железная птица. С ума сойти, во что мы влезли, но с другой стороны вопрос стоял: кто кого. Выбора-то у нас, собственно, не было. А я, как ни странно, была одержима желанием выжить, другие думаю не меньше. Опять же когда человеку представляется выбор между смертью и возможностью выжить, любой предпочтёт дневной, а не могильный свет. Иван, взяв меня под мышки, встряхнул.
— Лапуля, жива?
Сжав меня в кольце своих сильных рук, он крепко поцеловал в губы. Я даже не пискнула. Но интуитивно, повинуясь привычке, сцепив руки у него на шее, со всей дури наклонила его лицо к своим губам. Я ответила на поцелуй.
— Всё путём, — выдавила я, тараща глаза. Хотя внизу живота противно булькало и холодило, а ещё страшно тянуло в туалет. Пошатываясь, я подошла к сосне и обняла её.
— Наши все целы? — гудел он, оставив меня и осматривая народ.
— У Потаповны рука, — всхлипнула Настя, бросая Юльке полотенце.
— Андрей давай, посмотри что там, — подтолкнул Иван разгорячённого боем парня.
— Андрюша, ты супер, — обняв его, потащилась следом за мужем зарёванная и перемазанная кровью Юлька, пытаясь полотенцем оттереться. По ходу пнув по берцу развороченного майора она завизжала:
— Паскуда! Так вам и надо бандюги… Андрей потянул её за собой. Нет времени на глупости.
Мужики сгрудились возле Ивана. Ясно, что мы были обречены и выхода у нас не был, как защищаться и шайка заплатила по своим счетам. Но всё равно всех колотило, мы ж не бандиты…
— Что делать? — первым, сглотнув комок, решился на вопрос Петрович. — Что делать с этой шайкой?
— Если б знать…,- трахнул ладонями по бокам Иван.
— Да… дела… Как убрать… замести следы… Чёрт бы их побрал. — Чесал за ухом и Василий, поднимаясь. — Может зарыть?
— А вертолёт, его же найдут? С собаками унюхают и остальное. Значит, нечего мудрить, надо подстраиваться под картинку. То есть, как в кино. — Оживился Петька.
— Какое ещё кино? Серьёзный момент, а ты пургу гонишь… — осерчал Петрович.
— Петрович ты пень. — Отмахнулся Петька. — Боевик. Закидаем их гранатами и бросим возле обломков самолёта. Мол, взрывом раскидало.
— Вась, сгоняй, посмотри, куда он рухнул? — Попросил Иван. — Молодёжь нынче прыткая растёт. Может так статься, что Петька со своей ерундой прав. Если всё правильно и грамотно обделать, есть шанс их на какое-то время запутать. Спецов сейчас мало, все на частных лиц работают, да и кто копаться будет. Запросто могут на эту удочку попасться. Нам хватит, чтоб уйти. Петька, стервец, я тебе велел не высовываться, — ухватил его за ухо Иван. — А ты послушал меня?
— Ага, где б вы были, если б не я. Корабликами бы по небу плыли. Спасибо бы надо сказать, ан нет, воспитывают все кому не лень…
Подошла Галина, сказала, что с Потаповной всё нормально. Спросила, что будем делать дальше?
— Собираться. Грузимся и уходим отсюда. Валера проверь, чтоб без следов. Чёрт, я искренне сожалею, но по- другому было нельзя.
— В башку не помещается происшедшее, эти сволочи хотели нас убить. — Погрозила она в сторону трупов.
— Не маши руками, а займись делом, — осадил Иван Галину.
Я тоже глупо моргала и не двигалась с места.
— Всё будет хорошо. Вот увидишь, — легонько прижал меня к себе он, подтолкнув к раскиданным вещам. — Прошу тебя, собирайся.
Настя, прижимаясь к Петьке, крестилась по — старообрядчески на всю грудь ладонью, касаясь лба, живота и плеч двумя перстами.
Петрович, не одобрив заминки, поторопил:
— Не отвлекаться. У нас через края своих проблем. Мы должны были обезопасить себя и обезвредить сволочь эту.
Мог бы и не говорить мы и сами понимали, что живые представляли для тех с вертолёта угрозу. Стараясь не смотреть на развороченные труппы, мы складывались. Конечно жаль, что кончилось стрельбой. Но не наша в том вина. Нет, мы не жалели о том, что они мертвы. Эти люди пришли нас убить и только слегка напоминали человеческое существо. Кто знает, может с годами я и буду об этом сожалеть, но сейчас точно нет. Когда вещи были собраны и мы стояли у машин, вернулся Василий. Винтокрылая машина упала, ударившись о скалу, в реку. Это облегчило задачу. Побросав туда же и искорёженные труппы, мужики вернулись к машинам. Страх потихоньку спадал. Наступило расслабление и благодушие. Моё самообладание благополучно испарилось. Я вдруг поняла, что идти от всей этой жути не могу. Приткнувшись к сосне, сидела сиротой. Очнулась, когда Иван, подхватив меня на руки и не обращая внимания ни на посмеивающегося Василия, понёс к машине. Объясняться я не могла, знай себе оцепенело молчала. Пучила глаза, как рыба в аквариуме и шлёпала беззвучными губами. Он что-то говорил. Я плохо понимала. Когда мы спешно снялись и отправились в путь, Василий с Валерой убрали следы. Окровавленные места облили бензином и подожгли. На поиски и разбор полётов уйдёт время, мы будем далеко. К тому же военным будет над чем подумать и поломать голову. Например, как два уголовных элемента оказались не за решёткой, а в компании сторожившего их майора. Проявляя крайнюю осторожность, делая привалы не больше чем на час, дошли до последнего брода. Оружие смазали и, упаковав в резиновый мешок, опустили на дно у берега и придавив огромным камнем оставили заметку. Успокоившись занялись золотом. Перелили в пустые канистры бензин. Достали герметично упакованные монеты. Резиновые мешки, пахнущие бензином, зарыли. Золото переложили в современные рюкзаки и, перекрестившись, отправились дальше. В посёлок с баней и гостиницей заезжать не стали. Мужики, по очереди отдыхая на ходу, вели машины день и ночь. На последней стоянке в заброшенной сторожке. Оставили все ненужные вещи.
— Валера, а что с машинами будем делать? — не удержался от всплёска любопытства Петька.
— Оставим у вокзала, за ночь их упрут. Вполне разумное решение.
— Прямо так и за ночь?
— А ты думал. В Сибири люди проворные, раз стоит без надобности враз, к рукам приберут, чтоб добро не пропадало.
— Жалко.
— Зато надёжно. Все концы в воду. Их днём с огнём не найдут.
На автобусе добрались до Иркутска. Там взяли билеты на поезд. Надо бы самолётом, но у Анастасии не было документов. Приобрели три чемодана. Всё уложили в них. Сами нормально оделись. Общими силами уговорили переодеться Настю. Зашли в храм поставили свечки и помолились за 'беглеца' и Тоню. Мы все немножечко в этой поездке изменились. Стали чище, сплочённее что ли. Потом занялись хозяйственной частью. Купили кучу припасов на дорогу и вечером сели в поезд. Опять было три купе и в каждом стояло по чемодану. Расплатившись за постель и вручив проводнице билеты, заперлись и улеглись спать. Я измученная дорогой и последними событиями, была вообще на грани обморока. Мне было в те минуты точно на всё наплевать. Золото, опасность, а пошли они к лешему… Голова коснулась подушки и я провалилась в сон. Разбудила всех Галина на ужин, грохая в двери купе кулаком:
— Народ, подъём! Проспите день завтрашний.
— Уж как-нибудь не проспим! — огрызалась компания позёвывая.
Есть хотелось, но где набраться сил, если раздеться и то Иван расстарался. Своих уже было не наскрести, так и повалилась на постель в чём была, сбросив туфли.
Народ потянулся в купе Петровича.
— Пошли, пошли, шевелитесь, а то остынет всё, — торопила Галя.
Я умоляюще посмотрела на Ивана.
— Ладно, лежи, тебе простительно, я принесу сюда, что ты хочешь? — смилостивился он.
Я, устроившись в подушки так чтоб видеть окно, сложив руки на коленях, посматривала на Галину. Та стояла рядом со столиком и подавала мне какие-то тревожные знаки. Я кивком дала ей понять, что уловила её старания и пора бросить бы ей сигналить. Проводив Ивана недоумённым взглядом, она повернулась ко мне:
