Моря гладь заходила волною. Царь ладонями уши закрыл и кричит! 'Что за черт, за игра за такая? Она царский наш слух нам совсем оглушит, Это шутка для нас, брат, плохая!' Садко руку отвел, замирает струна, Звуки тихие чуть издавая, — Над морской глубиной улеглася волна, Перед солнцем горя и сверкая. Точно муха, кружась, зацепляет струну, Точно мошки, жужжа, где-то вьются, Точно капли дождя тихо бьют о волну, — Звуки стройные, чудные льются. Точно кто-то, рыдая, глубоко скорбит О потерянном счастье когда-то, Точно тихая речь чья-то грустно звучит О погибшей любви без возврата. И под звуки игры у морского царя Голова наклонилась седая; Хороша, как поутру на небе заря, Загрустилась царица морская. Ей припомнился Новгород вольный, родной, Ее девичья вышка-светлица, Что стояла над Волховом, быстрой рекой. И рыдает морская царица. Загубил ее век — золотые деньки — Сын боярский, свенчавшись с другою; Она бросилась в Волхов-реку от тоски, Да и стала царицей морскою. И придворные все, рот разинув, ревут, Точно горе какое стряслося, И из рыбьих их глаз слезы льются, текут: Всласть впервой им поплакать пришлося. Садко дернул плечом и кудрями тряхнул — И забегали пальцы быстрее, И от струн побежал одуряющий гул, Звуки льются живей и живее. Точно дождик шумит, точно скачет волна, Ударяясь о берег скалистый, Зазвенела морская кругом глубина, Понеслись гоготанье и свисты. Ошалел царь морской, головою трясет, Плечи сами собой так и ходят, И руками вертит, и ногами толчет, И, моргая, глазами поводит. Скачет царь водяной, ходит фертом кругом, И полой своей шубы он машет, По хрустальным палатам вертится вьюном, Приседает и с присвистом пляшет. Садко день проиграл, проиграл и другой — Звуки прыгают, скачут, дробятся; Все сильней и сильней пляшет царь водяной, Так что начал дворец весь шататься. Над морской глубиной волны, пенясь, кипят И, свистя, друг на друга несутся, И трещат корабли, мачты в воду летят, Крики, стоны кругом раздаются. Корабельщики все пред бедою такой Затужились о ждущей их доле, Что придется погибнуть им в глуби морской, И взмолились святому Николе. 3 Два дня Садко играл и играет еще, На щеках разгорелся румянец… Кто-то Садку рукой тихо дерг за плечо…
