– Можешь, – уверенно сказала Архип. – А что, боишься, так уж тут ничего не поделаешь. Все боятся. Я тебе свою пушку дам. Найдешь ведьму и снесешь ей башку. Только смотри не промажь, здесь всего два заряда. Не попадешь с двух раз, прощайся с жизнью. Поняла?
– Я не могу, – пробормотала Аня, отталкивая от себя двустволку, которую Архип уже вкладывал ей в руки. – Я никогда не делала этого. Я не умею стрелять.
– Здесь хитрого ничего нет. Все очень просто. Как задачки в школе. Увидишь ее, отодвинь вот этот рычажок большим пальцем, и жми указательным сюда. Только не перепутай. Сначала большим, потом указательным. Запомнила?
Аня закивала. Глаза ее были большими, волосы растрепались, подбородок дрожал. На нем повисла капля.
– Ты справишься, – сказал Архип. – Давай, иди! И не оглядывайся. Она тебя уже ждет. А обо мне не думай. Я о себе позабочусь.
И он подтолкнул ее в спину.
Аня пошла. Ноги едва держали ее. Ружье было очень тяжелым. Оно буквально вырывалось из рук. Но Аня не отпускала его. Она так вцепилась в холодную сталь магазина и теплое дерево приклада, что заныли от боли мышцы.
Тоннель между тем пошел вверх и стал расширяться, меняя округлые формы на прямые стены и потолок. В полу образовались ступени. Аня шла по ним, и ее шаги стали отдаваться эхом. Сияние тоже усилилось. Девочка увидела, что коридор кончился. Она преодолела последние ступени и оказалась в просторном мрачном помещении, потолок в котором был видимо так высоко, что его просто не было видно. Девочка подумала про себя, что это самый настоящий склеп. По краям его у стен сидели уже знакомые ей куклы и смотрели на Аню.
В центре склепа недвижимые, как статуи, стояли Анины родители и сестра.
Она чуть было не кинулась к ним. Не сделала этого только потому, что знала – где-то здесь находится ведьма. И она ждет ее.
Аня стала оглядываться в поисках колдуньи, но ее нигде не было. Только куклы сидели молчаливые и неживые и смотрели на нее грустными глазами. Девочка растерялась. Она прижала ружье к себе и не видела, как за ее спиной плавно и совершенно неслышно опустилась красавица в белом просторном одеянии, которое она расправила словно крылья.
– Ты все-таки пришла? – спросила она, обращаясь к девочке.
Аня резко обернулась и, увидев ведьму, ахнула от неожиданности и выпустила ружье из рук. Ружье глухо стукнулось прикладом о каменный пол и с жалобным звоном упало на пол.
Ведьма сделала шаг вперед и обеими руками схватила Аню за руки. Ее руки были очень холодными. Девочку сразу же охватили дрожь и оцепенение. Она почувствовала, что не в силах сдвинуться с места. А ведьма между тем обняла ее и ласково прижала к себе.
– Ты все же пришла ко мне, – ласково и удовлетворенно прошептала она ей на ухо. Дыхание у нее тоже было ледяное. – А я ждала тебя. Очень ждала.
Аня явственно ощущала, как ледяной холод охватывает ее с головы до ног и сковывает в ее жилах кровь, но ничего уже сделать не могла. Сил на сопротивление у нее уже не было.
– Ты дрожишь? Тебе холодно? – ласково продолжала ведьма. – Сейчас я тебя согрею. Ты больше не будешь мерзнуть. Никогда! Тебе будет хорошо.
Она скинула с себя белое одеяние и стала окутывать им Аню. Но девочка ощутила, как холод еще крепче сжал ее и поняла, что белое одеяние, в которое ее одевали есть ни что иное, как саван. К холоду прибавился ужас и жалость к себе. Аня задрожала от страха за себя, а на глаза у нее навернулись горячие слезы. За всю свою жизнь она не плакала столько, как в эту кошмарную ночь. И тут она глянула на своих родных. Они стояли по-прежнему неподвижные, но у всех троих были широко открыты глаза. И все они смотрели на Аню. И девочка увидела, что взгляды их наполнены такой болью, такой тоской и таким горем, что она сразу заплакала еще сильнее. Слезы ручьем полились по ее лицу, и от этого вдруг холод, начал отступать. Ведьма с беспокойством глянула на девочку. И Аня смогла пошевелить рукой. Когда она поняла, что вновь обрела способность двигаться, то громко закричала, и набрав все силы, какие только могла, оттолкнула от себя ведьму, затем сорвала саван и отбросила его в сторону.
Наверно отчаяние и горе придали ей силы, потому что ведьма упала на пол и сразу же перестала улыбаться. Она тут же вскочила на ноги, но уже искривленная, как древняя старуха. Ее лицо исказилось ненавистью и злобой. Она зашипела, как рассерженная сиамская кошка, глаза ее стали кроваво алыми, рот наполнился пеной, и из него выполз длинный, раздвоенный как у змеи язык.
– А, так ты еще на что-то надеешься? – воскликнула она. – Может быть на эту жалкую железяку?
Она указала пальцем на ружье, которое все еще лежало у ног девочки. Аня нагнулась, пытаясь поднять его, но ведьма выкинула вперед левую руку, из длинного ее кривого указательного пальца выскочила белая искра, и ружье покатилось по полу прочь от Ани. Оно остановилось где-то за ее спиной у входа в склеп.
– И что ты теперь будешь делать? – усмехнулась ведьма. – Я ведь все равно заберу тебя. Зачем ты сопротивляешься? Так будет больнее!
После этих слов она не двинулась с места, но зато ее руки стали удлиняться, и извиваясь словно змеи, потянулись к шее девочки.
Аня, стояла и смотрела, как ужасные руки приближались к ее горлу. Ей стало страшно. Очень страшно. Она поняла, что вот наступала минута, когда все кончится, сейчас ее просто задушат. И когда противные, покрытые бородавками и язвами ведьмины руки приблизились к ее лицу, то девочке вдруг стало противно при мысли, что они сейчас коснутся ее. От чувства омерзения Аня не удержалась, взвизгнула и инстинктивно плюнула в ближайшую руку.
И тут случилось невероятное. Плевок девочки попал ведьме на руку и зашипел, а сама ведьма сморщилась от боли и резко отдернула руку. Увидев это, Аня тут же плюнула в другую руку ведьмы, и опять плевок зашипел, впитываясь в мертвую плоть, а ведьма даже запрыгала от боли. Руки ее снова стали прежними. Она прыгала и дула на них, словно получила сильнейшие ожоги. Она злобно смотрела исподлобья на девочку. Аня недоуменно смотрела на нее. Так они и смотрели друг на друга.
