по различным причинам были прекращены почти на десять лет. И в этот период на Земле начался особенно бурный этап развития прикладной хронофизики!
Выходит, за те десять лет люди на Марс все-таки прилетали, и не раз! Эти секретные экспедиции могли построить завод по производству хроноизлучателей, и к началу следующего этапа полетов все остатки древней культуры марсиан были надежно спрятаны в прошлом!
Марс попросту украли!!
А затем на планете появилась служба хроноспасателей, отцом-основателем которой был Литвинов. Люди то и дело пропадали без вести, и работы у спасателей хватало. Но одно дело — извлечь человека из естественных, обычно не очень глубоких хронотрещин, а другое — наткнуться на «тайник» контрабандистов. Бедный Литвинов, он и не знал, что здесь, возле Большого Каньона, он боролся двумя хилыми башнями не с природой, а с могучей техникой грабителей Марса!
Корин был ошеломлен своей догадкой настолько, что хотел по привычке с силой потереть ладонями лицо, но его руки наткнулись на стекло шлема.
«Спокойно, спасатель, — сказал он сам себе. — Еще не факт, что ты прав. Но… если во всем этом есть хотя бы доля правды, это величайшая афера в истории человечества! Марсианские города невелики, наверняка почти полностью засыпаны песком, и потому с Земли их не удалось разглядеть. Тот, кто первым прилетел на Марс, понял, на какой Клондайк напал. Отдать это в руки всему человечеству? Ученым? Туристам? Нате, выкусите. История земной археологии знает немало подобных мерзостей и обманов, но здесь, на Марсе, масштабы аферы были уже всепланетными.
А пропавшие без вести? Сколько из них томится в таких тюрьмах, сколько умерло, сколько трудится как рабы, без всякой надежды на спасение?»
Дверь со скрипом открылась, и Корин невольно вздрогнул. Он увидел Нейла, несущего стандартный термос, подходивший к любым типам скафандров.
— Возьми, Иван, — дружелюбно сказал он, протягивая пленнику термос. — Несколько глотков прохладного пива тебе не повредят.
— Спасибо, — ответил Корин, поднимаясь на ноги. Нейл добавил с усмешкой:
— Кстати, я забыл тебя предупредить — и не пытайся бежать. Ограды вокруг города нет, но в пустыне ты через два дня сдохнешь. Помощи здесь ждать не от кого — на Земле сейчас восемнадцатый век. Скипарелли еще не родился, а о ваших Королеве и Гагарине и говорить нечего. Зато мы можем копаться в развалинах сколько нам хочется, не опасаясь ничьих посторонних глаз. Понятно?
Корин хмыкнул.
— Я новичок на Марсе, но все же не полный идиот. Все, что я могу сделать — это молить Бога, чтобы у вас хватило смелости показать кукиш вашим обдиралам-хозяевам. Тогда я еще могу вылезти из этой выгребной ямы.
— Зачем же ты в нее влез? — без особого интереса спросил Нейл.
— Мне просто хочется, чтобы моя жена и сын были живы и здоровы.
— Ага, понятно… Что делать, Иван, бизнес есть бизнес.
Корин услышал в радиофоне чей-то незнакомый сердитый голос:
— Нейл, кончай трепаться с пленным! Помоги вытащить старика, я не собираюсь таскать мертвецов в одиночку.
Поймав удивленный взгляд Корина, тюремщик тихо объяснил:
— Старик китаец умер. Пять лет в неволе оказалось слишком много для него. А ведь умнейший был человек, я не раз во время своих смен с ним разговаривал… Ладно, спокойной тебе ночи, Иван.
Неожиданно тюремщик сделал шаг вперед, и оба шлема соприкоснулись. Нейл выразительно взглянул на Корина, и тот, все поняв, немедленно отключил радиофон.
— Этой ночью приезжает Роджер — так Мастодонт называет нашего босса, — тихо сказал тюремщик. — Моли Бога, чтобы ты дожил до утра, особенно, если ты не тот, за кого себя выдаешь!
Дверь захлопнулась, и Корин вновь остался один.
— Называется — пожелал мне спокойной ночи, — пробормотал он. — Ох, попался я как кур в ощип… Не гожусь я для роли героя, сюда бы Асташевского…
Постепенно Корин все же взял себя в руки. Он вновь включил радиофон, но ничего не услышал — видимо, на этой частоте разговаривали только тюремщики, да и то, когда считали это необходимым.
Но… если Нейл не обманул, за одной из стен находится камера, в которой живет Марта Шадрина. Пожалуй, стоит попытаться установить с ней контакт, хотя бы с помощью азбуки Морзе. Но чем же постучать о стену? Ногой? Локтем скафандра? Рискованно.
Он обошел еще раз всю комнату, но ничего подходящего не нашел. Правда, в углу он извлек из пыли узкую полоску металла. В качестве оружия она вряд ли годилась, а вот если отколупнуть с ее помощью камень от стены… Хм-м, стена неровная, бугристая, трещин в ней полным-полно.
Подняв свое единственное орудие, Корин стал внимательно изучать одну из стен. Почти час он потратил на то, чтобы вывернуть из древней кладки хотя бы осколок камня, но сделать это ему не удавалось. К счастью, полоска металла оказалась на удивление твердой и не гнулась. А раз так, надежда оставалась.
Глаза у Корина вскоре стали слипаться. Сказалось напряжение последних дней, ему захотелось лечь на мешки и забыться. И только мысль о том, что этой ночью в древний город может приехать глава марсианских контрабандистов, заставляла Игоря продолжать почти бессмысленную работу. Интересно, промолчит ли о нем Мелвилл и его подчиненные или предпочтут сдать своим хозяевам? Первое — очень рискованно, второе — бессмысленно.
Между тем руки делали свое дело, и один из камешков Корину все же удалось отковырнуть. Увы, он был слишком маленьким, и стучать им по толстой стене было бесполезно. Немного ободренный успехом, Корин сделал еще шаг в сторону угла камеры и воткнул полоску металла в очередную трещину. Затем он нажал на свой инструмент раз, другой… Ему показалось, что камень слегка шевельнулся. Корин поднажал — и из стены выпал солидный кусок.
Открылась глубокая ниша, почти на двухметровой высоте от пола. Озадаченный, Корин засунул туда руку и вынул обруч из серебристого материала, с небольшим зеленоватым камнем. На украшение эта вещица не походила — уж больно просто она выглядела. Камень был круглым и напоминал нефрит, а металл — серебро. Однако лишь на взгляд. На самом деле и «камень» и «серебро» оказались мягкими, словно резина. Рискнув, Корин попытался растянуть обруч, и это ему без труда удалось.
— Похоже, марсианские негры носили такие штуки на головах, — поразмыслив, заключил Корин. — Не Бог знает какое изысканное украшение… И зачем было прятать его в стену тюремной камеры? Подарок одного заключенного своим последующим собратьям? Хм-м…
У Корина вдруг появилось необъяснимое желание немедленно надеть мягкий обруч на голову, и он даже приподнял руку — но тут же отдернул ее. Черт, что за наваждение? Во-первых, он в шлеме. Во-вторых, этот обруч мог быть каким-то запрещенным прибором типа гипноизлучателя, с помощью которого заключенные могли с приятностью провести даже длительное время взаперти. Да мало ли какое назначение было у этого устройства? Кому-то из давно истлевших бедолаг он мог быть просто дорог как память. А если обруч и приносил какую-то пользу, то было это сотни веков назад, и надевали эту штуку на головы отнюдь не люди…
И все же желание примерить серебристый обруч не уменьшилось. «Я ничем особенно не рискую, — сказал Корин себе. — Марсиане не только походили на людей, они были нашими далекими предками. А что обычно оставляют на Земле заключенные своим несчастным собратьям? Различные полезные вещи, а порой даже инструменты, с помощью которых можно совершить побег. Хм-м… но на что годится этот дурацкий мягкий обруч?»
Наконец Корин решился. Он знал от Поплавского, что на Марсе несколько секунд можно прожить и без скафандра — спасатели порой использовали это в критических ситуациях. А он должен сделать куда более простую вещь: снять на несколько секунд шлем…
Набрав в грудь побольше воздуха, Игорь сел на пол и, расстегнув защелки шлема, решительно снял его. На мгновенье ему показалось, что он сунул голову в ледяную прорубь. Едва не завопив от резкой боли, он все же сумел натянуть обруч на голову и тут же вновь надел шлем.
Прошло около часа, прежде чем Корин вновь пришел в себя. Голова раскалывалась, но в целом он
