постоянной дислокации. Они в рот почти смотрели Дмитриеву. Выторгует или нет?
— Ради Бога. Разумеется, — не спуская с лица сладкую улыбку, согласилась с отцом Маша, всё же искоса глянув на ребят. Чего бы и не отпустить, тем более под вашу ответственность. У них опыт большой. Они вам чудный праздник устроят. И весёлый стриптиз бар покажут и где путан найти посоветуют.
Кирилл крякнул, покосившись на Сашу, теребившего свой подбородок. Машка явно водила их по лезвию бритвы. С ловкостью факира, чиркая у горла.
— Зачем же такие крайности. Мы люди интеллигентные. Одеваем дорогие костюмы и в наш клуб поедем.
— Интеллигентные? — зловеще повторила за ним Маша, только нажимая на знак вопроса.
— Безусловно, — не понял её намёков отец. — Цыган закажем. Погуляем, как полагается, проводим их холостую жизнь.
— Нас что взаправду отпускают? — Саша, не веря такому счастью, вопрошающе смотрел на девчонок. Таран вообще ни на что, не надеясь, скромно помалкивал. Говорите себе, говорите…
— Да, скатертью дорога. Может, случиться так, что вас на наше счастье те цыгане и украдут, — пожала плечами Маша.
— Нет, вы идите, а я не могу. Там послышалось не хорошее что-то на счёт цыган. С неё станется, она организует… — заволновался Кирилл.
— Что ж, это с вами девки наделали за это непродолжительное время. Какое-то у вас паническое состояние, — изумился Валентин Александрович. — Полгода, не виделись и какие поразительные перемены. Собирайтесь чудики. Ваших барышень остаётся стеречь Тамара Васильевна.
— Только стереги их мамуля повнимательнее, чтоб среди пляшущих цыганок ненароком не оказались, — ввернул Саша.
Пока не передумали, Таран бегом оделся. Пока собрался тесть, он был уже готов.
— Валентин, идите уж. — Выпроваживала их Тамара Васильевна. — Вам ещё надо дать возможность переодеться Саше, заехав к нему.
— Успеете, заедете, вечер только начинается. — Поправила Машка причёску, посмотревшись в зеркало. А мы тоже скучать не будем. Найдём чем развлечься. Да, Ната?
— Конечно, прокатимся, стриптизик посмотрим, — поддакнула ей та.
— Я от неё шизею, — подскочил Таран, вернувшись от двери. — Я остаюсь.
— Кирилл, не дури. Она нарочно тебя заводит. — Погрозил дочери кулаком отец. — Машка, не ломай нам всю рыбалку.
— Вы её просто не знаете. Она точно попрётся или чего похлеще отчудит. — Прочно оседлал стул он. — Идите одни.
Маше стало, совсем, весело от этой его паники. Неужели Таран боится. Чтоб голосно не захохотать Наташа отошла, отвернувшись к окну. Плечики её всё же вздрагивали. Обняв Кирилла за шею, Маша, поиграв, прикусила ему ушко.
— Иди, я пошутила.
Не веря своим ушам, он смотрел на неё, пытаясь по губам угадать правильность слов. Забравшись к нему на колени, она понежила его губы лёгким поцелуем.
— Ребята, — взмолился отец. — Кончайте телячьи нежности, время тикает.
— Иди, я буду ждать. — Прошептали её улыбающиеся губки на его горевшее ушко.
— Манюня, ты лучшее, что у меня есть. Я тебя люблю, — заторопился он.
Дважды упрашивать, точно не пришлось. Мужики слиняли, как рисунок на рубашке от белизны. Правда, не забыв захватить с собой загостившуюся Наташу до дому.
Тамара Васильевна бдительно наблюдая за сим спектаклем, заподозрила явный подвох.
— Что это твой Кирилл такой весь правильный, прям как икра на хлебе. Зёрнышко к зёрнышку? — не скрывала она своего сарказма.
— Икринка к икринке ты хотела сказать. Я беременна и он беспокоится о моём здоровье и о здоровье малыша.
— Машка, ты сдурела, — побежала она за валерьянкой. — Зачем? Дикость, какая. Ты ж не необразованная, забитая барышня. Про предохранения тебе, что слышать не доводилось?
— Таран хотел. Я подчинилась.
— Срочно надо принять меры. — Забегала маменька. — Такого нельзя допустить.
Маше бы угомониться, но она разошлась.
— Почему. Ему хочется иметь большую семью, пусть будет.
Но та слушать ни об чём не желала.
— Мужик наплетет, не донесёшь, голова-то у тебя есть…
— Мамуль, ты же сама видела, как он боится потерять этого ребёнка. Аж, от гулянки отказался. И что плохого в детях?
— И в кого ты бестолочь такая уродилась? Разве можно с таким мужиком на себя плевать. Ты подумай только, во что ты превратишься.
— Мамочка, я сама разберусь со стихийным бедствием по имени Кирилл Таран. Лучше меня ситуацией всё равно никто не владеет.
— Бросит ведь.
— Уплывёт, что ж дети его останутся. Я люблю этого парня, понимаешь. Но голову на полку не кладу, я тебе это обещаю. Что ты так заранее волнуешься. Никто ж не знает, что там нас ждёт за поворотом. На машине гоним и то с опаской заглядываем, а по жизни без тормозов идём. Так уж устроена она, вперёд не заглянешь. Я хочу быть счастлива с ним сейчас. Каждый час, минуту. А там, в будущем, что уж будет, то и буду есть.
— Машка, Машка, горе моё. Это ж надо так в мужика втюриться, — обняла она её, прижимая в тревоге к груди. Тревога за дочь обжигала сердце. А Маша ласкаясь говорила:
— Не вижу в этом ничего постыдного. Мне нравится любить так. Я счастлива.
Через час покидав в пакет красный наряд путаны и оставив сына на оторопевшую бабушку, Машка вызвав такси исчезла.
Разрывался телефон. Кошачий голосок промурлыкал, что ему самое время подняться в комнату 25. Обескураженный Таран почесал трубкой за ухом, но ясности это не прибавило. Оглядываясь на друзей, отправился по наводке. Вот и комната. Дверь распахнулась и Кирилл поправил упавшую челюсть. За порогом стояла путана в красном. 'Ни фига себе!' Тонкими пальчиками затянутыми в красную перчатку, она, цепко ухватив его за галстук, перевела через порог. Он пяткой закрыл дверь.
Мимо проходила жена стриптизёра, работающая на их вечеринке. Вернув изумлённые глаза на место, она механически набрала номер Юлианны. Через час возбуждённые Юлька с Наташей ворвались в номер с Тараном. Тот еле успел прикрыть собой партнёршу. Наташа с ходу и долго не мудря с кулаками накинулась на братца. Дав возможность Кириллу побыть рыцарем и получить пару тумаков, Машка сняла с лица красную маску с перьями.
— Ась! — оторопела Юлька.
— Маша?! — выдохнула Натка.
— Подурели совсем, — разворчался Таран. — Белены объелись.
— Как романтично! — закатила глазки виновница паники. — Надо и себе такое устроить.
Тут уж Кирилл оторвался.
— О! ещё одна с глазами и хвостом… Пошли вон.
Девчонки с хохотом выкатились в коридор: — Ну, Машка!
Домой она вернулась с ними. Всю дорогу пересмеивались. Пашка спал.
Мужики отпустили вожжи по полной. Погуляли, на все силёнки. Приползли домой на хорошем подпитии. Тихо расползясь по комнатам. Маша, дождавшись бесчувственного тела Тарана, с такими болями пропивающего пол ночи свою холостяцкую свободу, стаскав его под душ, уложила на кровать, последний раз до утра посмотреть сон про волюшку. Кирилл даже не мычал. Ехать за рулём было некому и они, взяв такси, оставили свою машину у клуба.
— Хорошо, что до такси доползли, — охала всю ночь Тамара Васильевна, приводя мужа в чувство. А
