– Ты все время есть хочешь, – проворчал Димка.
– А ты нет?
– Нет. А чего ты все время улыбался, как дурак?
Я удивился:
– Я улыбался?
– Ну да. Наверно отец подумал, что ты дурачок.
– А ты-то сам? – не остался я в долгу. – Тоже не очень умным выглядел. Двоечник!
– А ты Лёлик!
– А ты Димон!
– Баран!
– Сам такой!
Мы даже не заметили, как стали орать и наступать друг на друга, как при драке. Мне стало так обидно вдруг, что я чуть не заплакал, перестал орать и просто отошел от Димки и отвернулся.
– Леха, ты чего? – затряс он меня за плечо. – Обиделся что ли?
– Да. Я все маме расскажу.
– Ладно тебе. Пойдем домой. Скоро мама придет.
Мы пошли к нашему дому. Дима взял меня за руку. Я хотел вырвать руку, но не стал, и наоборот крепче сжал его. Он еще крепче сжал мою. Так мы помирились. Нам для этого слова и не нужны. Мы всегда так миримся.
– Леха, – вдруг сказал Дима. – Тебе он понравился?
– Кто, отец?
– Да.
– Наверно. А тебе?
– А мне нет.
– Почему? Из-за Макдоналдса?
– Нет. Просто не понравился и все. Он какой-то чужой. Я думал он с нами играть будет. Что-то интересное расскажет. А он...
– Он не чужой, – сказал я. – Он самый обыкновенный. С чего он с нами играть сразу должен. Он ведь, как и мы, первый раз нас увидел. Может потом он лучше станет?
– Когда потом? На новый год? – горько усмехнулся Дима.
Мне захотелось его утешить.
– А бывают отцы и хуже. Вон и Валентина, у него отец вообще алкоголик и даже их с матерью бьет. И фиг два ты ему чего докажешь. Он на любые права человека так наплюет. А у Кости папа умер. Нет его ни плохого, ни хорошего. А у нас есть. И мы с ним встретились. Разве это не здорово?
– Вообще-то здорово, – согласился Дима и посмотрел на меня с благодарностью.
– Вот видишь? – обрадовался я.
В арку дома мы вошли уже совсем повеселевшие, свернули к своему подъезду и направились к двери. Дима уже стал доставать ключи, как вдруг чей-то голос позвал нас:
– Коржики!
Мы обернулись и увидели, что на лавочке около нашего подъезда сидит мужчина. Мы его и раньше видели, но как-то внимания на него не обратили. А это он нас позвал.
– Дима и Леша? – опять спросил он.
Свет упал на лицо зовущего, и мы узнали его. Это был наш дедушка Юра.
– Подойдите сюда, – сказал он.
Мы подошли.
– Здравствуйте, мальчики.
– Здравствуйте, – не очень уверенно ответили мы, потому что не знали, как себя вести с этим человеком.
– Ну что, встретились с папой?
– Да, – ответил я.
Дед внимательно на нас посмотрел, затем протянул руку:
– А я вот тоже захотел с вами встретиться. Вот сижу, жду вашего возвращения. Не прогоните?
– Нет, – ответил Дима.
– Это хорошо, – видно было, что дедушка обрадовался. – И даже в дом пригласите?
– Пригласим, – это уже сказал я. – И даже чаем угостим. Пойдемте, дедушка Юра.
– Как ты меня назвал? – вздрогнул дед.
– Дедушка Юра, – немного смутившись, сказал я и улыбнулся.
Дед тоже улыбнулся и встал, и мы увидели, что у него в руках большая коробка, на которой была нарисована настольная игра «Футбол».
– Вот принес с собой, – заметив, что мы заметили его коробку, сказал дедушка. – Наверняка Игорь ничего вам не дал.
Нам неудобно было признаваться, но мы кивнули и засмущались. И дед тоже засмущался, так что мы зашли в подъезд и поднялись в лифте на свой этаж в полном молчании. Затем Дима открыл дверь, и мы пропустили деда в квартиру.
– Мама еще на работе? – не столько спросил, сколько сказал дед.
– Да, она поздно приходит, – объяснил Дима и показал, где надо вешать пальто. – Обычно часов в семь.
– И вы все это время одни?
– Ага.
Дедушка Юра вздохнул:
– Показывайте, где у вас кухня. Я, признаться, пока вас ждал, немного замерз. Так что горячий чай выпью с удовольствием.
– А у нас и кофе есть, – сказал я.
– Нет-нет. Кофе мне противопоказан. Давление. Только чай.
Мы с Димой бросились готовить чай. Я стал наполнять водой чайник, а брат доставал чашки и блюдца и резал хлеб, сыр и масло. Через пять минут мы уже сидели за столом и пили чай. Мы с братом были голодными, словно волки и один за другим поедали тосты, а дед только пил чай и выпил целых три чашки без сахара.
– Да, значит, он вас даже не покормил, – покачал он головой, увидев, как мы жадно едим. – Не смущайтесь. Ешьте в волю. Ваше дело такое молодое. Кто хорошо ест, тот... да.
Затем, когда мы наелись, дед вдруг стал очень серьезным и сказал:
– Знаете, почему я пришел?
Если честно, то мы не знали и поэтому растерялись.
– Я пришел извиниться перед вами, – очень громко и как-то жестко сказал дед. – И даже не за своего сына, хотя и за него тоже. Игорь парень хороший. Только он все никак не повзрослеет. Наверно это тоже моя вина. Я слишком мало уделял ему внимания, когда он был ребенком. Но речь не об этом. Я не собираюсь его оправдывать. Это низко. Прежде всего, я хочу извиниться за себя, мальчики, и я прошу у вас прощения. И очень надеюсь, что вы простите меня.
Никогда в жизни взрослые, кроме мамы, не просили у нас прощения. Да еще и такие взрослые, которые совсем взрослые. Мы даже не знали, что на это ответить и поэтому молчали. А дед продолжал:
– Очень нелегко в этом признаться, но только с вашим приходом я понял, насколько я был не прав, когда забыл о том, что у меня есть внуки. Можно сказать, сделал вид, что вас вообще не существует. Это было удобно. Это было просто. Да. Единственное, что я не сумел предположить, что внуки вдруг в один прекрасный день сами придут ко мне в дом и напомнят о себе. Но это произошло. Вы пришли, и я потом не мог смотреть в зеркало на себя, потому что мне было стыдно. Очень стыдно. Да, Дмитрий и Алексей Коржики, вы преподали мне серьезный урок. После вашего ухода у меня хватило ума пойти в библиотеку и взять конвенцию «О правах ребенка» и Семейный кодекс. Я внимательно изучил их, открыл для себя очень много такого, о чем даже не подозревал и осознал вашу правоту. Да, я сейчас конечно говорю как взрослый, и может, вы не все понимаете. Но, тем не менее, я понял, что не только мой сын должен
