– Вот что, господа хорошие, вы как хотите, а я сейчас начну задыхаться. У меня аллергия на книжную пыль. А здесь ее тонны.
И в подтверждении своих слов, он опять громко чихнул. У мальчика на глаза навернулись слезы, и нос его покраснел.
– Никита, тебе нужен срочно свежий воздух! – воскликнула Таня. – Пошли к форточке, откроем ее, и ты подышишь.
И они пошли к форточке.
– Только будьте осторожны! – крикнул им вслед Юра. – Вас не должны заметить с улицы. Соблюдайте конспирацию.
– Ну вот, – проворчал Лешка, – мы потеряли сразу двух ценных работников. Что же теперь нам за них всю работу выполнять?
– Но ведь Никите плохо! – тут же вступилась за одноклассника Наташа. – Неужели мы должны заставлять его делать то, что вредит его здоровью?
– А чего это ты так о нем заботишься? – подозрительно поглядел на подружку Лешка. – Ему что Таньки мало?
– Не Таньки, а Тани, – поправила друга Наташа. – Зачем ты так грубо про них?
В больших серых Наташиных глазах появился немой упрек.
– Да нет, нет, – поспешил отступить Лешка. – Это я так. Я сам за них все сделаю. За обоих. Ты не переживай. Если хочешь, можешь и ты к форточке пойти подышать.
– Как интересно! – воскликнула в этот момент Катя. – Всегда хотела узнать, как появляются на свет дети. И вот здесь все есть, даже цветные картинки.
– Это что ты такое смотришь? – всполошился Лешка. – Боже мой! «Учебник по акушерству»! Сейчас же закрой его. Эта литература не для детей!
– Я же должна все здесь осмотреть! – тут же парировала Катя, продолжая листать книгу.
Лешка все же отнял у сестренки книгу.
– Я сам ее изучу! – сказал он.
– Так нечестно! – завопила Катя. – Ты мальчик. А там тетеньки!
– Я, может буду врачом, – сказал Лешка, который иногда и впрямь подумывал о поступлении на медицинский факультет. – А твою несформировавшуюся детскую психику эти изображения могут травмировать. Так что не спорь.
– Тогда я буду смотреть анатомический справочник, – сказала Катя.
– Я его уже смотрел! – тут же охладил ее пыл Юра.
– Тогда вот этот справочник кожных заболеваний. Ура! Кажется, я уже поняла, кто живет в этой квартире. Это врач. Видите, сколько медицинской литературы?
– Гениально! – похвалил Катю Юра и протянул ей руку. Они обменялись рукопожатием. – Вы делаете успехи, госпожа Катя.
– Ага, я такая! А это что за тетрадь? – девочка вытащила толстую общую тетрадь в черном коленкоровом переплете и стала ее листать. – Какие-то примеры. Упражнения. Рисунки. Непонятные. Юра, что это такое?
Юра взял у девочки тетрадь и принялся ее просматривать. Сначала он листал ее так, как обычно листают неинтересную книжку, затем его глаза вдруг загорелись, и Юра воскликнул:
– Гениально! Кто бы мог подумать? Ведь это действительно так!
И снова уткнулся в тетрадь, уже ни на кого не обращая внимания.
– Приехали, – сказал Лешка, заглядывая через Юрино плечо в тетрадь.
– Куда? – не поняла его Катя.
– Не знаю, – пожал плечами Васильев. – Но только если ему попались всякие научные штучки, то его от них и шоколадом не оторвешь. Придется нам с тобой без него разбираться. А книг тут еще целая куча.
– Гениально! – опять пробормотал Юра. – Уму не постижимо.
– Эй, Юра, – бесцеремонно затрясла его за плечо Катя, – не отвлекайся!
– Погоди, Катюша, не мешай! – отмахнулся от нее Юра. – Тут такое, такое!
– Да что там, в конце-то концов, такое? – Катя даже ногой топнула от досады.
И тут Юра пришел в себя и вспомнил, что он здесь в неизвестной квартире и со своими одноклассниками делает. Он обвел друзей странным взглядом, а потом поднял вверх указательный палец и сказал:
– Есть!
– Что есть? – удивился Лешка.
– Нашел! – сказал Юра. – Нашел то, что мы искали. Знаете, что я держу в руках?
– Старую тетрадь, – сказала Катя, и вдруг глаза у нее загорелись огнем. – Там что-то написано? Что-то очень важное?
– Да! – кивнул Юра. – Суперважное!
– Это клад? – обрадовалась девочка и даже захлопала в ладоши.
– Да.
Тут к Юре подбежали и все остальные. До них дошло, что происходит что-то важное. Даже Никита забыл про свою аллергию. Ее у него словно рукой сняло. Не чихает, и даже нос не красный.
– Что за клад такой? – спросил он. – Золото, бриллианты?
– Нет, конечно, – Юра, протер вдруг вспотевшие очки, – это клад для науки. Знаете, что я держу в руках?
– Старую тетрадь, – повторила Катя. – С записями всякими и примерами по математике. Я у Лешки в тетради такие видела.
– Это записки великого ученого! – заявил Юра. – Мне пока еще многое здесь не ясно, но одно я понял точно. Неизвестный математик прошлого хранил в этой тетрадке свои великие открытия и изобретения, которые не потеряли актуальности даже сегодня.
– Юра, я тебя не совсем понимаю, – сказала Наташа. – Что значит математик из прошлого?
– Видишь ли, Наташенька, – Юра заговорил с одноклассницей так, как разговаривают с маленькими глупыми детьми, – владелец этих записей датировал их. И последняя дата – декабрь тысяча девятьсот восемнадцатого года и даже место указано. Петроград.
– Это что за город такой? – удивилась Катя.
– Так стали называть Петербург после того, как началась Первая мировая война, – объяснил Юра.
– Ага, так это историческая реликвия? – обрадовалась Наташа.
– И это тоже, – Юра махнул рукой, – но главным образом, здесь находятся, по крайней мере, три великих математических открытия и два изобретения на их основе. Это так важно, так важно!
– Что за открытия? – спросил Никита.
– Здесь идет дальнейшая разработка теории множественных уравнений, что самым удивительным образом дополняет и финализирует весь мир современной цифры и цифровых технологий. В общем, вам это неинтересно, как я погляжу.
– Ага, – честно согласилась Катя, – бред какой-то! А я то думала, что-то действительно нужное и интересное.
– Эх, Катя, если бы ты знала, как долго современные ученые бьются над решением этих проблем, миллионы компьютеров решают эти задачи и не могут решить, целые институты работают, а здесь вот они ответы на них…
– Ну, вот и будет им чудный подарок, – досадливо заметила Катя. – А мы тут при чем?
– Погоди, погоди, – заговорил Никита, – Катя еще совсем малышка, многого не понимает…
– Это кто тут малышка? – рассердилась Катя. – Уж не я ли?
Никита даже не взглянул в ее сторону.
– Тут ведь попахивает Нобелевской премией, не так ли Цветков?
– Ну не знаю, – протянул Юра. – Я ведь все-таки рассуждаю с точки зрения школьника. Много надо уточнить, перепроверить.
– Ты не простой школьник! – воскликнул Никита. – Ты победитель олимпиад и сам будущий великий математик!
Юре было очень приятно слышать такие слова.
