Имперские врачи пытались обнаружить и нейтрализовать тот механизм, благодаря которому пленницы кончали с собой, но никакие медицинские вмешательства не могли продлить им жизнь. Их организм отвергал седативные средства, не подлежал реанимации и даже — ходили такие слухи — отторгал священный симбиант. Впечатление создалось такое, будто риксы умели сознательно управлять жизненно важными функциями организма. Для рикса дыхание было задачей, сердечная деятельность — волевым выбором.
Самоубийство — просто-напросто решением.
«Может быть, — думала Хоббс, — они по-настоящему верят в собственную пропаганду. Если человеческая жизнь в конечном счете бессмысленна, то и собственное существование можно прервать усилием воли».
Но на борту фрегата находился рикс, элитный боевик, представительница культа, которая, судя по всему, решила, что ее жизнь в плену чего-то стоит. «Но сама ли она приняла это решение, — гадала Хоббс, — или таков была замысел гигантского разума?»
Когда капитан и старший помощник подошли к камере, морские пехотинцы, стоявшие на посту, вытянулись по стойке «смирно». Как только пришло срочное сообщение, Хоббс сразу выслала сюда подкрепление — троих пожарных, так что сейчас около камеры находилось пятеро охранников. Одним из них был рядовой Бассириц — тот самый парень, которого Хоббс в свое время выбрала для того, чтобы подавить бунт. И теперь она именно его назначила охранять рикса. Если уж кто-то мог сравниться с пленницей в быстроте реакции, так это Бассириц.
Живая посвященная из членов Политического Аппарата — женщина по имени Фарре — тоже стояла у двери камеры. Увидев ее, капитан неприязненно поморщился. Аппаратчики глаз не спускали с рикса и Раны Хартер со времени их прибытия на борт «Рыси». Предписание Императора давало Аппарату неограниченную власть над обеими пленницами.
— Капитан.
— Посвященная, — откликнулся Зай и обратился к Бассирицу.
— Она действительно что-то сказала вам, рядовой? — спросил он.
— Да, сэр. Попросила, чтобы вы пришли, сэр.
Хоббс посмотрела на пленницу через ложно-прозрачную гиперуглеродную стену. Рикс сидела в углу, грязная и одинокая, словно всеми забытая женщина в приюте для умалишенных. На протяжении нескольких месяцев плена она еще ни разу ни с кем не говорила. От нее слышали только те несколько слов, которые она произнесла, когда ее захватили в ледяной пещере, — слова скорби об умершей возлюбленной. Почему же она до сих пор ждала и лишь теперь решилась передать сообщение?
— Мы сможем сделать так, чтобы эта стена и для пленницы стала прозрачной? — поинтересовался капитан Зай.
— Нет, сэр. Внутри нет дисплея.
— Тогда давайте войдем в камеру.
— Сэр! — запротестовала Хоббс. — Пусть она как угодно крепко связана, но все же это рикс- боевик!
— Как я вижу, у нее на шее — шоковый ошейник. Рядовой, пульт от него у вас?
— Да, сэр.
Бассириц продемонстрировал небольшой пульт.
— Держите его наготове.
— Капитан, — вмешалась Посвященная. — Прошу вас, разрешите мне взять пульт.
— Посвященная Фарре, — ответил ей Зай, — у этого парня рефлексы гораздо быстрее, чем у вас. А вы можете подвергнуть риску нашу безопасность.
— Император тревожится из-за тех секретов, которые этой пленнице передал гигантский разум на Легисе, — сказала Посвященная. — Эта камера безопасна в плане секретности?
Зай взглянул на Хоббс.
— Специально камера не оборудована для сокрытия информации, сэр. Но по большому счету в этом смысле она довольно безопасна. Здесь нет камер наружного наблюдения, нет синестезических проекторов. К тому же наша пленница пока и не думала разбрасываться тайнами.
— Мэм, — немного нервно проговорил Бассириц, — есть еще один пульт, для смены караула.
«С двумя пультами нам будет безопаснее», — решила Хоббс и согласно кивнула.
Морской пехотинец вытащил из кармана еще один черный прямоугольник и подал его Фарре.
Зай сложил пальцы в условном знаке, но дверь не открылась. Хоббс вспомнила, что она устроена без всяких хитростей, на основе чистой механики, отключена от системы автоматики и даже от системы декомпрессионной безопасности. Хоббс кивнула морскому пехотинцу — старшему из всех по званию, и тот велел двоим пожарным открыть дверь вручную.
«Субординация во всей красе», — подумала Хоббс.
Первым в камеру вошел Бассириц.
Капитан Зай немного подождал. Он наблюдал за реакцией пленницы. Рикс встала, но из угла не вышла. Теперь Хоббс обратила внимание на то, что движения у нее какие-то неровные, резкие, как у напуганной птицы.
— Старший помощник, — приказал Зай.
Прежде чем шагнуть в дверной проем шириной в один метр, Хоббс провела рукой по запястью и ощутила выпуклость. Пистолет был на месте, и это ее немного успокоило. Яркий свет лился с потолка камеры, щедро забрызганного световолоконным спреем. Воздух был немного затхлый, но без вони. Пот рикса обладал способностью приобретать запах молока.
Следом за Хоббс в камеру вошли Зай и Посвященная. Все они встали в углу напротив рикса. При резком свете ее фиолетовые глаза ярко блестели, а лицо походило на физиономию какой-то древней ящерицы.
— Капитан Лаурент Зай, — проговорила пленница, и Хоббс распознала в ее акценте долгие гласные, характерные для северных провинций Легиса.
— Да. А ваше имя? — осведомился Зай. Хоббс и в голову не приходило, что у пленницы могло быть имя.
— Херд, — ответила рикс, и это слово она, видимо, произносила на родном языке. К звучанию гласной буквы примешалось странное гортанное жужжание.
— Вы утверждаете, что у вас есть для меня сообщение?
— От Александра.
«Боже милосердный, — подумала Хоббс. — И у гигантского разума тоже есть имя!» Зай только кивнул.
— Что за сообщение?
Рикс наклонила голову — так, словно попыталась к чему-то прислушаться. А потом пошевелилась, немного расправила плечи, насколько позволяла ее «смирительная рубашка».
— Александр хочет дать вам оружие.
— Оружие? — переспросил Зай. В конце концов ему не удалось скрыть изумление, и оно прозвучало-таки в его голосе. — Это технология?
— Нет, капитан. Информация, — ответила рикс. — Ее можно использовать против Императора.
Фарре наставила на пленницу пульт.
— Вот видите, капитан? Она обладает секретными сведениями.
Зай несколько секунд молчал, обескураженный тем, что сказала ему рикс. Хоббс посмотрела на рядового Бассирица. Вероятно, пленница специально пробовала ввести всех в замешательство, чтобы затем начать атаку. Старуха-Посвященная ни за что не смогла бы ее остановить. Рядовой морской пехоты, похоже, был готов ко всему. Он и к разговору-то, судя по всему, вообще не прислушивался, а только неотрывно и свирепо пялился на боевика, словно она была каким-то ожившим чудовищем из детской сказки. Хоббс сглотнула подступивший к горлу ком и снова положила правую руку на запястье левой, где под краем шерстяного форменного рукава был пристегнут пистолет.
— Я — слуга Императора, — сказал Зай.
— Он боится нас, и он уничтожит нас, если сможет, — сообщила рикс.
