Государство ничуть не виновато, что у данного рабочего явилось перепроизводство семьи.
Это верно. Не виновато. И еще государство не виновато в том, что и среди деревообделочников бывают ученые, передовые люди.
А любопытно знать: пять человек детей — это перепроизводство или недобор?
Крестьяне — народ, конечно, темный. Крестьянин увидит, например, окно и непременно сядет на подоконник. Ежели особенно в комнате скамеек нету.
А директора сахзавода (им. Карла Маркса, что на Уманщине) это сильно раздражало. Думал он, думал, как отучить крестьян на окна присаживаться, и придумал:
По распоряжению директора в передней конторы, где крестьяне ожидают часами всяких справок и выдач, к подоконнику был прибит кусок доски, утыканный острыми гвоздями.
А то можно еще фунта два нитроглицерина заложить. Сядет, например, мужичонко по глупости на окно, а его как дерганет. Куда руки, куда ноги. Еще смешней.
А то можно еще лишнюю скамеечку в приемной поставить. Тоже действует.
Газета «Красный Север» сообщает, что крестьянин деревни Лермонтово получил на предмет освобождения от налога такое удостоверение:
Курочкин по деревни Лермонтово ничего не имеет, только есть единственная одна жена и та в положении.
Старший милиционер волости нашел, что удостоверение это недостаточно ясное и, обмозговав все дело, приписал:
Курочкин хозяйства не имеет, ни дому, ни двора и скотины нету, кроме его жены.
Бедный Курочкин! Каково ему? Можно сказать единственная одна жена у него и та получает такое незаслуженное оскорбление.
Марью-то Петровну, оказывается, из союза работников искусств выперли. В Бухаре дело было.
Гаврила навел справочку, отчего и почему выперли бедную Марью Петровну. Оказывается, по нижеследующим причинам:
Девица Марья Петровна Ш. имеет незаконного мужа. В высшей степени недисциплинированный член союза, обливающий грязью всех членов союза, не имея на то права и данных.
Прав-то, может, и нет у Марьи Петровны грязью обливать, а вот данные-то есть. Сами теперь видим. Не спрячешь. Ишь, черти, за что барышню уволили!
В Сибири собрания проходят иначе, чем в Москве. Разница ощутимая. Иркутская газета «Власть Труда» описывает одно такое собрание в художественной форме:
Губоно. Собрание коллектива после конца занятий. Месткомщик бегает по комнатам и переписывает сотрудников. Персонально и под номерами.
Переписаны. Сторож запирает дверь на замок и становится часовым.
А которые, например, захотят оправиться, — поднимают руку и робко спрашивают:
— Позвольте выйти, тов. председатель!
На что председатель, небось, отвечает:
— Обождите гражданин. Двое уже вышедши. Ну, и ждут, ежели можно.
Газета «Красный Курган» пишет:
Некий Иванов Ефим, житель деревни Камышное, Утятского района, не имея средств, принес в сельсовет четверть самогонки вместе с окладным листком на уплату налога в три рубля.
Даже сдачи не попросил. Отдал и хотел идти. Да не пустили. И под суд еще отдали.
Теперь Иванов Ефим бороденку скребет и затылок чешет.
«И за что, — думает, — меня под суд? Цена божеская — три рубля четверть… Пущай каждый скажет… Жидкость правильная. Может, муха в ее, что ли, попала?»
Когда на суде выяснится, что и мухи в самогоне не было, — Иванов Ефим сплюнет в сторону и подумает:
«Блажат людишки, так их за ногу. С жиру бесятся. Зря народ под суд отдают».
Местком станции Карасук, по сообщению «Сибирского Гудка», прислал своему фельдшеру такую бумажку:
Предлагается вам выехать на дежурство с лошадью, так как вы служите, а ваша лошадь не служит…
У фельдшера есть еще корова. Не пришлет ли местком фельдшеру такое предписание: предлагается, дескать, вам с сего числа давать по пять бутылок молока, так как ваша корова дает, а вы нет.
Бедный фельдшер!
Вы знаете, что такое Япония? Нет, братцы, вы не знаете, что такое Япония! А каждый сознательный гражданин к шестой годовщине Революции должен знать. Ну да ничего, сейчас узнаете.
Япония, — пишет «Костромская Коммуна», — представляет собой ряд островов вулканического происхождения, около которых расположены города и столица Токио…
Ну, да… Чего вы смеетесь? Не на самом острове, а рядом. Тут, скажем, остров вулканического происхождения, а тут, немного пройдя по воде, — и город. Костромичам там море по колено.
Из села К., Саратовской славной губернии, — низкий поклон. И между прочим — жалоба. Такая:
Предсельсовета Василий Исаевич вывесил черную доску на селе, где написал: «1-я категория — 3 рубля штрафу, 2-я — 8 р. 50 коп., 3-я категория — 15 руб.» На эту доску заносят тех, кто на собраниях высказывается против местной власти или возражает…
Гаврила, между прочим, представляет такой порядок распределения штрафов: по первой категории штрафуют, если человек просто возразит. По второй — если Василия Исаевича выругают или ударят. По третьей категории, небось, штрафуют, если Василия Исаевича попрут с председательской должности.
Ox, придется, кажется, Гаврилу оштрафовать по третьей категории. Готовим 15 рублей. На хорошего человека и денег не жалко.
