Элемент крови

тринадцать таким, что, к примеру, в испанских гостиницах не существует комнат с этим номером, а есть «12А» или сразу «14», стало нарицательным символом предателя. Он пребывал в одиночной камере – если таковой можно было назвать фешенебельный гостиничный номер. Общение с ним посторонних людей было максимально ограничено, на личную встречу требовалось получить обязательное согласие двух сторон – Ада и Небесной Канцелярии. Только имея на руках пергамент с двумя печатями, можно было смело стучать ногами в дверь здания, где содержался Иуда.

Калашников предчувствовал, что Шефу его идея не понравится – хотя бы потому, что за согласием придется позвонить в Небесную Канцелярию. Но выбора у него все равно не было.

И это еще не все. В ожидании письменного разрешения на встречу с тринадцатым – если, конечно, Шеф не пошлет с этой идеей сразу – Калашников планировал снова посетить вампирский квартал, дабы попытаться найти хоть какие-то следы Гензеля. Вряд ли убийца поддерживал контакт с носферату исключительно с целью того, чтобы иметь возможность по блату покупать свежие розы. Возможно, вампир являлся связующим звеном между заказчиком и киллером, доставляя последнему вещество и сообщая имена следующих жертв.

Смяв бумагу, он переключился на мысли о Сталине. Когда навещал вождя народов в камере, он, к сожалению, забыл один интересный факт из его биографии… Все знают, что рябой дед отправил полстраны убирать снег в Сибирь, но мало кому известно, что в юные годы он протирал скамью в семинарии, мечтая стать священником. Хорошо бы выяснить, есть ли в городе те, кто посещал эту самую семинарию вместе со Сталиным. Вот с ними он и потолкует: не вел ли Иосиф Виссарионович в семинарских коридорах загадочные разговоры об Иуде или веществе. Пока же сотрудники Учреждения, согласно приказу Шефа, выборочно допрашивали бывших священников на предмет того, мог ли кто-то из них на досуге приготовить особую святую воду, а также проверяли профессиональных киллеров на новейшем детекторе лжи.

Калашникову даже стало стыдно, что он не догадался о столь простейшем решении, хотя разгадка буквально валялась под ногами, совсем из ума выжил. Ну что же еще может сжигать грешников в Аду, как будто на них обрушивается лавой вулкан Везувий? Конечно же, вещество – это натуральная святая вода! И Сталин, судя по его реакции, сообразил об этом в первую же секунду. Да уж – хоть в этом вопросе семинария явно пошла ему на пользу. Врет дед или нет, но надо обязательно выйти на контакт с Иудой, если он придумает, как подать эту идею Шефу, чтобы у того не случился приступ бешенства. Как только он закончит дела в архиве и вампирском квартале, так сразу заглянет к руководству и…

…Дверь содрогнулась, наполнив комнату грохотом. По настойчивости ударов, которые сотрясали панель, без труда можно было догадаться, что ранний гость чрезвычайно нетерпелив. Вскочив с кровати, Калашников с криками «иду, иду» заметался по комнате, второпях надевая штаны. Скомканный лист бумаги он засунул было в ящик стола, но сейчас же снова выгреб обратно, опасаясь оставлять столь ценную вещь без присмотра. Сея вокруг хаос и разрушения, Алексей добрался до двери, которая, казалось, сейчас должна слететь с петель, и натужно проскрипел массивной задвижкой проржавевшего замка.

В дверной проем немедленно заглянул Малинин, искривив рот в похабной ухмылке.

– А иде ж девка? Я думал, вашбродь, что ежели вы так долго не открываете, так вас кто-то вовсю в постельке греет, гы-гы-гы… Или вы ее каким макаром уже в шкаф запихнули?

Уставший за ночь Калашников не смог скрыть крайнего раздражения.

– Какого хрена ты ломишься в такую рань? Ты пьян, что ли, скотина? Дыхни!

Оценив ситуацию, Малинин мгновенно встал по стойке смирно, поедая глазами осерчавшее с недосыпа начальство. Лыбиться, впрочем, он при этом ничуть не перестал.

– Никак нет, вашбродь! Меня за вами отправили, срочное дело.

Калашников замер, ожидая неприятного сюрприза.

– Что-то случилось? – задал он идиотский вопрос.

Дрогнув, ухмылка сползла прочь с упитанного малининского лица.

– Мягко говоря, да. Менделеев убит.

…Воскресшие комары тщетно бились в стекло с обратной стороны, наблюдая, как носитель аппетитной крови надевает пиджак и устремляется к выходу. Завтрак сорвался.

Глава тридцать третья Новый способ (5 часов 19 минут)

Поначалу убийца собирался заехать в тайник за последней порцией эликсира – взамен только что израсходованной, но понял, что не успеет. Иногда фрау Браунштайнер просыпалась достаточно рано и могла застать его открывающим дверь. Когда он добрался до дома, и так уже светлело. Часть уличных фонарей зажгли, но, к счастью, его улица еще пребывала в полумраке. Сердце киллера переполняла гордость. Что не говори, а котелок у него варит. Операция прошла просто виртуозно – сам Джеймс Бонд позавидовал бы.

Ему сразу пришла в голову эта потрясающая идея. Дом профессора считался одним из лучших, в таких селили особых любимчиков Шефа. Эти здания строили настоящие французские строители, а не какие-нибудь таджикские гастарбайтеры, в авральном режиме возводившие пятисотэтажные халупы из подручных материалов. В привилегированном профессорском доме имелся домофон, а также привередливая консьержка из Лондона: о том, чтобы заявиться к нему в гости со стороны пожарной лестницы, как в случае с Гитлером, нечего было и мечтать. Ему здорово повезло, что старик не терпел всех этих современных достижений, а посему вытребовал квартиру на нижнем этаже. Достанься ему среда обитания хотя бы на двухсотом – и об идее прикончить его в домашних условиях пришлось бы забыть навсегда.

Киллер отчетливо вспомнил недавний звонок. Глухой голос нервно прохрипел: «Они почти вычислили формулу эликсира. Еще чуть-чуть, и псы поймут, откуда он взялся. Нам нужно задержать их – хотя бы дня на два. Срочно ликвидируйте Менделеева… В вашем тайнике – СПЕЦИАЛЬНЫЕ капсулы для такого случая… Его адрес…».

Ему не было интересно, что это за СПЕЦИАЛЬНЫЕ капсулы и в чем их особенность. Наплевать. Выглядят, они, кстати, так же, как и предыдущие, только зачем-то помечены синей полосой вместо красной. Хотят, чтобы он убрал Менделеева? Пожалуйста. Отношения с заказчиком предельно просты: он платит, киллер выполняет работу – ничего лишнего. Однако прикинув, в каком районе живет старик, он понял, что тут потребуется изобрести что-то оригинальное. Если бы профессор не открыл окно в эту ночь, он пришел бы завтра. «Срочно»? Да что такое один лишний день?

Австрийская духовая винтовка, купленная им давно, чтобы стрелять по пустым пивным бутылкам и лет двадцать валявшаяся в шкафу, пригодилась совершенно неожиданно. Права была его бабушка, никогда не выбрасывавшая старые вещи. Соорудить новое смертоносное оружие оказалось нелегко. Лишь на то, чтобы запаять заполненную эликсиром крохотную пулю в оболочке из тончайшего целлофана, ушло не меньше трех часов. Если бы он промахнулся, на следующую ночь пришлось бы начинать все сначала – времени изготовить сразу две пули у него уже не осталось. Конструкция предельно проста – при ударе сжатым воздухом пулька обязана разорваться, с силой вытолкнув из ствола струю смертоносной жидкости, которая должна пролететь примерно десять метров.

Как оказалось, больше и не надо. Прямо напротив окна Менделеева очень кстати расположено гигантское высохшее дерево, на которое он забрался без особого труда, ступая по большим веткам, как по ступенькам. И пусть оно, как и все деревья в Аду, не имело листвы, ему удалось удачно притаиться за толстыми сучьями, выжидая нужного момента. Пожалуй, никогда он не был в такой опасности: его задаче могли помешать не только патрули охраны элитного квартала, но и обычные прохожие, прогуливавшие ближе к утру своих умерших собачек. К счастью, на «точке» никто не появился, и он успел привести свой замысел в исполнение. Убийца снова мысленно поблагодарил бабушку – неизвестно, как бы ему пришлось