есть?
Конечно же желающих не было. Восьмиклассники замерли, склонив головы над учебниками. Только одна Женя продолжала смотреть на учительницу. До чего же жизнь тяжелая штука. Навалилось все и со всех сторон. Мысли в голове так перепутались, что она просто не успела правильно себя повести. Когда же математичка встретилась с ее взглядом, было уже поздно.
– Ага, новенький хочет! – обрадовалась она. – Очень хорошо. Сейчас посмотрим, как у тебя дела с математикой. Выходи, Бондаренко.
Это было совсем некстати. В первый же день, на первом уроке – загреметь к доске. Что за невезение!
Женя нехотя поднялась и, взяв в руки учебник, поплелась к доске.
– Быстрее, – поторопила ее Елена Степановна. – Не тяни время.
Женя прошагала под перекрестными взглядами всего класса, встретила на себе торжествующий взгляд рыжего, подошла к доске и взяла в руки мел.
– Двадцать девятая задача, – сказала учительница. – А тридцатую пойдет решать Иванкин. Все, время пошло. Начали.
Рыжий вздрогнул, сразу помрачнел и нехотя поднялся с места. Ага, значит он Иванкин и есть. Он приплелся к доске, встал в ее противоположном конце и тупо уставился в учебник. Женя тоже глянула в книгу и облегченно вздохнула. Задача была пустяковая, и через полминуты она со стуком поставила мелом точку. Поймала на себе ненавидящий взгляд Иванкина.
– Готово! – объявила Женя.
– Ни фига себе! – прошептал чей-то восхищенный девчоночий голос.
Женя поймала на себе чей-то восхищенный взгляд, затем уставилась на учительницу. Та поверх очков смотрела на ее решение.
– Очень хорошо, – удовлетворенно заметила она. – Отлично. Теперь реши задачу тридцать один.
И эту задачу Женя решила без особого труда. Весь класс смотрел на нее. Кто с интересом и любопытством, это все больше девочки, кто со злостью и недоброжелательностью. Среди последних были в основном мальчишки. Они еще больше нахмурились, когда Елена Степановна сказала:
– Наконец-то в вашем классе появился мальчик, способный к математике. Берите с него пример. Особенно ты, Иванкин. Садись, Бондаренко. Пять.
Женя вернулась на свое место. Бумажный шарик тюкнулся в ее затылок. Женя помимо воли обернулась, но увидела только склоненные к тетрадям головы. Урок продолжался.
– Смазливый блондинчик! – прошептал сосед.
– Слащавый брюнет! – не осталась в долгу Женя.
Синеглазый словно поперхнулся:
– Вовсе я не слащавый! Чего ты такое несешь? Совсем что ли с катушек скатился?
Женя промолчала.
– Спорим, – через некоторое время снова прошептал сосед, – что этих примеров тебе не решить.
И он ткнул карандашом в Женин учебник. Это было очень неожиданно. Женя не знала, как воспринимать такое предложение, как повод для примирения, или как очередной подвох. И все же поинтересовалась:
– На что? На бутылку колы?
– Ха, что мы первоклассники что ли, чтобы на колу спорить? Ты еще на мороженное поспорь.
– А что, – удивилась Женя. – На мороженое я бы с удовольствием.
– Нет, давай спорить на желание.
– Это как?
– Кто проспорит, выполняет любое желание выигравшего. Любое! Ну что, будешь спорить или сдрейфил?
– Буду, – Женя протянула руку. – Только я не могу спорить с человеком, чьего имени я не знаю. Как тебя зовут?
Синеглазый слегка смутился, затем тихо прошептал:
– Федор. И не вздумай меня еще раз слащавым брюнетом назвать. Федор я.
– Это что, погоняло такое? – ахнула Женя.
– Да нет, – вздохнул Федор. – Родители так назвали.
– Дядя Федя съел медведя, – Женя не смогла удержаться, чтобы не хихикнуть.
– В глаз захотел? – голос соседа сразу стал угрожающим.
– Извини, – поспешила исправить ситуацию Женя. – Это в первый и последний раз. Клянусь. И слащавым брюнетом тебя тоже звать не буду. Но и ты меня блондинчиком тоже не зови.
Федор остался доволен:
– Ладно. Так будем спорить или нет?
Они поспорили. И через пять минут Женя протянула Федору решенные примеры. Тот внимательно их изучил, сверил с ответами в конце учебника, почему-то очень обрадовался и тут же поднял руку.
– Что, Федоров? – спросила учительница.
– Елена Степановна, можно я пойду, примеры сорокового номера решу.
– Сороковой еще рано, – удивленно покачала головой математичка, – но если ты так хочешь, иди.
Федор пошел к доске и через пять минут вернулся с пятеркой.
– С тебя желание, – напомнила ему Женя.
– Без проблем, – махнул рукой Федор, любуясь пятеркой в дневнике.
– У тебя хорошая зрительная память, – похвалила его Женя.
– Это точно. Как фотоаппарат. Если что увижу, уже никогда не забуду. У меня по гуманитарным одни пятерки. Я любой учебник наизусть могу рассказать. Хочешь, Евгения Онегина наизусть?
– Круто, – позавидовала Женя.
– Бондаренко! Федоров! – строго сказала математичка. – Еще одно слово и оба пойдете в коридор.
Ребята замолчали. Но через пару минут Федор опять зашептал:
– Зря ты с Коляном связался. Он тебе не простит. Кстати, ты что, каратист?
Женя покачала головой:
– Нет, просто знаю пару приемчиков.
– Фигово! – участливо вздохнул Федор.
– Почему? Уж с Коляном я справлюсь.
– С Коляном может и справишься, а вот с его братом вряд ли.
– А что есть еще и брат? – помрачнела Женька.
– Да. В десятом классе. Авторитетный пацан. Колька его обязательно позовет.
Ну да, этого и следовало ожидать. С чего бы тогда противный Иванкин гнал волну? За таким всегда стоит какая-нибудь сила. Либо старший брат, либо отец мент, либо старшие дружки-приятели. Ситуация знакомая. Женя оглянулась на Иванкина, тот, уже успевший бесславно вернуться на свое место с натянутой тройкой, не задумываясь, показал ей кулак. На каждом пальце кулака была нарисована гелиевой ручкой жирная буква. Все вместе они сложились в слово «ТЕБЕ». Когда Иванкин понял, что Женя прочитала это слово, он показал ей второй кулак, теперь на пальцах было начертано: «ХАНА».
Женя только фыркнула в ответ и чуть было не показала язык, но вовремя вспомнила, что мальчишки в восьмом классе уже так не поступают.
Прозвенел звонок и последний урок закончился. Коляна Иванкина словно ветром сдуло с места. «Побежал за своим братцем», – без страха, но с легким беспокойством подумала Женя. Она неторопливо собрала рюкзак, закинула его за спину и уже хотела выйти из кабинета, который практически уже опустел, но тут перед ней возникло кудрявое существо с большими распахнутыми глазами и красным бантом в волосах и в блестящей розовой куртке:
– Привет, я Маргарита.
– Привет, – пробормотала Женя. Она слегка растерялась, потому что не ожидала подобной встречи, и от растерянности добавила несколько грубовато: – Чего тебе?
– Да ничего, – как ни в чем ни бывало, ответила Маргарита. Женин тон ее нисколько не удивил. Все мальчишки грубияны. Ничего в этом особенного нет. – Ты здорово решил задачи. Оригинально. Смело. Что,
