Череп Субботы

— Ничего, — с готовностью заверила Алиса. — Я подожду.

Каледин улыбнулся, поставив на пол опустевшую бутылку.

элементы империи

ЭЛЕМЕНТ № 4 — КРОЛИЧИЙ ГРИПП

(Из записи, анонимно полученной Отдельным корпусом жандармов)

— Блядь, идиот… нет, ты сам-то понимаешь, какой ты идиот?

— Не могу знать, ваше сиятельство… почему-с ругаете?

— (Треск волос на голове.) Это уже уму непостижимо. 200 процентов голосов на выборах за партию «Царь-батюшка» — хоть соображаешь, скотина, что ты наделал? Наши завзятые монархисты в Кремле — и те на стенку полезли. Сейчас к вам корреспонденты понаедут, щелкоперы масонские… а мы отдувайся за вас, дураков. Ты че, инструкции не видал?

— (Сникшим голосом.) Так точно-с, видал… целовал даже… я подумал…

— Чем ты думал? У тебя башка есть, осел безухий? Инструкция вот, все сказано: партии «Царь- батюшка» 97,68 процента, а остальное этим мудакам… То есть я хотел сказать, оппозиции. Стыдно сказать — губернатор, а выборы проводить не научился. Арифметике обучен?

— Откуда ж, ваше сиятельство-с? Три класса церковно-приходской школы.

— (Потрясенное молчание.) Ё-моё… ой, суслики лесные, двери расписные… да кто тебя губернатором-то назначил, чудо ненаглядное?

— Дык… сам царь-батюшка и назначил. У меня прабабушка из Дрездена, а его величеству на местах свои люди нужны… кроме того, я два месяца в жандармерии прослужил. Пиво подаю, умею в глаза преданно смотреть.

— (Насвистывание.) Ну, что ж… царь знает, что делает. Однако на будущее следует для новых губернаторов ввести сдачу экзамена по арифметике.

— (Тихо, слегка горячась.) Да что я-то, ваше сиятельство? Вы Кавказ возьмите, тамошние генерал-губернаторства… 300 процентов за партию «Царь-батюшка» голосует… вы ж этим абрекам ничего не говорите?

— (С нарастающей агрессивностью.) Министру хамишь? Волю себе взял. Кавказ — епархия особая. Там и 500 процентов за «Царь-батюшку» нарисуют, глазом не моргнут. Каменный век, кинжалы да аулы, мюриды с автоматами, с ними полная ясность. «Хаммеры» вот эти дикари освоили вместо ишаков — умеют взрывчатку туда пихать и взрывать присланных из Москвы беков. Но у нас-то, типа, демократия! Запад что скажет?

— (Увереннее.) А что ему нас учить, батюшка? Нешто они православные да пост держат? Завидуют они нам, ваше сиятельство, вот-те крест, завидуют!

— Гм… а ЧЕМУ тут можно завидовать-то вообще?

— Ну как… и министры у нас самые честные, и народ лучше всех живет, и Господь Бог-то нас жалует, а не их. Вот и бесятся со злости, окаянные… тьфу.

— (Расслабленно.) Ладно. Так-то оно так, но считать нормально следует. Я понимаю, с губернаторов погонят, если «Царь-батюшка» мало голосов наберет… Но тут ты перегнул реально. Оппозиция в империи тоже нужна.

— (С недоумением.) Зачем, ваше сиятельство?

— (С таким же недоумением.) Откровенно говоря, и я сам не знаю зачем… Те, кто государя не любит, у них явно с головой что-то не в порядке. Государь же, он такой у нас… он ого-го какой, батюшка-милостивец…

— (Верноподданнически) Я тоже так решил… Кроме того, мы завсегда какой свиной али бараний, кроличий грипп придумаем, чтобы население отвлечь. Оно за марлевыми масками побежит, ему разом не до выборов станет. Ну ее в жопу, эту оппозицию… Может, еще процентиков накинем, а?

— (С горьким вздохом.) Нет, все-таки ты кретин…

— (Слышен тонкий всхлип.) Зато всей душой, ваше сиятельство!

…(Конец записи)…

Глава третья ЧУВСТВО ГОЛОДА

(Столiчный аэропортъ «Домодедово»)

В иллюминаторе было абсолютно не на что смотреть. Серая полоса асфальта и тупая зелень у построек с большими антеннами. Самые скучные минуты — до взлета, когда ты уже сел в салон лайнера, нечем себя развлечь.

— Вам что-нибудь принести? — над креслом склонилась стюардесса, молодая, высокая девица в бело-синей форме «Аэрокороны». — Пиво, вино… сок?

Последнее слово прозвучало с такой надеждой, будто стюардесса ночь не спала — мечтала осчастливить соком первого попавшегося пассажира.

«Крови», — хотела пошутить Червинская, но удержалась от издевки.

— Ничего не надо, большое спасибо.

— Как прикажете. Прошу вас, пристегнитесь — мы скоро взлетаем.

Кресло в салоне первого класса походило на небольшой диван, с отдельной лампочкой на гибком шнуре, розеткой для ноутбука и подставкой для ног. Связной заботится о ней — все-таки лететь 14 часов. Но это, ей-богу, лишнее. Она бодра, практически не чувствует усталости, несмотря на бессонную ночь и третий перелет за двое суток. Да, путешествие долгое. Есть время поразмыслить о новом задании — sms пришло перед посадкой в самолет.

Пожалуй, это будет даже труднее, чем в Париже. Частная охрана, в отличие от обычных легавых — всегда звери, поскольку рискуют своим личным благополучием… Но есть и момент сюрприза — вряд ли владельцы склепа сейчас ожидают удара. Стоит попробовать провернуть все с минимальными жертвами, а-ля Пушкин. Место захоронения известно, надо разведать подходы к нему… Она ведь как сапер — может ошибиться только один раз. Вытащив из сумочки «айфон», Червинская на всякий случай проверила, не прислал ли связной самых свежих инструкций. Устройство молчало.

— Пожалуйста, отключите, — у кресла вновь появилась стюардесса.

— Никаких проблем, — Червинская нажала на кнопку.

Какая загадочность. Она слышит свой собственный голос как эхо, словно бы издалека. Механическое, нереальное… в груди растет ощущение: она — это вовсе не она… а незнакомое существо из другого мира. Хм, да почему бы и нет? Кто из людей в салоне может поручиться, что он не инопланетный робот, присланный уничтожить Землю, но находится в спящем режиме?

Она чувствует себя здесь чужой. Волнения, страхи и радости пассажиров в этом «боинге» ей не близки. Пустота. Елена не боится летать — и, вероятно, никогда не боялась. Стадо человеков в самолете отвратительно: они раздражают запахом вещей, щелканьем замков, постоянным шумом. Ничего, она еще свое возьмет. Путь неблизкий, обязательно случится турбулентность. Вот тогда Червинская вдоволь насладится липким страхом, зрелищем рук, вцепившихся в подлокотники, и каплями пота на лбах. Она втянула воздух белыми ноздрями. Пахнет чем-то неприятным… Ага, подгоревшим маслом со стороны кабины пилота. Самолетная еда даже в салоне первого класса далека от идеала — микроволновка растерзает вкус любого деликатеса. Девушка явственно представила размороженную курицу в почерневших листиках салата — и передернулась. Нет уж. Она взяла с собой самое вкусное.

Авиалайнер вырулил на взлетную полосу, двигатели взревели — заложило оба уха. Червинская втиснула под голову подушку, устраиваясь удобнее. Кресло рядом пустовало: то ли нет пассажира, то