комбез спасёт… Пока. А есть вещи, от которых не спасёт ничто. Например, от Паутинки. Любит она туманы. Только там и обитает. Длинные серебристые нити, иногда сплетаются в сеть навроде паучьей. Сталь режут, как масло… В тумане такую мерзость заметишь только тогда, когда она тебе ногу отхватит…
Ага, началось. Нехорошее чувство появилось — как будто тревога непонятная… Страх. Оно это — Марево. Ничего, недалеко уже. Полста шагов — и болотце. Только… Вроде бы здесь что-то есть. Чутьё его ещё не подводило…
Мёртвый поднял обрез…
Шван опустил бинокль. Отморозок уже скрылся из виду. Впрочем, маячок работал исправно — на КПК отметка была чёткой. Расстояние-то небольшое, сигнал сильный. Бойцы на месте. Главное — чтобы тот сам до артефакта добрался. И выбрался из поля… Там уж ребятки перехватят, если, конечно, будет кого перехватывать. И «оформят». Или… Или пусть ползает по Зоне в таком виде, пока его твари не сожрут? Кто-то говорил, что не жрут мутанты зомбяков… Брехня. Жрут. Неохотно, но жрут. Сам видел…
Непонятная тревога всё же точила нервы. Вроде бы всё предусмотрено… Беспокоится не о чем. И всё же, всё же… Может, место так действует? Тут и вправду — ночевать жутко. Сны какие-то… Мерзкие. Впрочем, пси-поле рядом, так что обижаться не на что. Ничего, сегодня же переберёмся. Коли всё гладко пройдёт. Есть ещё заказы… Хорошие заказы. А пока…
— Майдан… Буйвола с оцепления сними. Пусть к периметру отойдёт. На тропке заляжет. Где ложбинка кончается, у валунов… Давай.
В голове шумело. Какие-то крики, голоса, писк сверлили и без того измученный мозг. Хотелось лечь, свернуться калачиком и заснуть навсегда. Шатало, как после хорошей бутылки «сивухи». Ствол дробовика троился перед глазами…
Мёртвый бросился за влажный, обомшелый валун, но свистопляска в голове мешала оценить силы и расстояние — он ударился о камень, неловко перекатился через его шершавую поверхность, срывая сизо- зелёный мох, и шлёпнулся на землю. Тварь была здесь, совсем близко. Он слышал её дыхание — страшное, неживое. И, тем не менее, это было живое существо. Мерзкое, чудовищное, порождённое болезненной фантазией Зоны… Но оно жило. Оно пыталось добраться до Мёртвого. Пыталось умно, осторожно.
Может быть, тварь чувствовала оружие. Может быть, просто играла с человеком. А возможно, Мёртвый просто не походил на добычу — обычную добычу твари. Как бы то ни было, но невидимый враг кружил рядом, не решаясь напасть. Но круги эти становились всё уже…
Минуты три. Может быть, четыре. Не больше. Потом — точка невозврата. Он просто станет обычным трупом, только ходячим. Безмозглой куклой. Зомби. И ничто не спасёт: ни его костюм, ни его удивительная стойкость к аномалиям. Он не стал мертвяком в первый раз, но даром прогулка по Мареву ему не прошла. Теперь он чувствовал — здесь всё хуже. И времени у него почти нет… До болотца — пусть минута. Ещё — минуты две на поиски. Это если всё пройдёт гладко… И выбраться назад. Туда, где его уже ждут… Фантастика. А секунды тикают, а высунуться нельзя. Там она, тварь болотная. Здесь, у камня, его спина закрыта от нападения. Там, в тумане, с чугунной раскалённой от боли головой — он труп. Он и обернуться не успеет…
Время, время… Перед глазами прыгают зелёные пузыри — мерзко, опасно… Где ж ты, сволочь? Давай уже!
Но тварь не спешила. Некуда ей было спешить. В родной стихии она была хозяином положения. Ещё минута или две — и добыча будет в лапах. Ещё тёплая, но уже — беззащитная и неопасная. Нужно лишь немного подождать…
Минута ушла. Мёртвый не шевелился. Может быть, это единственный шанс подманить тварь — стать мертвецом. Ну, не угнаться ему за ней в тумане болота. Но если она сама придёт — что же… У него найдётся чем встретить гостя. Такую дробь умел готовить только он, Саня Отморозок. И вряд ли хоть одна живая тварь обрадуется, получив заряд из обоих стволов этого фирменного блюда. Вторая минута… Зелёное мельтешение перед глазами стало превращаться в желтое месиво, среди которого мелкими мошками носились красные искорки. Рука с дробовиком неподвижно лежала на земле, но и там её сводила крупная судорога.
Время ушло. Мёртвый с трудом удерживал уходящее сознание. Цель, близкая физически, улетала от его
